Империя #2



Глава 1
Тревога

        Обратите внимание: ЭТО ВТОРОЙ ТОМ! Первый том здесь:         https://author.today/work/445855 

 ⊰──────⊱

✿

⊰──────⊱ 

— ВНИМАНИЕ!!! БОЕВАЯ ТРЕВОГА!!! — открыв дверь, выкрикнул я в коридор, усилив голос магией. — ВСЕ В БУНКЕР!!!
Мой голос прокатился по дому, и я услышал, как ожила, зашевелилась усадьба.
Попил кофейку, называется! Нет, у меня определенно с ним какие-то проблемы. Может на чай перейти? Или на виски? Чуть ли не через раз, как я собираюсь выпить кофе, тут же начинаются какие-то проблемы.
Первую мысль о том, что это демоны-оборотни пожаловали, я откинул сразу, ибо паттерн поведения был совершенно другой, тут кто-то идет в наглую напролом… чем-то похоже на поведение похитителей Кати из кафе.
С учетом того, что другой цели, помимо княжны у меня в доме сейчас и нет, а часть бандитов смогла спокойно уехать, меня они видели… в общем, сложностей с тем, чтобы понять, где искать Катю, у похитителей явно не было.
— Тебя это тоже касается! — бросил я оторопевшей княжне.
Дабы не тратить время, я выпрыгнул из окна кабинета. Благодаря телекинезу, я плавно опуститься на землю рядом с пикапом, едва не сбив с ног бегущего к дому Альфреда.
— Всех в бункер, бегом! — приказал я ему.
Кивнув, старик умчался в дом, а ко мне подбежал обеспокоенный Прокопыч.
— Ваше Сиятельство, я слышал взрыв!
— Вызывай подмогу, — ответил я ему. — Это нападение.
— Понял, — Прокопыч схватился за рацию. — Тревога! Нападение на усадьбу!
— Взрыв слышали, уже едем. Будем через три минуты, — раздался хриплый голос Тихона.
Я кивнул, дав понять, что слышал, и Прокопыч убежал в подсобку, где у него лежало припасённое как раз на такой случай ружьё.
— Где Артём? Кто видел Артёма? — донёсся из дома голос матери.
Очень надеюсь, что этот мелкий засранец найдется и отправится, как я и сказал, в бункер, а не будет геройствовать. Кто бы на нас не напад, это явно будет не его уровень.
Ещё бы Катя меня послушалась и действительно укрылась вместе со всеми, а не полезла в бой. Защищать её от похитителей во время сражения будет несколько… сложнее.
Я открыл пикап, чтобы тоже вооружиться — в салоне у меня так и лежал трофейный карабин. Но неожиданно даже для меня самого, рука вместо этого потянулась к мечу. Чуйка? Что ж, значит, сегодня холодняк.
Вытащив клинок из ножен, я отправился с ним за ворота.
ㅤ
* * *
ㅤ
Катя выглянула в окно кабинета. Да, она прекрасно слышала, что Илья приказал всем отправляться в бункер. Вот только подчиняться она не собиралась. Сидеть в каком-то там бункере и ждать, пока граф в одиночку защищает усадьбу? Ну нет, это точно не по ней!
Надо же, Илья взял из пикапа только меч и, кажется, не собирается использовать огнестрел.
Ну и ладно! Зато он ей пригодится! Сейчас любая помощь будет не лишней.
Девушка выбежала из кабинета, не собираясь повторять подвиг графа. Сбежав по лестнице и благополучно разминувшись с бдительным старым слугой, она выбежала на крыльцо и направилась в сторону пикапа, стараясь делать это максимально незаметно. Как минимум, чтобы не попасться Илье, который наверняка попытается опять запереть её в бункере. Она, конечно, откажется. Но к чем отвлекать графа, когда каждая секунда на счету?
Взяв с заднего сиденья карабин и коробку патронов, девушка осмотрелась в поиске наиболее удачной огневой позиции. Быстрый осмотр дал два наиболее хороших варианта: первый — окно кабинета. Оно было на втором этаже и с него было отлично видно местность. Но оттуда она будет бесполезна как маг камня.
Поэтому, она выбрала другой вариант. Катя забралась под пикап, проверила магазин и улыбнулась.
— Ну а что, по-моему, идеальная позиция!
ㅤ
* * *
ㅤ
Шурка, услышав крики, выглянула из своей мастерской, и увидела, как отец орёт на мужиков, и все они в спешном порядке куда-то собираются.
«Нападение на усадьбу», — поняла она из отборного мата, сопровождавшего сборы.
Девушка забежала обратно в свою мастерскую. У нее крутилось в голове только одно: «Нужно помочь Илье, нужно срочно доделать ловушку».
Ловушку Шурка доделывала просто на удачу. А и впрямь, вдруг будут демоны? Тогда ловушка просто необходима! Ну а если нет… то Илья справится и сам. В этом у нее сомнений не было.
Закрутила последние провода и убедившись, что искра есть, она просто вытряхнула демоническую мышь из мышеловки во внутреннюю клетку артефакта. Ещё раз нажала на кнопку разрядника. Мышь подпрыгнула и зло запищала, но подыхать вроде не собиралась.
Работает!
Прихватив ловушку, Шурка прыгнула в свою «Ласточку» и направилась следом за уже уехавшим отцом.
Забытый телефон остался лежать на верстаке.
ㅤ
* * *
ㅤ
Артёма разбудила влетевшая в его комнату мать.
— Артём! Бегом собирайся, на дом кто-то нападает. Илья приказал укрыться в бункере!
— Что…? — Он непонимающим взглядом уставился на маму, но, увидев, что та настроена очень серьезно и явно не шутит подскочил с кровати.
Минута на сборы, и они отправились вниз.
Когда они вышли на лестницу, что-то в окне привлекло его внимание. Там, со стороны далёкой реки, в сторону усадьбы неслись две фигуры. Расстояние не позволяло рассмотреть деталей, но даже по скорости передвижения было понятно, что это не обычные демоны.
— Ты думаешь, мама, этих наш бункер остановит?
— Не знаю, Артём, — мать, тоже разглядев фигуры, закусила губу. — Но Илья приказал укрыться!
— Тогда пойдём скорее, — кивнул Артём.
Спорить с матерью — лишняя трата времени. Это подросток давно понял. Вместо этого, как только они зашли внутрь бункера, он тут же направился ко второму выходу. Мать в этот момент отвлеклась на Лерку, поэтому, он смог выбежать из бункера без каких-либо проблем.
Выскочил на улицу сбоку от дома. И первое, что ему бросилось в глаза, это брошенный под яблоню поливочный шланг, из которого текла вода.
Решение пришло в голову мгновенно.
— Соберись, — приказал Артём самому себе.
И начал вспоминать всё, что он знал о магии. То, что у него стихия воды — он знал давно. Вот только он не проходил ещё инициацию. Но если не помочь брату сейчас, инициация уже не понадобится. Лерка вчера новостями про Павловых все уши прожужжала.
«Нужно сконцентрироваться. Очистить мозг. Успокоиться…»
Сделав несколько глубоких вдохов, Артём вдруг обнаружил, что чувствует! Чувствует, как внутри того шланга, что он заметил, течёт вода. Она отозвалась!
Поливочный шланг вздрогнул и послушно скользнул в руку. Улыбнувшись, Артём направил струю на яблоню и добавил толику магии. Дёрнувшийся шланг едва не отбросил его, но и залп воды при этом чуть не сломил дерево!
Вот она, мощь!!!
В этот момент Артём резко перестал завидовать брату. Ведь стихия воды ничуть не слабее молний! А если посильнее сжать струю, то ею даже камень резать можно! Он видел это по телевизору.
Ну что, демоны, трепещите!
Покрепче сжав в руках поливочный шланг, Артём выглянул из-за угла.
ㅤ
* * *
ㅤ
Я стоял перед воротами дома, на небольшой лужайке, когда увидел вдалеке две фигуры.
Это определённо были не люди. Это были чертовы демоны. И судя по тому, с какой скоростью они передвигались, я попал. Причём капитально так попал. Мощно.
Достав телефон, я набрал Шурку. Один гудок, второй, третий — не отвечает. Вот и зачем ей телефон, если нельзя дозвониться? Сбросив вызов, отправил ей короткое сообщение: «Бегом ловушку! Нападение демонов!»
Визуально тела демонов сильно походили на человеческие, а значит… Значит, велика вероятность, что всё-таки это «коллеги» Коршунова. Но очень странно, что они даже не пытались как-то скрыться, а просто нагло бежали к дому. Получается… Они не собирались никого из здесь живущих оставлять в живых.
Ну что же, будем считать, что это у них личные счёты ко мне.
Я оглянулся на усадьбу. Конечно, отойти бы подальше от дома, не хотелось бы разрушать то, что только-только починили. Если после одного Коршунова осталось очень даже заметное поле сражения, то вот после битвы сразу же с двумя противниками… Будет тяжко, очень тяжко.
Вот только встречать демонов в чистом поле — самоубийство. Их двое, я один, кавалерия где-то едет… Да я и десяти секунд не продержусь! Моя главная палочка-выручалочка — телекинез. Так что простите, мужики, но, возможно, ремонт придётся повторить.
Когда демоны добрались до усадьбы, я стоял посередине лужайки, с кучей строительного мусора вокруг, который остался после наших ремонтных работ. Как же хорошо, что никто не успел его вывезти. Теперь я смогу использовать его в качестве оружия!
Глянув назад, я увидел, как Прокопыч спрятался в откопе фундамента и целится из своей винтовки.
Рёв моторов, который становился всё громче, наконец достиг апогея, и я увидел, как две машины, выскочив из-за поворота дороги, попытались протаранить демонов, притормозивших перед воротами. Однако те не стояли на месте, и легко отпрыгнули.
Протаранивший ворота пикап остановился по левую сторону от меня, а второй — по правую. Из них высыпали наши деревенские мужики, которые очень чётко рассредоточились и открыли огонь по демонам — даже команд никаких не понадобилось.
В моей голове, прежде чем я окончательно вступил в бой, успела проскользнуть мысль о том, что они прибыли и впрямь практически за три минуты.
И вот я уже выставляю щит перед мужиком, что ближе всего к одному из демонов. В этот щит прилетает огромной мощности огненный шар. В ответ я подхватываю телекинезом швеллер и швыряю его в демона на манер копья.
Люди стреляют метко, но я вижу, как тела демонов успевают регенерировать. Пули не наносят им никакого урона. Это огонь не на поражение, а на истощение. Что раньше закончится — патроны или энергия у тварей?
Балка, что я кинул в демона, накаляется до красна, влетев в выставленный демоном огненный щит. Он небрежно отбрасывает её в сторону моих людей, и мне опять приходится ловить её.
И тут я слышу, как из-под пикапа тоже раздаются выстрелы. Одного взгляда мне хватает, чтобы понять, кто такой хитрый.
Да твою ж! Катя!
Одновременно пытаюсь удерживать щиты, дабы защитить стреляющих, параллельно подхватываю телекинезом бетонный блок и кидаю им в огненного демона. Каменюга наконец-то долетает до цели и откидывает демона на пару метров, немного придавив к земле.
Сзади, откуда стреляла Катя, слышу громкий металлический скрежет.
Разворачиваюсь и вижу, как пикап начинает сминается у меня на глазах. Я уже было рванул, дабы достать оттуда Катю, но, приглядевшись, увидел, как девушка буквально зарывается под землю, как крот. Будет ей погоняло… лишь бы выжила!
Второй демон, который, судя по всему, оказался магом металла, мнёт мой пикап издалека, и всё ближе к нему подходит. Я бегу к нему навстречу, параллельно бросая в него булыжник телекинезом, но он не попадает в цель — демон успевает прикрыться, и чем? Капотом моего пикапа!
И тут из-за угла дома высовывается… Артём⁈ С ШЛАНГОМ⁈ Мысль «Он что, собрался их полить⁈» проносится в голове, пока я пытаюсь телекинезом отобрать капот у демона.
А он уже подходит к неработающему фонтану посреди лужайки, делает пас когтистой лапой — и оторванные от моего же пикапа детали летят в мою сторону. Прикрываюсь телекинетическим щитом и отстреливаюсь молнией — но чёртов капот служит отличной защитой от них.
А между тем Артём, бледный как мел, но с безумной решимостью в глазах, выскакивает из-за угла здания, направляя шланг, как копьё, на этого же мага металла. А впрочем, если его полить водой… Готовлю на всякий случай молнию…
— А-а-а! — крик Артёма больше похож на визг отчаяния, чем на боевой клич.
Он сжимает шланг. Я жду струи. Но вместо неё…
Где-то под землёй что-то с металлическим хрустом ломается, и чугунная крышка колодца взлетает в воздух, как пробка от шампанского, вместе с демоном, который так удачно оказался прямо над ней. Столб воды толщиной в бочку какое-то время удерживает демона металла на высоте добрых десяти метров. Его звериная морда выражает чистейшее недоумение. Он может только рычать и беспомощно махать лапами.
И падать.
Телекинетический толчок, и я оказываюсь ровно там, куда должен упасть демон. Одним чётким взмахом отделяю голову демона от его туловища и на секунду замирая, одним «глотком» впитывая его энергию.
Даже если Шурка каким-то чудом успеет, двух демонов нам не поймать, а энергия мне ещё пригодится.
Артём замер на месте, шланг в руках, взгляд ошарашенный. Уверен, он пытался сделать что-то другое, но получилось у него очень даже эффективно. Впрочем, это же Артём, чему я удивляюсь.
И его всего трясёт. То ли от адреналина, то ли от испуга, то ли вообще из-за магического истощения.
— Уходи отсюда! Бегом! — кричу ему.
В этот раз брат не спорит, бросает шланг и убегает.
Пока я занимался одним демоном, его коллега, маг огня, время зря не терял. Прикрываясь от надоедливых пуль огненными щитами, он принялся расстреливать противников небольшими файерболлами. Вот загорелась одна машина, и там кто-то схватился за огнетушитель. А с другой стороны вспыхнули сложенные доски, за которыми тоже кто-то укрывался.
С момента появления демонов не прошло ещё даже минуты, и я понимаю, что мужики до сих пор живы только потому, что их много, и демон растерялся, с кого начать. Но учитывая его почти полную неуязвимость для огнестрела, это вопрос времени.
Я бегу к нему, поднимая телекинезом весь крупный строительный мусор, что ещё остался. Всё это летит в тварь с огромным ускорением, а два отряда людей продолжают бесперебойно расстреливать демоническую тварь.
Когда я оказываюсь уже довольно близко к демону, то вижу, что едва успевает регенерировать. Но самое удивительное — его ноги по самые колени вмурованы в камень. Так вот почему он не двигается с места! Катя даже из-под земли до него дотянулась!
Бью демона молниями, окутывая его всего целиком разрядами. Он огрызается, в мою сторону летят сгустки огня, но я легко блокирую их щитом.
— ТИХОН! ШУРКУ! СРОЧНО ЗВОНИ ШУРКЕ! — ору я.
— НАХРЕНА? — кричит Тихон, но тут же добавляет: — ЗВОНЮ!!!
И тут — рёв мотора. Знакомый тарахтящий звук. «Ласточка»!
Машина Шурки влетает на лужайку через развороченные тараном ворота, которые вновь придётся восстанавливать. Она не останавливается. С разгона, с визгом тормозов, её выносит в крутой занос прямо перед нами. Дверца распахивается ещё до полной остановки.
— ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ! — орёт Тихон, видя, что Шурка, кубарем вывалившись из машины, бросается к демону.
В руках у неё — та самая серебристая коробка. Не добежав до демона, она падает на колени прямо в пыль и толкает ловушку перед собой, оставив в руке лишь конец длинного провода.
— Получай, тварь! — орёт Шурка, и давит на кнопку.
Щёлк.
Коробка раскрывается. Внутри — мелкая серебристая клетка, а в ней — демоническая мышь, дико бьющаяся о прутья. Искры сыплются из клетки. Одновременно по корпусу коробки пробегают синие молнии — электроразряды.
Усиливаю напор молний, и начинаю понемногу тянуть на себя жизненную энергию демона. Он воет нечеловеческим голосом, дёргаясь в конвульсиях. Вот только куда он денется.
— СЕЙЧАС! — кричу я мужикам. — ОГОНЬ! ВСЕМ ОГОНЬ!
Шквал пуль обрушивается на демона, нашпиговывая его свинцом. Его тело дёргается, регенерация не успевает. Он слабеет.
Добиваю его молниями. Не теми, которыми забирал жизненную энергию из убитых, а самыми обычными.
И вижу, как зеленоватая дымка отделяется от истерзанного тела, которое падает на землю, ломая зажатые камнем ноги. На секунду дымка зависает в воздухе, будто принюхиваясь, и уверенно направляется в сторону мыши в клетке.
— Шурка! — ору я в наступившей тишине. — Давай!
Шурка жмёт на кнопку пульта, и крышка ловушки с лязгом захлопывается. Жду несколько долгих секунд, но зеленоватая дымка так и не появляется. Только внутри как-то особенно громко пищит мышь, а потом и этот звук стихает.
Я опускаюсь на одно колено, опираясь на эфес меча, пытаясь перевести дух. В ушах звенит. Пахнет гарью, озоном, кровью и порохом.
Мужики переглядываются, перезаряжая оружие.
— Всё, мужики, — я понимаю руку, — отбой тревоги.
ㅤ
Поднявшись на ноги, я кивнул Шурке, которая, сохраняя покерфэйс, подобрала ловушку и оттащила её к своей «Ласточке».
— Катя⁈ — хрипло позвал я, оглядываясь.
Где она? Пикап был похож на консервную банку, которую кто-то топтал.
Из-под груды смятого металла, буквально из земли, как крот, выползла… ну, нечто, покрытое слоем грязи. Только глаза выдавали княжну Демидову.
— Тьфу! Пффф! — отплёвываясь, она попыталась стряхнуть грязь с лица и рук.
Весь ее строгий костюм был безнадёжно испорчен. Она посмотрела на меня, потом на уничтоженный пикап, потом на свои перепачканные руки. И… расхохоталась. Истерично так.
— Илья, представляешь! — прокричала она через весь двор. — Я вчера этот костюм постирала! Сама! Знал бы ты, сколько он стоил!
Я не удержался и тоже расхохотался. А что ещё остаётся?
ㅤ
— Хана трубам… — мрачно констатировал Прокопыч, подходя к колодцу, рядом с которым валялся обезглавленный мной демон.
— Артём… ну ты даешь! — повернулся я к брату.
Бледный Артём стоял поодаль, сжимая в руке откуда-то взявшийся топор. Мы пока просто стояли, приходя в себя после стремительного сражения.
Катя, ушедшая в дом отмываться и переодеваться, вернулась такая же грязная.
— Никто не знает, — спросила она извиняющимся тоном, — почему в доме воды нет?
Прокопыч задумчиво посмотрел на дом.
— Похоже, трубам везде хана, — авторитетно повторил он свой вердикт. — Гидроудар, йоптыть!
— Подождите… это что, душа не будет? — дошло до Кати.
— Кхм… баня должна быть ещё тёплой, — почесал затылок Прокопыч. — Вчерайсь топили!
— Пошли, подруга, помогу отмыться, — вызвалась помочь княжне Шурка. — Переодеться-то есть во что?
Ну ладно, баня баней, а у меня ещё есть чем заняться.
Я уже достал телефон, чтобы позвонить князю Демидову и сообщить, что его дочь жива, пусть и в виде грязевого монстра. Да, усадьба… ну, ворота опять разрушены, сантехника уничтожена, пикап на запчасти… Но все живы, и это главное!
— Ваше Сиятельство! — окликнул меня Тихон.
Он копошился возле тела первого демона, мага металла, которому я снёс голову.
Подойдя, он протянул мне розовую пластиковую карточку. Лицо его было серьёзным как никогда.
— Гляньте, — он ткнул пальцем в угол карточки.
Водительские права. На фотографии — холодное, правильное лицо.
Вот только в углу, куда Тихон ткнул пальцем — флаг Британии.
— Вот ведь срань… — вырвалось у меня.
Я ещё раз взглянул на фото. Остаётся надеяться, что это не Катин несостоявшийся жених. А то как-то неудобно бы вышло… Без мозгов ещё ладно, но вот без головы — какой жених?

 ⊰──────⊱

✿

⊰──────⊱ 

        Друзья, проверьте, чтобы книга добавилась в библиотеку! Вот ссылка на страницу книги:         https://author.today/work/460731 



Глава 2
Разбор полетов

Первым делом, как только все успокоились, и я наконец-то смог спокойно подняться в свой кабинет, я решил отзвониться князю Демидову, который наверняка сейчас переживает за свою дочь.
Долго ждать ответа мне не пришлось, он ответил практически моментально.
— Граф? У вас всё в порядке? — голос у Демидова был предельно напряжённым.
— Да. Нападение отбито. Но не без сюрпризов.
Я прикинул, стоит ли рассказывать про демонов, и решил, что стоит. Дело касается в том числе безопасности Кати, так что князь определённо имеет право знать. К тому же в сложившейся ситуации он может оказаться ценным союзником.
— Каких? — голос князя стал ещё более жёстким.
— Нападающие были одержимыми, подвергшимися демонической трансформации. В общем, оборотнями. Причём не из Российской Империи, — я решил не тянуть резину.
— Так… граф, я очень попрошу вас принять моих специалистов, — голос князя стал больше походить на лёд.
— Разумеется, князь, — легко согласился я, тем более что лишняя экспертиза мне не помешает, — но мне сейчас в канцелярию звонить, уверен они тоже пришлют своих специалистов. Так что простите, но образцы заполучить, скорее всего, не удастся.
— Понимаю. Спасибо за содействие, — поблагодарил князь.
После этого вызов оборвался, а я немного выдохнул. Ну что же, первый из двух обязательных звонков совершён, теперь остался ещё один.
Бестужев мне не отвечал куда дольше Демидова, однако наконец-то в трубке раздался его голос.
— Граф, — голос начальника отдела демоноборцев был спокойным, но всё равно удивлённым, — у вас что-то случилось?
— Вы угадали, — усмехнулся я, — только что я отбил атаку на своё поместье.
— Это не к нашему отделу, — я прямо услышал по голосу Бестужева, что он уже догадывается, о чём сейчас пойдёт речь.
— О, поверьте, вас этот случай заинтересует не меньше. Видите ли, на меня не просто напали какие-то бандиты. Моё поместье было атаковано двумя демонами-оборотнями. Прямо очень похожими на того, с которого наше с вами знакомство началось, — преподнёс я новость.
— Кхм… я вас понял, сейчас вылетаю. Они же не… — встревоженно начал Бестужев.
— Нет, они не сотрудники тайной канцелярии, — я услышал, как Бестужев выдохнул. — Они вообще подданные Британии, насколько я понял из их водительских прав.
— Вот чёрт… — Бестужев не сдержал эмоций. — Граф, я буду у вас максимум через пять часов. Лично!
— Хорошо. Ожидаю, — удовлетворённо завершил я разговор.
ㅤ
Что ж, во-первых, у меня в гостях скоро будут и люди Демидова, и люди Бестужева во главе с самим Бестужевым. Это обещает быть интересным.
Но сейчас не это самый главный вопрос. Самый главный вопрос в том, а какого хрена этих оборотней ко мне так тянет, а? Может, я им мёдом намазан? Может, у меня душа какая-то слишком вкусная для них. Деликатес своего рода.
Ладно, чёрт с ним, размышлять можно долго, но нужно заняться теми делами, что у меня уже накопились. Для начала — собрать всех и навести порядок. Кого-то похвалить, а кому-то и ремня всыпать.
Отвлёк меня от размышлений стук в дверь.
— Войдите!
На пороге показался Альфред, который невозмутимо поставил мне на стол кружку с дымящимся кофе и забрал старую, с остывшим.
— Ваш кофе, граф, — привычно доложил он.
— Спасибо, Альфред, — улыбнулся я. — Собери, пожалуйста, всех в гостиной. Вообще всех, кто сейчас в усадьбе.
— Сию минуту, Ваше Сиятельство, — Альфред бодро развернулся и вышел из кабинета.
Я отпил кофе и вздохнул. Сейчас придётся отвешивать некоторым по заднице. Все, конечно, героически себя вели, но лучше бы меня слушались. Встав с кресла, я отправился на первый этаж.
Первыми в гостиную, как ни странно, вошли мама с сестрой и Марфа. Сразу же за ними пожаловали все мужики во главе с Тихоном и Шурка, следом шёл Прокопыч. Последними в гостиную зашли Катя и Артём, оба уже переодевшиеся. Катя так даже волосы успела высушить и аккуратно уложить.
Я обвёл всех строгим взглядом, и наступила тишина.
— Для начала я хотел бы поблагодарить наших сегодняшних героев, — я кивнул в сторону мужиков. — Тихон и наш боевой отряд. Вы выполнили свою задачу на все сто процентов. Да, цель была вам не по зубам, слишком уж демоны были сильны, но вы сделали то, что должны были. Никто не отступил. Я подумаю над тем, как вас достойно наградить. Каждого.
Мужики заулыбались. Но больше всех был доволен почему-то Прокопыч.
— Спасибо вам, граф, — ответил за всех Тихон.
— Это вам спасибо. Вы действовали слажено и сильно помогли в бою. Без вас бы я не справился. Так что заслужили. Шурка, — я повернулся к девушке, — очень вовремя успела довести до ума и испытать… электрошокер, который в ответственный момент помог добить второго демона.
— Спасибо, Ваше Сиятельство, — покраснела Шурка и подмигнула мне, мол, про электрошокер поняла.
— Но у нас есть ещё одна важная новость, — я обвёл взглядом всех собравшихся. — Сегодня я хочу поздравить Артёма. Он самостоятельно прошёл инициацию как маг воды! Добро пожаловать во взрослую жизнь, брат!
Мама с Лерой ахнули от удивления. Они не знали! Прокопыч, кажется, чуть ли не прослезился, вместе с Альфредом.
— Артёмка! — Лера бросилась к брату и обняла его. — Поздравляю!
— Инициация — это большое событие в жизни каждого мага, — пояснил я остальным. — Артём теперь взрослый маг. Это серьёзная веха.
— Ох, сынок, — мама тоже обняла Артёма, — какой ты у меня молодец!
— А теперь к делам, — я поднял руку, призывая к тишине. — У нас есть несколько срочных вопросов. Первое — сантехника. Насколько я понял, гидроудар повредил сантехническое оборудование, поэтому вода снова только из колодца. Прокопыч, сколько времени понадобится на восстановление?
— Дык обследовать сперва надо, Ваше Сиятельство, — почесал затылок старик. — Может там ничего серьёзного! Например, шланг с насоса сорвало!
— Я могу помочь разобраться, — вызвалась Шурка.
— Отлично, — кивнул я. — Второе — уборка поля боя. Тихон, справитесь с разборкой завалов?
— Справимся, — деловито кивнул Тихон. — Сейчас только Косой приедет, осмотр проведёт, и займёмся.
— Правильно, — согласился я. — Ещё надо подумать об охране периметра. Сейчас мы слепы и глухи. Если бы не тот взрыв…
— Граф, — вмешалась Шурка, — у меня есть идеи по сигнализации на периметре. Датчики движения, камеры…
— Я и хотел, чтобы вы с Тихоном этим вопросом занялись, — остановил её жестом. — Только не торопитесь. Скоро к нам приедет один человек, попросим у него консультацию. Он очень серьёзный специалист как раз по таким вопросам.
Шурка кивнула, но по глазам было видно, что идеи в голове уже роятся.
— Эх, граф, — всхлипнул вдруг Прокопыч, — как на деда похож. Тот тоже обо всех заботился.
Мама смахнула слезинку, да и Марфа промокнула глаза передником. Шурка заулыбалась, глядя на меня, а Катя показала большой палец.
— Хорошо, — сказал я после паузы. — Остальные вопросы обсудим позже индивидуально. А сейчас все свободны.
Тут как раз подъехал Косой. Как всегда, в белоснежном халате поверх обычной одежды, с чемоданчиком в руке. Первым делом недовольно поморщился, оглядевшись.
— Где раненые? — спросил он, натягивая перчатки.
Тихон кивнул на двух мужиков с царапинами от демонических когтей. Косой осмотрел раны с профессиональной серьёзностью, обработал антисептиком с антидемоническими компонентами — запахло спиртом и какими-то травами.
— Это царапины от демонических созданий? — уточнил он, прижимая салфетку к ране одного из мужиков.
— Да, но неглубокие.
— Любая рана от демонических созданий потенциально опасна, — назидательно проговорил Косой, доставая мазь. — Особенно если не обработать её правильно.
Его движения были точными, но я заметил, как подрагивает уголок глаза. После обработки ран он троекратно вымыл руки с антисептиком, хотя работал в перчатках.
— Если появятся признаки воспаления, — строго наказал он Тихону, — сразу ко мне. Покраснение, отёк, повышение температуры.
Косой уехал так же быстро, как и приехал, оставив после себя стойкий запах средств дезинфекции.
ㅤ
Когда все покинули гостиную, я жестом поманил Артёма проследовать за мной.
— Садись, — указал на кресло, когда мы зашли в мой кабинет. — Ты чем думал⁈ Тебе что было сказано делать?
— Укрыться в бункере… — ответил он очень тихо.
Кажется, понял, что его сюда вовсе не для раздачи пряников позвал.
— Вот именно. А ты что сделал? Ты куда полез? — я чуть-чуть совсем повысил голос.
— Я ведь знал, что тебе будет нужна помощь… — попытался оправдаться Артём.
— Знал он! Ты хоть примерно понимаешь, насколько это было опасно? Ты подверг опасности не только себя, но и других! Оставил бункер открытым, за тобой могла побежать мать. Ты сам мог погибнуть, в конце концов, не говоря уже о том, что такая вот практически спонтанная самостоятельная инициация — не лучший вариант по ряду причин. В общем, — я хлопнул ладонью по столу, — ещё раз ослушаешься моего приказа, мы с тобой будем говорить совершенно иначе.
Я помолчал, давая словам дойти. Артём понуро молчал.
— И раз уж ты прошёл инициацию, ты теперь считай что взрослый маг. Это серьёзная веха, брат. Но и спрос теперь с тебя будет как со взрослого!
— Я понял, брат, я больше не подведу, — тихо пообещал Артём.
— Надеюсь, — я махнул рукой. — Иди. И попроси Катю зайти.
Катя пришла через пару минут, и молча села в кресло, выжидательно глядя на меня.
— К тебе ровно тот же вопрос о поведении в бою. Ты какого чёрта полезла под пикап с винтовкой вместо того, чтобы укрыться в бункере? — я встал из кресла и остановился перед Катей, вынуждая её задрать голову и смотреть на меня снизу вверх.
— Не смей говорить со мной в таком тоне! — зыркнула она на меня, и в голосе явственно послышались отцовские нотки.
— Ах, не сметь говорить! — возмутился я. — А ты понимаешь, что если бы это были твои похитители, то ты бы им здорово облегчила задачу?
— Да понимаю я, ну не могла я отсиживаться и ждать, пока вас там всех перебьют. К тому же, если бы вы проиграли, то у меня одной шансов бы точно не было! — с жаром возразила Катя.
— В твоих словах есть логика, но из бункера два выхода. В крайнем случае у тебя был бы шанс скрыться. Да ещё и моей семье помочь, как-никак, ты очень сильный маг земли. Кстати, впечатляющая работа с землёй. Не знал, что ты настолько сильна, — признал я её способности.
— Спасибо… — Катя даже порозовела.
— Но ведёшь себя, как ребёнок! — припечатал я. — Каждый делал ровно то, что должен был. И только Артём и ты полезли поперёд батьки в пекло! С ним всё понятно, ну а ты-то куда? — я жестом остановил её возражения. — Пойми, для меня важна твоя безопасность. И нет, не потому что ты княжна Демидова, на это мне как раз наплевать. Но вот твоему отцу не наплевать! Случись что с тобой — и он тут всех в асфальт закатает! А что я ему скажу? Что у его дочери проблемы с подчинением?
— Да он это и так знает… — Катя опустила глаза и покраснела.
— Это его дело! Но сейчас за тебя отвечаю я. И будь добра не создавай мне дополнительных проблем!
— Прости, — девушка покраснела ещё сильнее. — Больше такого не повторится.
Я кивнул, принимая обещание и давая понять, что на этом вопрос закрыт.
— К слову, теперь твой отец наверняка будет настаивать на том, чтобы ты вернулась домой. Что думаешь делать?
— Ха! — Катя воинственно вскинула голову. — Да я только нашла нормальную работу! На которой мой начальник не боится сказать мне, где я была неправа, а это, поверь, редкость! Так что, никуда уезжать я не собираюсь. Если, конечно, ты сам меня не выгонишь.
— Не выгоню, — улыбнулся я.
Как раз в этот момент Кате позвонил её отец. Долго жить будет! Разговор я, конечно, не слышал, потому что Катя ушла в свою комнату. Но даже так до меня донеслись крики. Похоже, разговор у княжны с отцом не задался.
ㅤ
Мои размышления прервал стук в дверь.
— Войдите.
На пороге оказалась Шурка.
— Граф, — девушка выглядела крайне довольной собой, — есть небольшой момент, который я должна вам рассказать.
— Садись, — я указал Шурке на место, которое только что освободила Катя. — О чём речь?
— Я выяснила, вернее, мне гримуар наконец-то рассказал, что делает этот «Глаз Души», — с гордостью объявила она.
Ну наконец-то хорошие новости! А то, если говорить откровенно, я уже несколько подустал. А тут ещё и предстоящий визит официальных лиц…
— Не томи уже, — нетерпеливо поторопил я.
— «Глаз Души» называется так неспроста, — начала объяснять Шурка. — Этот артефакт предназначен для того, чтобы определять одержимых людей. Он видит другие демонические сущности!
Ого! Да ему ж, в таком случае, цены нет!
Главное Шурке об этом не говорить, чтобы не спугнуть.
— Молодец, что разобралась, — похвалил я. — Тебе его ещё долго делать?
— Думаю, что за неделю я справлюсь. Максимум две, — уверенно ответила Шурка.
— Отлично. Это всё? — поинтересовался я.
— Да, — кивнула она.
— Тогда давай пока займёмся восстановлением усадьбы. А то ещё Тайная Канцелярия сегодня явится… — махнул я рукой.
— Хорошо. Удачи вам, граф!
Шурка вышла, а я пока что погрузился в свои мысли.
Итак, новая информация. Во-первых, если Демидову нужен «глаз души», то проблема одержимых и впрямь довольно серьёзная. Судя по его реакции, об оборотнях он также в курсе. Что это даёт мне на данный момент?
Одновременно много, и одновременно ничего. В любом случае эта угроза куда более серьёзная, чем мне казалось до этого. Возможно, стоило бы даже оставить этот «Глаз Души» у себя, дабы максимально обезопасить свою семью, но тогда я не получу доступ к терминалам…
А других вариантов, как я могу этого добиться, у меня пока нет.
ㅤ
Следующие часы прошли в странной двойственности. С одной стороны — бурная деятельность по ликвидации последствий нападения. С другой — томительное ожидание приезда Демидовых и канцелярии.
Степан со своей бригадой прибыл на подмогу через полчаса после собрания. Мужики принялись растаскивать обломки ворот, сортировать годные доски от щепок.
— Граф, а главное-то цело, — бодро доложил он. — Столбы устояли, петли почти не пострадали. К вечеру новые ворота повесим!
Я кивнул, но взгляд невольно скользнул по дороге. Слишком рано ещё для Бестужева.
Мама организовала поздний обед для всех участников обороны.
Шурка с Прокопычем возились со сломанной сантехникой. Девушка лазила по самым труднодоступным местам, а Прокопыч подавал инструменты и ворчал:
— В мою молодость в такие дела девки не лезли…
— А в мою молодость такую рухлядь даже в музее найти стало сложно! — парировала Шурка, не отрываясь от работы.
Но каждые десять минут я ловил себя на том, что прислушиваюсь к звукам за воротами.
Время тянулось как расплавленная смола. Я прошёлся по территории, проверил, как идёт уборка. Заглянул к Шурке — та уже заканчивала латать водопровод.
— Скоро вода будет, — пообещала она, вытирая руки о комбинезон. — Но насос лучше заменить. Я его как могла починила, но он же старше меня!
Хорошие новости. Но всё равно — тишина на дороге давила на мозги.
Я снова поймал себя на том, что поглядываю на часы. До приезда Бестужева оставалось больше трёх часов.
ㅤ
В общей суете не участвовала только Катя. Она сидела в кабинете за ноутбуком, методично изучая что-то в сети. Изредка я заходил к ней — и каждый раз она выглядела всё более обеспокоенной.
— Что ищешь? — спросил я во время очередного захода.
— Проверяю свою теорию о паттерне нападений, — она подняла взгляд от экрана. — Я проанализировала все нападения на аристократов за последнее время. Точнее, нападения демонов. Почти везде одна и та же картина покушения.
— Всё было сделано тихо, а слуги живы? — уточнил я.
— Да, — Катя удивлённо посмотрела на меня. — Но не только. Ещё перед этим в СМИ всегда появлялись новости о демонической активности как раз в том месте, где эта семья жила.
— Хм… интересное совпадение. Хочешь сказать, демоны следят за новостями и из газет узнают, куда нанести удар?
— Звучит как полный бред, согласна, — кивнула Катя. — Но если отбросить всё невозможное, то то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался!
— Похоже, ты права, — признал я, и тут в окне заметил знакомую чёрную машину. — О, а вот и гости!
Катя проследила за моим взглядом.
— Дядя Гена приехал, — хмыкнула она. — За мной, наверное.



Глава 3
Семейные разборки

— Граф, к вам Геннадий Сергеевич из Тайной канцелярии, — с важным видом объявил Альфред, зайдя в кабинет. — Аудиенции просят.
— Не возражаешь, если я останусь? — быстро спросила Катя.
— Конечно, оставайся, — кивнул я и повернулся к слуге. — Пригласи его сюда, Альфред. И ещё… Приедет Бестужев — его сразу сюда веди, я его жду.
— Понял, Ваше Сиятельство, — Альфред едва заметно ухмыльнулся себе под нос.
Геннадий Сергеевич был одет в такой же тёмный классический костюм, что и прошлый раз, только вид у него был ещё более озадаченным. Войдя и увидев Катю, он едва заметно напрягся — видимо, рассчитывал на разговор один на один.
Альфред понял, что мне сейчас не до всех этих церемоний, потому просто пропустил гостя внутрь кабинета и сразу же закрыл дверь.
— Граф, — к моему удивлению, Геннадий Сергеевич поздоровался со мной, отвесив полноценный поклон. — Я лично от себя хочу поблагодарить вас за то, что ещё раз защитили княжну Екатерину Владимировну.
— Присаживайтесь, Геннадий Сергеевич, — я указал мужчине на кресло. — Надеюсь, вы не против, что княжна присутствует при разговоре? Подозреваю, речь о ней и пойдёт?
Геннадий бросил быстрый взгляд на Катю, но возражать не стал. Кто он такой, чтобы княжну из кабинета выгонять, так-то.
— Да, граф. Я прибыл от князя Демидова, дабы передать, что он очень хочет, чтобы Екатерина Владимировна вернулась домой, — безопасник осторожно начал переговоры. — Учитывая сегодняшние события…
— А ведь я с отцом уже говорила, и всё ему сказала! — перебила его Катя, прищурившись. — Что, дядя, он надеется, что у тебя получится меня вразумить? Раз сам не смог?
На лице Геннадия Сергеевича так отчётливо проступило недовольство ролью парламентёра, что я даже ему посочувствовал.
— Княжна, князь просто обеспокоен вашей безопасностью…
— Я уже сказала отцу! — Катя хлопнула ладонями по столу, вскочила со стула и подалась вперёд. — Я. НИКУДА. НЕ. ПОЕДУ!
— Екатерина Владимировна, сейчас находиться в этом месте несколько… неосмотрительно, — попытался воззвать к осторожности Геннадий.
Хм! Он как будто её вообще не знает. Уж если княжне вожжа под хвост попадёт…
— Да что ты? Серьёзно? — Катя упала обратно в кресло и откинулась на спинку. — Не ты ли сейчас графа благодарил? Заметь, это уже третий случай! И даже если на этот раз не я была целью — Илья нападение отразил? Отразил! С деревенскими мужиками, даже не одарёнными! А где были твои сотрудники? Только не говори, что вы не оцепили усадьбу, я всё равно не поверю!
— Мы предупредили графа о нападении…
Я почти физически почувствовал, как неудобно было от этого разговора Геннадию Сергеевичу. Будто не в кресле сидел, а на колу. Однако я решил пока не вмешиваться. Тем более, посмотреть на княжну без маски провинциальной простолюдинки оказалось весьма занятно.
— Сообщение скинули? Или позвонили? Нет, спасибо. Илья уже неоднократно доказал, что может меня защитить, в отличие от вас. Так что я останусь здесь, — Катя ещё раз хлопнула ладонью по столу, и с вызовом уставилась в глаза дяди.
— Так и доложу князю, — с каким-то даже облегчением выдохнул Геннадий Сергеевич, и уже спокойно посмотрел на княжну. — Вы хотя бы не ранены?
— Шурка меня в бане осмотрела, — отмахнулась Катя. — Пара царапин не в счёт.
— Но всё же, Екатерина Владимировна, — вернулся к основной теме Геннадий, — находиться здесь сейчас небезопасно.
— Дядя Гена, — Катя подалась вперёд, — пойми, наконец. Если я сейчас поеду с тобой, то всё будет как прежде. А я не хочу как прежде! Я хочу… хочу жить своей жизнью! Что-то значить сама по себе, понимаешь?
— Да, но…
— Никаких «но»! — отрезала Катя. — Именно здесь я в безопасности. Илья уже трижды меня спас.
— Да я не о том, княжна! — поморщился безопасник. — Я передам ваши слова князю, дальше разбирайтесь сами. Но раз уж вы так настаиваете остаться…
— Кстати, об этом, Геннадий Сергеевич, — поняв, к чем клонит глава службы безопасности Демидовых, я поспешил перехватить инициативу. — В свете всех этих событий мы тут задумались о современной системе охраны периметра. Речь, конечно, не о вышках с пулемётчиками. Так — камеры, датчики слежения. Раннее предупреждение. Может, раз наши интересы совпадают, проконсультируете моего специалиста? В частном порядке, так сказать?
Безопасник аж лицом просветлел!
— Очень рад, граф, что вы мыслите в этом направлении! — закивал он. — Учитывая, что Екатерина Владимировна остаётся здесь, это становится приоритетом и для нас. Прямо сейчас отправлю к вам в командировку нашего лучшего специалиста по системам безопасности! Он не только проконсультирует, но и поможет с пусконаладочными работами, и даже с закупкой оборудования. У нас есть свои каналы поставок.
— Отлично, — согласился я. — Только предупредите его насчёт Кати.
У безопасника от моей фамильярности дёрнулся глаз, но вслух он ничего не сказал, только кивнул.
Наш разговор прервала ещё одна подъехавшая машина.
Да, всё-таки встрече людей Демидовых и тайной канцелярии быть! Мне даже интересно, как они сейчас будут разбираться между собой? Кто первый полезет к трупам демонов? Кто их заберёт? Я даже вмешиваться не буду, вместо этого запасусь поп-корном. Уверен, будет весело!
ㅤ
Через минуту в кабинет вошёл невозмутимый Бестужев, который сразу бросил в сторону Геннадия Сергеевича холодный недовольный взгляд. Тот, правда, тоже, кажется, был не очень рад его видеть.
— Граф, — Бестужев немного склонил голову, — Геннадий Сергеевич, — сухо кивнул он безопаснику.
— Полковник, — столь же сухо ответил тот.
Опа-опа! Что я вижу! Да господа-то, оказывается, знакомы! Что ж, тем интереснее!
Нет, официально главный здесь, конечно, Бестужев — он представляет государственную власть. Но Демидовы настолько влиятельны, что могут позволить себе «пободаться» даже с Тайной канцелярией. Я же между ними — как та наглая мышь из мультика, которая до сих пор жива только благодаря своей наглости, находчивости ну и, наверное, харизме! Ах да, ещё я очень полезный: демонов-оборотней убиваю.
Вслед за Бестужевым зашёл ещё один сотрудник канцелярии, с кожаным портфелем в руках. Его представлять никто и не подумал.
— С вашего позволения, я бы хотел сначала провести все официальные процедуры, — деловито произнёс Бестужев.
— Прошу, — развёл я руками.
— Мне необходимо опросить всех свидетелей происшествия. Включая слуг, — предупредил Бестужев.
— Конечно-конечно! — согласился я. — Могу предложить этот кабинет.
— Тогда, если никто не против, я бы начал прямо с вас, — заявил он.
— Без проблем. Попрошу остальных ненадолго покинуть кабинет, — распорядился я.
Катя и Геннадий Сергеевич, не сказав ни единого слова, просто встали и вышли из кабинета. Бестужев же, как дверь закрылась, вздохнул.
ㅤ
— Прошу, присаживайтесь, — я указал канцелярским на свободные кресла.
Глава отдела по борьбе с демонической угрозой обошел приставной стол и сел в кресло спиной к окну, аккурат напротив входной двери. Своему сотруднику он кивком головы указал на дальний от меня конец стола. Тот уселся и достал из портфеля толстую стопку чистой бумаги и пару ручек.
— Вы не переживайте, от вас нужны будут только объяснения в свободной форме и одна подпись, — успокоил Бестужев. — Это не допрос, вы не обязаны отвечать ни на какие вопросы, но я очень надеюсь на ваше содействие.
Ого! А можно всегда так? А то в полиции меня в прошлый раз продержали несколько часов!
— Само собой, полковник, — заверил я.
— Итак, назовите себя и расскажите, пожалуйста, подробно, что произошло? — Бестужев кивнул своему помощнику.
Я подробно рассказал Бестужеву о произошедшем. Утаив от него лишь парочку деталей. Например, то что я умею получать энергию с убитых демонов, ну и, естественно, не рассказал ему, кто такая Катя. Хотя должен заметить, что он и не спрашивал. Ну и про то, что о нападении меня предупредил Демидов, тоже решил не рассказывать, объяснив объявление тревоги услышанным взрывом.
Перечитав объяснительную, я отметил, насколько чётко и лаконично изложил канцелярский мои слова. Мне оставалось только подписать бумагу — добавить мне было нечего.
После чего я покинул кабинет, и в него зашла Катя. А я отправился предупредить остальных, кто был в усадьбе на момент объявления тревоги, или участвовал в защите. Мало ли кто какие детали в поведении демонов заметил? А нам никакие детали не лишние. Всё же вопрос выживания. И коль скоро Тайная канцелярия на нашей стороне — надо им и в самом деле максимально посодействовать.
Одной из последних в опросе поучаствовала Шурка, которую я, отозвав в сторонку, предупредил насчёт артефакта. Не спросит — незачем и говорить. Спросит — можно сказать, что экспериментировала с электрошокером, но надо ещё дорабатывать. К счастью, деталями боя канцелярские не особо интересовались.
Опрос занял три часа и пять кружек кофе для полковника. Быстрее всех, под конец, проскочили мужики Тихона. Там и вовсе Бестужев ограничился групповыми показаниями. Приехали, постреляли, граф одну тварь мечом порубил, другую молниями зажарил. Никого не убило, двоих ранило. И девять подписей.
ㅤ
Когда, наконец, с официальными процедурами закончили, я вернулся в кабинет. Помощник полковника его покинул, зато вместе со мной зашли Катя с Геннадием Сергеевичем.
Бестужев стоял у окна с очень задумчивым видом.
— Граф, могли меня и предупредить, что ваш аналитик Демидова, — с лёгким упрёком заметил Бестужев, вернувшись на выбранное им место. — Хотя… по тому, что у вас в доме сидит начальник службы безопасности их рода, я и сам догадываться начал. Тем более, что Екатерина Владимировна — копия мать в молодости. Просто… в голове не укладывалось поначалу.
— Мне тоже было сложно поверить, — улыбнулся я. — Собственно, первое, о чём мы подумали — что это ещё одна попытка похищения.
— Ещё одна? — Бестужев вопросительно посмотрел на Геннадия Сергеевича.
— Наш род этим занимается, — уклончиво ответил тот.
— Остаётся только посочувствовать похитителям, — хохотнул полковник, но после, подумав, добавил уже серьёзным тоном. — Откровенно говоря, я не вижу причин демонам похищать или убивать Екатерину Владимировну. А вот на графа у них явно зуб имеется. Это уже второе такое нападение за неделю.
После этого все взгляды оказались устремлены на меня.
— Что? — я посмотрел в глаза возмущённому безопаснику Демидовых. — У нас тут на каждом шагу демоны. К тому же о предыдущем нападении полковник Бестужев просил не распространяться.
— Понятно, — коротко кивнул Геннадий Сергеевич.
— Я всё равно никуда не поеду! — повернулась Катя к дяде. — Если отец хочет увезти меня, ему придётся применить силу!
— Екатерина Владимировна, вы же понимаете, что сложившаяся ситуация крайне опасная? — мягко спросил Бестужев. — Хотя бы даже по моему здесь присутствию можно догадаться.
— Я. Никуда. Не. Поеду, — отрезала Катя с каменным лицом. — Это моё последнее слово.
Вдруг в кабинет вновь постучались.
— Войдите.
К моему удивлению, на пороге оказался не Альфред, а кто-то из сотрудников тайной канцелярии. Он спокойно вошёл в кабинет.
— Докладывайте, — приказал Бестужев.
— На телах демонов были найдены татуировки. На обоих телах они абсолютно одинаковые, — отчитался подчинённый.
После чего протянул полковнику листок с изображением.
— Такая же была и у Коршунова… — пробормотал Бестужев. — Секта одержимых какая-то? Вам удалось выяснить, что значит этот знак?
Я глянул на листок, который Бестужев небрежно бросил на стол.
— Это же пентаграмма! — удивился я.
— Никак нет, — отрицательно качнул головой сотрудник.
Бестужев с интересом уставился на меня. Как и все остальные присутствующие в кабинете.
— Пента… чего? Что это значит? — спросил полковник.
— Да в какой-то книжке читал, что такой символ называется пентаграммой. «Пента» — это «пять», — принялся я выкручиваться, проклиная себя за несдержанность.
— Хм… Может быть, всего в этой секте пять демонов-оборотней? — предположил Бестужев.
— Было бы здорово, конечно, — я тяжело вздохнул, — но что-то я сомневаюсь…
— Это всё? — обратился Бестужев к своему подчинённому.
— Да. Только люди Демидовых не дают нам забрать тела демонов, — с некоторым неудовольствием добавил тот.
Тут уже Бестужев перевёл взгляд на Геннадия Сергеевича.
— Нам тоже надо их сначала осмотреть, а потом забирайте пожалуйста, — дипломатично объяснил тот.
— Хорошо, — было видно, как Бестужеву не нравится этот вариант, но при этом на конфликт он также идти не хотел. — Свободен.
Как только за канцелярским закрылась дверь, я посмотрел на княжну.
— Катя, расскажи, пожалуйста, полковнику, что тебе удалось выяснить.
— О, я с удовольствием послушаю! — заинтересовался Бестужев.
— Всё началось с того, — принялась рассказывать Катя, — что буквально позавчера в Казани демоны вырезали семью аристократов. Слуг не тронули, и что самое удивительное — никого не съели.
— Да, наш отдел занимается этим случаем, — кивнул Бестужев, глянув на меня.
— Я проанализировала случаи нападения демонов на аристократов за последние два года, — продолжила Катя. — Большинство вполне обычные, нападение демонических тварей на усадьбу, кого-то задрали, кого-то сожрали, тварей в итоге перестреляли. Но среди них есть несколько таких же, как в Казани. Самих демонов никто не видел, аристократы вырезаны, слуги не тронуты. Жёлтая пресса даже муссировала слухи, что завёлся какой-то потрошитель, имитирующий нападение демонических тварей. Но на этих же сайтах опубликованы фотографии — и там видно, что удары наносились с совершенно нечеловеческой силой.
— Всё верно, — подтвердил Бестужев, с уже откровенным интересом слушая Катю. — Там действительно везде поработали демоны. И сразу скажу — это были именно одержимые люди.
— Мы уже догадались, — усмехнулся я, — по вашему здесь присутствию, полковник.
Бестужев глянул на меня одобрительно, и опять повернулся к Кате.
— Но самое интересно не это, — та, польщённая внимание, чуть зарумянилась. — Всем этим случаям нападения предшествовала шумиха в новостях по поводу повышенной активности демонов на землях этих аристократов, мол, куда смотрят демоноборцы и на что уходят налоги.
Повисла тишина. Бестужев и Геннадий переглянулись долгим взглядом.
— Княжна, вы хотите сказать, что… демоны… — первым заговорил Бестужев, — мониторят новости?
— Не хочу, — развела Катя руками. — Но получается, они узнают из газет о потенциально незакрытых порталах и едут проверять. Кто знает, может позавчера под Казанью эти двое и поработали? — она кивнула в сторону окна.
Там, на лужайке, две группы специалистов как раз закончили возиться с трупами и деловито паковали их в большие чёрные мешки.
— Поверьте, узнаем, — пообещал Бестужев и повернулся ко мне. — Какой у вас, граф, замечательный аналитик! Увольнять будете — дайте знать.
В этот момент в дверь снова постучались.
— Войдите, — разрешил я.
В кабинет влетел взмыленный сотрудник канцелярии, одетый в полевую форму. В руке он держал какой-то довольно громоздкий прибор. Где-то я его уже видел…
— Господин полковник! — отрапортовал вошедший. — Обследование территории завершено. Постоянный портал не обнаружен!
— Ясно, — кивнул Бестужев. — А блуждающие?
— Да вообще никаких следов, господин полковник, то-то и оно, — развёл руками сотрудник. — При этом даже зайца демонического видели! Это ж сколько здесь должно быть демонов, что они даже зайцами не брезгуют?
— У меня кухарка неделю с демонической мышью воевала, — улыбнулся я и кивнул на прибор. — А это у вас что, сканер для обнаружения порталов?
— Направленный детектор гамма-излучения с четырьмя датчиками, — охотно пояснил техник. — Работает как радар порталов. По времени задержки сигнала между датчиками определяет примерное направление на источник излучения. Точность порядка тридцати градусов, но для полевых работ этого достаточно. С двумя сканерами можно и триангуляцию провести, а зная расстояние — определить класс. Но обычно хватает одного сканера.
— Ммм, а такие продаются? — с интересом спросил я.
— Что вы! — удивился техник. — Это специальная разработка!
— Оставь его здесь, — неожиданно приказал ему Бестужев. — Тебе новый оформим, а этот спишем на спецоперацию. Граф у нас официально назначенный демоноборец по Златоустовскому уезду. Оформим как передачу в служебное пользование.
Техник пожал плечами.
— Как прикажете, господин полковник, — он посмотрел на меня. — Сами пользоваться будете, граф, или мне кого-то научить.
— Найдите девушку с розовыми волосами, — улыбнулся я.
— А, Шурка, — понимающе кивнул техник. — С радостью! Мы уже устали на её вопросы отвечать. Может хоть эта игрушка её отвлечёт!
Он ушёл, а я принялся благодарить Бестужева.
— Надеюсь, не пригодится, — мрачно усмехнулся полковник. — Но раз уж сканер у вас, будьте любезны, граф, организовать круглосуточный мониторинг своей местности. И о любых проявлениях демонической активности подробно сообщать.
— Договорились, — охотно согласился я, ибо всё это определённо в моих интересах. — Но давайте вернёмся к Катиной теории.
— Интересная теория, — признал Бестужев. — Мои аналитики, разумеется, всё ещё раз проверят. Роль средств массовой информации, признаюсь, никому не приходило в голову проанализировать.
— Хм… а что если нам проверить эту теорию? — мне как раз пришла в голову одна идея.
— И каким образом? — усмехнулся полковник. — Дать ложный след?
Я удивлённо посмотрел на него. Дело в том, что мне пришла в голову диаметрально противоположное. Но идея Бестужева прекрасно дополняла мою.
— Если у вас есть такая возможность, то и это тоже, — кивнул я. — Но вообще я имел в виду другое. Запустить новость про нашу местную аномалию. Мол, даже Канцелярия приезжала, ничего не обнаружила, а демоны откуда-то лезут. По сути, рассказать как есть, просто газетчикам ведь, пока кого-нибудь не убьют, не интересно.
— Если демоны идут за порталами, то зачем им сюда лезть? — поддержала меня Катя. — Они тогда полезут туда, куда вы ложный след дадите.
— А неплохая идея! — с энтузиазмом согласился Бестужев. — Мы можем дать официальный комментарий нескольким центральным изданиям. Подчеркнуть, что территория проверена с применением специального оборудования.
— Златоустовская аномалия, — подсказал я. — Им нужны броские заголовки и жареные новости. Чтобы рейтинги росли.
— Будут им жареные новости, — усмехнулся Бестужев. — Пусть в кои-то веки на пользу государству послужат.
— А что, если демоны не поверят и всё равно приедут проверить? — нахмурился Геннадий Сергеевич, дотоле молча слушавший нас.
— Тогда мы их встретим во всеоружии, — заверил его я. — С учётом того опыта, который мы сегодня получили.
— Ну… — Бестужев тяжело вздохнул. — Будем надеяться, что они прислушаются к новостям.
Через пять минут все гости наконец-то покинули мою усадьбу, прихватив с собой трупы демонов.
ㅤ
— Отличная работа! — похвалил я Катю, когда мы остались наедине.
— А ты умеешь вести переговоры! — вернула мне комплимент княжна. — И заводить полезные знакомства.
— Мне просто очень сильно везёт, — улыбнулся я.
И тут мой телефон зазвонил. Когда я увидел, кто хочет со мной поговорить, мне даже захотелось сбросить вызов.
— Добрый вечер, князь, — мой голос прозвучал неожиданно устало.
— Вечер добрый, граф, — впрочем, голос Демидоватоже бодростью не отличался. — Геннадий доложил о результатах своей… миссии. Катя отказалась возвращаться.
— Именно так. И довольно категорично.
— Ожидаемо, — вздохнул князь. — Что ж, значит, нам придётся обеспечить её безопасность на месте. Геннадий упомянул, что вы просили консультацию по охранным системам?
— Да. У нас есть толковый инженер, но профессиональный взгляд не помешает. А кстати, — мне пришла в голову дерзкая мысль, — один из этих демонов уж не жених ли Катин?
— К счастью, нет, — хохотнул Демидов. — А кстати, хотел у вас узнать, как там с тем артефактом? Вам ведь всё ещё нужен доступ к бирже?
— В работе, князь, — уклончиво ответил я, и вдруг вспомнил, что рассказала мне Шурка про «Глаз Души» — А что, одержимых демонами так много, что нужен такой артефакт?
Повисла долгая, тяжёлая пауза. Когда князь заговорил снова, его голос оказался настолько ледяным, что аж от телефона холодом повеяло.
— Граф, если хочешь играть в высшей лиге, держи глаза и уши открытыми, а рот закрытым, — посоветовал он.
И сбросил вызов.



Глава 4
Мы будем делать бизнес

Утро опять началось не с кофе, однако в этот раз, должен заметить, я был бы рад, чтобы меня всегда будили подобные уведомления. Канцелярия прислала мне денег за двух убитых демонов-оборотней. Так что я стал на сто тысяч богаче. Надо будет решить, куда эти деньги вкладывать, а то потратить-то их легко, но пора уже думать на счёт того, как с долгами разбираться.
Но одну хорошую новость тут же омрачила вторая, уже не такая приятная. Утренний душ мне опять не светил, ибо воды нет. Насос, видимо, всё же не выдержал и окончательно решил помереть.
Спустившись на первый этаж, я увидел Леру, которая прямо цвела, читая новости.
— А ты чего такая бодрая? — буркнул я. — Или когда ты проснулась, вода ещё была?
— Да мне, чтобы полностью привести себя в порядок, и кружки чистой воды хватит, — улыбаясь, ответила она, не отрываясь от экрана.
— Ну да, ты же маг воды… — вздохнув, я взял свой кофе с тостами, заботливо приготовленными Марфой, и уселся за стол. — В такие моменты остальным остаётся только вам завидовать.
— Да какой я маг, так, одно название… Вот разве что на умыться и хватает. А! Ещё сахар в стакане могу без ложки размешать, — грустно усмехнулась Лера. — Много ли с этого толку?
— Развивать надо свои способности, — заметил я.
— Выше головы всё равно не прыгнешь, — пожала она плечами.
— Что там по новостям? — поинтересовался я.
— Да все новости только о лесных пожарах, к югу от нас. Сейчас Имперские службы с ними активно борются.
— Понятно, — кивнул я. — Главное, чтобы до нас не дошли.
Мой телефон пиликнул. Сообщение от Шурки.
 ㅤㅤ
«Ваше Сиятельство, говорят, у вас сантехника окончательно накрылась? Надо срочно в город ехать за деталями. А ещё для артефакта материалы нужны» 
Я быстро набрал ответ:
 ㅤㅤ
«Заедь за мной. Съездим вместе». 
ㅤ
Вскоре я услышал звук подъезжающей машины — как раз кофе допил. Выглянув в окно, увидел, что это была Шурка на своей «Ласточке». И… она — в платье? Простом, но очень симпатичном платье, да ещё и причесалась. Только по розовым волосам её и узнал!
— Лер, я в город поехал, — сказал я сестре, направляясь к выходу.
Лера тоже выглянула в окошко, увидела Шурку в платье и подмигнула мне:
— Да, да, езжай, езжай!
Я вышел из дома и направился к машине.
— Отлично выглядишь, — сделал я комплимент Шурке вместо приветствия, подходя к «Ласточке».
— Спасибо, Ваше Сиятельство, — тут же раскраснелась девушка.
— Ты не против, если я за руль сяду?
— Конечно не против!
Мы сели в машину и тронулись в путь. Я с тоской посмотрел на свой смятый пикап. Ремонту он уже явно не подлежал.
— Простите, Ваше Сиятельство, — Шурка проследила за моим взглядом, — но его уже вряд ли получится восстановить. У меня пока на такое просто сил не хватит, да и способностей.
Я мысленно внёс покупку новой машины в свой растущий список расходов и вздохнул.
— Понятно. А кстати, что нам купить-то надо в городе? Ты уже смотрела?
— Да. Ещё вчера, — девушка достала небольшой блокнотик и начала с него читать. — Нужен новый насос, старый уже совсем наелся, и даже если я его умудрюсь починить, то навряд ли он проживёт больше пары недель. Ещё нужен расширительный бак, трубы, фитинги… Да откровенно говоря, сейчас даже то, что работает — держится на соплях и изоленте. Из относительно нового — только водогрейный котёл.
— Не вопрос, всё купим, — согласился я. — А что по артефакту? Что надо из материалов?
— Довольно много чего, Ваше Сиятельство, мне нужен янтарь, серебряная проволока, кость демона, ну и нужны материалы для декоративной окантовки. После чего останется только его изготовить, он и вправду очень сложно делается, гримуар не соврал. Я полночи просидела вчера над чертежами. Гримуар отказывается мне хоть что-либо объяснить попроще. Говорит, что это «проверка на тупость». Вот я и пытаюсь понять, что там за элементы он указал, — немного расстроенно объяснила Шурка.
— А кость демона — того самого демона, чью сущность мы захватили, или любой подойдёт? — уточнил я.
— Подойдёт любой, но чем демон сильнее, тем лучше, — уверенно ответила Шурка.
— Не вопрос, добудем какого надо. Помощь нужна с изготовлением? Материалы я все организую, само собой.
— Нет, Ваше Сиятельство, сама разберусь, — упрямо заявила она. — Боюсь, что по-другому мне этот гримуар не засчитает, что я выполнила задание.
— Понял, — кивнул я, — а что там с демоном? Всё в порядке?
— Да. Лежит. Мышь умерла сразу же, так что очень хорошо, что я коробку сделала герметичной. Запаха почти нет. Только Фабер на неё реагирует… странно.
— Фабер? — удивился я.
— Фабер… Ну помните того кота! Я его как к себе притащила, так всё пыталась ему кличку дать, а он упорно ни на одну из них не отзывался. Я их столько перебрала! От «Черныша» до «Ваше Величество»! Всё не отзывался, гадёныш. Первое, на что он хоть как-то среагировал, было «Мастер». Но вяло так, неохотно. Тогда я решила поэкспериментировать. Стала переводить «мастер» на разные языки, представляете, в телефоне даже такое есть, оказывается! Хотя… конечно, вы знаете! Мне даже показалось, что кот понял, что я делаю. А когда я дошла до «Фабера», он прямо обрадовался! Забегал кругами и давай мурчать, — улыбнулась Шурка.
— Да уж, привередливый он у тебя попался, — рассмеялся я. — А что за реакция-то странная?
— Да он вокруг коробки этой ходит постоянно. То шипит, то мяукает. Ощущение, что он учуял внутри мышь, что не удивительно, но он будто бы немного побаивается того, кто внутри. Может, демона почувствовал? Кто этих животных знает. Вдруг у них нюх на демонов лучше? — задумчиво предположила Шурка.
Помню ещё из прошлой жизни ходили истории о том, что кошки да собаки видят призраков. Интернет был прямо-таки завален видео о том, как кошка сидит да смотрит просто куда-то в стенку. Объяснялось, правда, такое поведение очень просто: кошка видела какого-то жучка или паучка и сидела ждала, пока тот спустится. Но чем чёрт не шутит? В этом мире вон магия есть, демоны есть. Может, животные и вправду видят демонов?
Эх, использовать бы их как дешёвый аналог артефакта, что Шурка сейчас делает, да, боюсь, надёжность такого способа в любом случае будет не на высоте.
— У гримуара не пыталась спросить?
— Пыталась. Он упёрся рогом. Говорит, что пока тестовое задание не доделаю, он ничего мне рассказывать не будет. И так, мол, слишком много помогал, — обиженно пробормотала девушка.
— Везёт же тебе с окружением! — посмеиваясь, ответил я. — Кот упёртый, гримуар тоже! А то, что кошки и собаки демонов видят, об этом давно уже говорят.
— Да, знаю. У нас в деревне даже примета такая есть, что если скотина волноваться начинает, то демоны где-то рядом и нужно деревню к защите готовить. Пока что работает довольно неплохо. Они, правда, и перед грозой иногда волнуются… — улыбаясь вслед за мной, ответила девушка.
— Кстати, я всё у тебя спросить хотел. Помнишь, ты когда медведя демонического ранила?
— Как не помнить, помню, конечно, Ваше Сиятельство.
— Ты ведь тогда патроны магией усилила. Обычный бы его не взял. Как ты это сделала?
— Не помню, если честно, — неуверенно протянула она. — Оно как-то само у меня получилось. Я тогда даже не думала об этом. Могу попробовать у гримуара спросить… вдруг он ответит. Вообще, до этого он довольно охотно меня просвещал по каким-то общим вопросам.
— Спроси, спроси, — кивнул я.
— А Вам зачем, Ваше Сиятельство? — прищурившись, спросила Шурка. — Хотите отца и его отряд такими патронами снабжать?
— Ты вчерашнего демона помнишь? — вопросом на вопрос ответил я. — Его защиту только новый карабин Тихона более или менее пробивал, а остальные разве что раздражали своей стрельбой. Представь если патроны были бы с магическим усилением! Да мужики без моего участия его на суповой набор разобрали бы!
Дальнейшую дорогу до города Шурка активно делилась со мной идеями по усилению патронов, а потом переключилась на процесс создания артефакта и какие там есть подводные камни. Рассказывала она об этом совершенно ничего не утаивая. Ровно так же, как и про трактора недавно.
— Шурка, такие вещи лучше держать в секрете, — напомнил я ей на всякий случай.
— Да я же не дура, Ваше Сиятельство, — заверила она. — Никому постороннему ничего не расскажу. Даже отец ничего не знает, чем я там занимаюсь.
— Вот и правильно, — одобрил я.
Интересно, что сказал бы мне Тихон, узнай он про работу дочурки с демонической сущностью?
Она продолжила свой рассказ, и чем дальше, тем больше в нём мелькало различных технических деталей. Общую суть-то я улавливал без труда, но что-то и уточнить пришлось. Как выяснилось, некоторые вещи гримуар называл несколько иначе, чем я и другие известные мне маги. Может быть, это профессиональный артефакторский сленг?
Но вот что меня поистине удивило, так это то, насколько сильно Шурка продвинулась в магии. Теперь очень многие вещи она не делала интуитивно, она понимала, как их делать, причём понимала, как их делать куда эффективнее, чем это было ранее. Такой её прогресс просто не мог не радовать. А ведь настоящее обучение даже ещё не началось!
ㅤ
Как только мы заехали в город, Шурка тут же начала командовать, куда ехать. Как она сказала, всё можно будет купить в одном единственном магазине, причём по очень хорошей цене — у неё там специальные скидки как у постоянного покупателя.
Когда мы зашли в магазин, у меня возникло ощущение, что я попал на какой-то склад. Всё вокруг было буквально завалено коробками, различными материалами, деталями… я одних труб насчитал с пару десятков видов. Кранов же для воды вокруг было и вовсе не меньше сотни. По крайней мере, если судить по изображениям на коробках.
Шурка быстро купила всё необходимое для сантехники, и мы отправились дальше.
Ювелирную мастерскую пришлось поискать. Специально искали именно мастерскую со своим магазином — в расчёте, что получится договориться о приобретении материалов. Не расковыривать же готовое украшение! Мало того, что это кощунственно, так ещё и намного дороже!
В магазине к нам тут же подошёл продавец-консультант.
— Здравствуйте, — вежливо улыбнулся он мне. — Как я могу к вам обращаться?
— Граф Каменский, — представился я.
Поведение продавца мгновенно изменилось — он стал ещё более обходительным, поклонился.
— Здравствуйте, Ваше Сиятельство! Что привело вас в наш магазин? Желаете приобрести украшения для вашей дамы?
Шурка тут же залилась краской, а я едва сдержал улыбку.
— Не совсем, — ответил я. — У этой дамы есть особые пожелания к покупке.
— Понимаете, — вступила в разговор Шурка, — мне нужен крупный кусочек янтаря. Можно было бы купить брошь. Но жалко разбирать красивую вещь, когда мне нужен только янтарь. Может быть, у вас найдётся? А ещё нужна серебряная проволока и инструменты для работы с ней.
Брови у консультанта поползли вверх.
— Просьба очень нестандартная! — ответил он. — Позвольте позвать хозяина мастерской?
Через минуту к нам вышел пожилой мужчина с характерными чертами лица и живыми, умными глазами. Седая борода, очки на носу, натруженные руки мастера.
— Будьте здоровы! — приветствовал он нас. — У барышни запросы особенные? Вы, я так понимаю, хотите самостоятельно попробовать что-то изготовить? — он с интересом посмотрел на Шурку. — А для какого украшения нужен камень?
Шурка показала на самую крупную брошь на прилавке:
— Камень нужен примерно такого размера, плоский и круглый.
— Хотите сделать брошь? — уточнил хозяин.
— Не совсем… это будет не украшение, — смутилась Шурка.
— Ну конечно! — хлопнул себя по лбу мастер. — Как я сразу не догадался! Речь об артефакте… Тогда вам нужен совсем не такой камень. Вам нужен чистейший медовый янтарь. И таки у меня есть такой! Хотел сделать что-то особенное, но вижу, что юной леди он нужнее.
Он лично принёс янтарь, моток серебряной проволоки и набор инструментов в потёртом кожаном чехле. Янтарь и правда был прекрасен — вспыхивал на свету, как маленькое солнышко.
— Инструментами мы, к великому горю, не торгуем, но я отдам вам в подарок свои личные, — улыбнулся он. — А за янтарь и проволоку с вас каких-то пятьсот рублей.
У Шурки тут же округлились глаза.
— Может сделаете скидочку? — аккуратно уточнила она.
Хозяин лавки же расплылся в самой благожелательной улыбке.
— Дорогая моя! Я и так отдаю вам всё себе в убыток! Вы представляете? Поверьте, меньше, чем за пятьсот пятьдесят рублей я отдавать просто не имею права.
Я поперхнулся от такой наглости, но решил пока посмотреть, что будет дальше.
— Каких пятьсот пятьдесят? — возмутилась Шурка. — Только что же пятьсот было!
— Таки вы, возможно, плохо расслышали, милая моя! — улыбаясь ответил мужчина.
Шурка уже начала хватать воздух ртом, не зная, что предпринять.
— Может за четыреста пятьдесят отдадите все-таки? Я начинающий мастер, и так в долги к графу залезла. — сделала она свой ход.
А про долг это она неплохо!
— Милая, меня матушка не поймет! Я же себе в убыток и так работаю! Это чем я детишек то своих кормить буду? Минимум, за что я могу отдать это пятьсот семьдесят рублей! И то, из-за вашей исключительной красоты.
Выглядел он при этом настолько натурально взволнованно, что мне даже его жалко стало. Совсем чуть-чуть.
Шурка же, от комплимента даже не смутилась.
— Может все-таки отдадите за четыреста восемьдесят? У меня просто нет больше!
— Ну-таки, как вы это себе представляете? Я же вам объясняю, что в себестоимости этот камень стоит шестьсот рублей! Но отдам за пятьсот восемьдесят, и то исключительно из-за вашей неземной красоты, моя дорогая. Мазаль тов!
Смотря на Шурку, которая просто открыла рот не в силах ничего сказать, я всё же решил вмешаться.
— Уверен, вам этот камень не стоил и сотни, — я заговорил негромко, глядя ювелиру в глаза. — Триста за всё, или мы уходим. В конце концов, закажу из Питера, обойдётся дешевле, а пара дней ожидания погоды не сделают, верно?
Последний свой вопрос я адресовал Шурке, и у неё хватило ума мне подыграть.
— Как скажешь, Илья! — она отвернулась и обиженно надула губки.
— Приятно иметь дело с людьми, понимающими цену времени, — нахально улыбнулся ювелир. — Четыреста, и вам не придётся ждать два дня!
— Триста пятьдесят, — надавил я голосом. — И ни слова больше!
Хозяин лавки с непередаваемым выражением лица, в котором явственно читалась вся скорбь по поводу такого откровенного грабежа, кивнул, наконец, продавцу. И ушёл к себе, не прощаясь. Видимо, страдать.
И только выйдя из лавки, я сообразил, что готовая брошь обошлась бы, возможно, даже дешевле. С другой стороны — проволоку всё равно пришлось бы искать, время тратить. А время дороже денег!
ㅤ
С покупками было покончено, и мы поехали домой. Правда, не сразу — Шурка сначала отходила от пережитого в лавке.
— Да как! Как он вообще посмел так? — возмущалась она. — Кто же при торге цену повышает? Это какой-то неправильный торг! Может, и камень у него тоже неправильный?
— О нет, не думаю, — покачал я головой. — Не только время стоит дороже денег, но и репутация!
— Ну да, наверное…
— Слушай, Шурка, ты же уже с тем прибором канцелярским освоилась? — вспомнил я.
— Да, Ваше Сиятельство, — всё ещё смущённая сыгранной ролью и обескураженная наглостью ювелира девушка была не прочь сменить тему для разговора.
— Отлично! — обрадовался я. — Осталось организовать возле него дежурство.
— Кстати, я кое-что придумала! — оживилась Шурка.
— И что же?
— Мне кажется, что наблюдение за сканером можно автоматизировать. Сканер при срабатывании пищит и у него мигает сигнальная лампочка. Взять самый простой телефон, только с отдельной кнопкой для фотокамеры, и подпаять к ней фотодиод, чтобы при срабатывании сканера делалась фотография.
— Ты сможешь такую систему сделать?
— Кнопку, думаю, смогу подпаять, — кивнула Шурка. — Главное не забывать заглядывать, что сканер наснимал!
— Не-не-не, мы сделаем лучше! — вдруг осенило меня. — Мы включим автоматическое сохранение фотографий на сервер! И каждый раз при появлении нового снимка мне будет приходить уведомление!
— О, отличная идея! — просияла Шурка.
— Тогда на тебе сборка системы наблюдения. А вот ведение журнала я поручу, пожалуй, Лерке. Всё равно ей особо заняться нечем, — решил я.
Мы заехали ещё в один магазин — тот самый, возле которого совсем недавно подобрали… как там его? Фабера!
У знакомого консультанта приобрели ещё один телефон, попроще, но с отдельной кнопкой для фотосъёмки.
И после этого, наконец, отправились домой.
Доехали мы без приключений. В деревне только остановились, чтобы Шурка переоделась в свою рабочую одежду.
Однако дома меня ждал сюрприз. На лужайке перед усадьбой я обнаружил новый чёрный внедорожник, которого раньше не видел. Интересно, кто это пожаловал?
ㅤ
Я припарковал «Ласточку», и Шурка убежала искать Прокопыча, а я направился в свой кабинет.
По пути меня встретил Альфред.
— Ваше Сиятельство, за время вашего отсутствия прибыл специалист, который, как он сказал, должен проконсультировать вас по организации охраны. Сейчас он находится в вашем кабинете… Екатерина Владимировна его пригласила, — доложил старый слуга.
— Ну что же, раз пригласила, то пускай будет. И да, подготовь, пожалуйста, для него комнату. Он у нас останется на пару дней как минимум, — вдруг вспомнил я.
— Будет сделано, Ваше Сиятельство, — кивнул Альфред.
Я поднялся в кабинет. В нём я застал Катю, которая активно беседовала с мужчиной, сидевшим спиной ко входу. Лысый, лет сорока, в строгом чёрном костюме. Интересно, а у них там это форма такая?
— Батюшка ваш рвал и метал. На Геннадия Сергеевича вчера было больно смотреть… да нам всем прилетело, но ему особенно, — с грустью в голосе произнёс мужчина.
— О, а вот и граф вернулся! — сразу же заметила меня Катя.
Мужчина тут же подскочил со своего места и повернулся ко мне.
— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — он слегка поклонился. — Я Пётр Александрович. Заместитель начальника гвардии рода Демидовых, по техническим вопросам. Геннадий Сергеевич отправил меня к вам, сказал, вам нужна помощь с организацией охраны усадьбы.
Говорил мужчина очень спокойным, но будто бы осторожным голосом.
— Спасибо, что прибыли так скоро, — кивнув, я сел в своё кресло. — Присаживайтесь, не стойте. Чай? Кофе?
— Кофе, если можно, — кивнул Пётр, усаживаясь обратно в кресло.
— Я сейчас организую, — тут же встала Катя.
— И позови, пожалуйста, Шурку, — попросил я.
— Хорошо, — девушка кивнула и вышла из кабинета.
Я же усмехнулся про себя, глядя, как вытянулось лицо Петра Александровича. Похоже, он знатно… удивился, так скажем, от такого поведения княжны.
— Екатерина Владимировна у нас инкогнито, — напомнил я ему. — Пожалуйста, поддерживайте эту легенду.
— Да, конечно, меня проинструктировали, просто не ожидал, — он неопределённо покрутил в воздухе рукой.
— Итак, давайте я вам дам небольшие вводные данные о состоянии наших дел, — перешёл я к делу. — Сейчас у нас охрана организована… скажем так, довольно просто. В доме находится человек, который в случае нападения объявляет тревогу по рации. Дополнительная помощь прибывает в течение трёх минут. Это проверено. Наблюдение за основной дорогой, которая идёт через деревню, также имеется.
В дверь постучали.
— Войдите.
На пороге показалась раздражённая Шурка.
— Ваше Сиятельство, мне некогда разговаривать, мне работать надо! — возмутилась она.
Пётр Александрович чуть воздухом не подавился.
— Пётр Александрович, это Александра, мой специалист, о котором я говорил, — я повернулся к Шурке. — А это наш консультант по охранным системам.
— Приятно познакомиться, — девушка, сообразив, что её позвали по важному делу, тут же сменила тон и даже вспомнила про правила приличия.
— Взаимно, — кивнул Пётр.
— Шурка, присаживайся, у нас небольшое совещание, — я указал на свободное кресло.
— Хорошо, Ваше Сиятельство, — Пётр Александрович вернулся к разговору, — как я понимаю, основная задача — это улучшить наблюдение за округой?
— Я думал сначала организовать патрули, — предложил я.
— Сколько у вас людей? — уточнил он.
— Сейчас в отряде быстрого реагирования десять человек.
Пётр покачал головой.
— У вас территория почти пятьсот квадратных километров. Периметр под сотню километров. Не получится с помощью такого незначительного количества людей организовать охрану периметра. Даже дежурство на подъездных дорогах и то сложно будет. Лучше сосредоточить людей в усадьбе или в деревне, раз у них подлётное время три минуты, а охрану периметра организовать с применением технических средств наблюдения.
— Полностью согласна, — кивнула Шурка. — Только это будет стоить недёшево, да?
— Да, недёшево, — подтвердил Пётр Александрович. — Но другого выбора у вас, по сути, нет. Мы постараемся сделать всё в пределах разумного.
Они ещё какое-то время обсуждали технические вопросы, быстро забыв про моё присутствие. А я в разговор не лез, смотрел, у Шурки с демидовским спецом диалог наладится. И то, что я видел — меня устраивало. Шурка явно понимала, о чём идёт речь, хотя и не в деталях — как минимум, ей не хватало знаний. Но уважение к себе со стороны Петра Александровича она завоевала, так что я был спокоен. Сработаются.
А минут десять спустя открылась дверь, и вошла Катя с подносом, на котором стояли кружки с кофе. Выглядела она в этот раз с ним куда более уверенно.
— Кофе, — произнесла девушка, поставив передо мной чашку, то же самое она повторила и с нашим консультантом. Шурке подмигнула: — Тебе в этот раз не досталось.
— Ничего, переживу, — хмыкнула Шурка. — Мне сначала нужно закончить с сантехникой.
— Тогда предлагаю вам, Пётр Александрович, пока обустроиться в комнате, которую мы для вас подготовили, и немного отдохнуть с дороги, — сказал я.
— Хорошо. Спасибо за приём, Ваше Сиятельство, — кивнул наш консультант.
Шурка тут же выскочила из кабинета, отправившись заниматься сантехникой. Пётр Александрович последовал за ней, чтобы обустроиться.
ㅤ
Я сделал глоток кофе и откинулся на спинку кресла.
Что же, дальше они сами разберутся. Но на охрану мне явно понадобятся деньги. Вздохнув, я мысленно добавил к списку расходов ещё один жирный пункт.
— Катя, у меня к тебе есть просьба.
— Какая? — с интересом спросила княжна, устраиваясь напротив меня.
— У меня тут денег немного привалило — за демонов выплатили аж целых сто тысяч! — с усмешкой поделился я.
— С учётом текущих расходов это впрямь немного, — хмыкнула Катя.
— Да, уже понял… — вздохнул я. — Поэтому нужно срочно придумать, как заработать. У меня есть некоторые мысли, что можно организовать, но я хочу тебя попросить проверить их финансовую привлекательность.
— Это как раз по моей части, — обрадовалась Катя, уже уставшая ждать настоящей работы. — И какие у тебя варианты?
— В первую очередь строительство. В этом я хорошо разбираюсь, — начал я, проигнорировав скептический взгляд княжны. — Но я и сам понимаю, что нужны серьёзные инвестиции, нужны люди, специалисты, и это не очень быстро.
— Строительный бизнес и правда очень прибыльный, — согласилась Катя. — И как раз сейчас идёт сезон, можно попытаться в него успеть. Хотя, мне кажется, все заказы уже сделаны, все бригады заняты.
— Да, этот вариант надо будет серьёзно обдумать, — кивнул я. — Следующий вариант — предприятие по переработке органических отходов в органические же удобрения.
Катя очень сильно удивилась — полагаю, такое ей даже в голову не приходило. Да мне бы и самому не пришло, но в прошлой жизни я такое строил для одного предпринимателя, и мне пришлось глубоко вникнуть в производственный цикл. Так что тему я знал крепко, ночью разбуди — расскажу!
— А что для этого нужно? — спросила Катя.
— В принципе, ничего особенного. Всё оборудование мы скорее всего сможем изготовить сами. Когда Шурка закончит текущие работы, — я не стал уточнять, какие именно.
Но княжна, похоже, и сама догадалась, о чём речь, и хитро прищурилась:
— Да, да, когда Шурка закончит текущие работы…
— … она сможет заняться и этим оборудованием, — продолжил я, как ни в чём не бывало. — Конечно, речь не идёт пока о промышленных масштабах, но даже на этапе опытного производства что-то заработать всё равно получится.
— А что ещё требуется, кроме отходов? — Катя взяла листок бумаги и ручку.
— Земля, песок, торф… — припомнил я. — Это всё недорого. И полностью покрывается ценой на утилизацию отходов.
— Слушай, — вдруг загорелась Катя, — так получается что у этого производства отрицательная себестоимость! Двойной доход! И от продажи удобрений, и от утилизации органических отходов! Учитывая, что ты граф, проблем с получением лицензии быть не должно.
— Но это в любом случае не слишком быстро, — вздохнул я.
— Так, по этим двум идеям у меня ещё будет масса вопросов, — Катя принялась делать себе пометки, что проработать, что поискать.
— Думаю, что вариант с охотой на демонов ты уже рассматривал? — задумчиво спросила она.
— Да. И его я точно буду использовать, но единственный источник дохода, особенно связанный с таким риском… в общем, нужно что-то ещё. Кстати, — вдруг вспомнил я, — Бестужев же обещал разместить в СМИ материал. Интересно, когда он это сделает?
— Уже разместил, — Катя пожала плечами и с интересом посмотрела на меня. — В этом для него ничего сложного нет. С утра в одной из районных газет появился материал на эту тему. А с час назад было уже пара десятков публикаций в разных изданиях. Даже на женском форуме обсуждение попалось, там уже несколько тысяч сообщений!
План в голове начал формироваться очень быстро.
— Кажется, я только что придумал, на чём заработать. Эти объявления — это ведь по сути своей реклама на всю Империю, — Катя непонимающе уставилась на меня. — Мы организуем сафари на демонов!



Глава 5
Заповедник демонов

— Мы организуем сафари на демонов!
Катя замерла на секунду с открытым от удивления ртом.
— Неожиданно! — заметила она. — Мы ведь сейчас про охоту говорим, я правильно тебя поняла? Не про туризм с фотоаппаратом по заповедникам?
— Именно! — щёлкнул я пальцами. — Охота с сопровождением!
— За деньги?
— Ну конечно! — я с удивлением посмотрел на неё. — А иначе зачем бы мне это было нужно?
— Илья, ты понимаешь, как это будет выглядеть? — Катя откинулась на спинку кресла и покачала головой. — Граф Каменский превращает общемировую угрозу в аттракцион для богатых аристократов? Да тебя газетчики с потрохами сожрут! И будут правы, между прочим. Если хочешь моё мнение, то я тоже категорически против такого!
— Оу, оу, полегче, подруга! — улыбнулся я. — Если предложить это как развлечение, то, согласен, затея звучит скверно. Но посмотри на это шире. У меня здесь полно демонов, которые угрожают и моей семье, и деревне, и окрестностям. Верно?
— Допустим, — прищурилась княжна, ещё не понимая, куда я клоню.
— Ты же училась в Питере. Много ты там демонов видела?
— Ни одного, — пожала плечами Катя. — Откуда им взяться в миллионном городе.
— А откуда они взялись в Златоусте? — напомнил я. — Да, демоны обычно избегают городов. Но что если завтра прорыв? Не где-нибудь, а вот прямо рядом? Сможет столичный аристократ защитить свою семью хотя бы, не говоря уже о других окружающих его людях? Да он демона только на картинке видел!
— И ты хочешь предложить им познакомиться? — начала понимать она.
— Пока демоны где-то там далеко, — кивнул я, — столичные мажоры, конечно бьют себя пяткой в грудь, мол, нам не страшен серый волк! Но как они поведут себя, столкнувшись с живым демоном, да ещё и владеющим настоящей, боевой стихийной магией?
— А здесь и такие водятся? — удивилась княжна.
— Водятся, в деревне частокол весь в подпалинах от магических атак, — вспомнил я то, что поразило меня в первый день. — Не думаю, что мужики салют запускали.
— Звучит это всё, конечно, интересно… Вот только газетчикам будет плевать на твои мотивы, — упёрлась Катя. — Тебя заклеймят как кровавого графа, наживающегося на страхе.
— Смотря как подать, — улыбнулся я, вспомнив хитровыделанного ювелира, впарившего мне необработанный янтарь по цене готового украшения. — Если как развлечение — тогда да, конечно. Но если как испытание боеготовности? Что-то вроде «Проверь, готов ли ты к встрече с настоящим демоном!» И ничего не говорить про оплату. Умный человек и сам поймёт, что экипировка и сопровождение стоят денег.
— А ты хитрец! — усмехнулась Катя, снова покачав головой. — «Проверка боеготовности» звучит, конечно, куда солиднее, чем «сафари». Но всё равно, Илья, тебе придётся обеспечивать безопасность своих клиентов! Если запустишь неподготовленных людей в лес, и кто-то погибнет, то никого не будет волновать, был ли это «аттракцион» или «проверка боеготовности». В газетах напишут: «Граф Каменский убивает аристократов за их же деньги». И много ли после этого будет желающих? Да это поставит крест на твоей репутации раз и навсегда!
— Само собой необходимо обеспечить охрану, — развёл я руками. — Поэтому никакой массовости. Только небольшие группы или вообще индивидуально. И очень дорого!
— Дорого — это как раз хорошо, — наконец-то хоть с чем-то согласилась Катя. — Это хороший фильтр, который сразу отсеет бездельников. Минимум сто тысяч просто за въезд.
— В конце концов, это моя земля, — серьёзно кивнул я. — Имею право не пускать.
— … если охота пройдёт удачно, — продолжила Катя, — то многие и полмиллиона заплатят без проблем. Ты знаешь… — она надолго замолчала, что-то взвешивая. — Если всё организовать должным образом, то даже и реклама не понадобится. Будет работать сарафанное радио. Главное, чтобы клиенты были довольны. Но… с тайной канцелярией лучше всё же согласовать! Боюсь, Бестужеву такой цирк в любом случае не понравится!
— О, для него у меня есть совсем другой аргумент! — подмигнул я.
— И какой же? — повела бровью Катя.
— Демоны-оборотни!
— Кхм… не поняла?
— Что мы знаем об их мотивах? — принялся я рассуждать вслух. — Они убивают аристократов, но не трогают слуг. При этом закрывают портал! Если бы портал был их целью — пришли бы и закрыли, кто бы стал им мешать? Зачем вырезать владельцев земли?
— И-и-и? — протянула княжна.
— Если их не устраивает, что кто-то зарабатывает на охоте на демонов — они придут, несмотря на то, что канцелярские здесь порталов не обнаружили. А если цель — портал, то что им тут делать?
— Хочешь собственноручно нарисовать себе на лбу мишень? — Катя уставилась на меня, как на сумасшедшего.
— Хочу разобраться с хотя бы одной угрозой, — парировал я. — Лучше известная опасность, чем ожидание в неизвестности.
— А я хочу посмотреть, как ты договоришься с Бестужевым!
Катя откинулась в кресло, скрестив руки под грудью, всем своим видом показывая, что не верит, что у меня получится.
ㅤ
Хмыкнув, я нашёл в телефоне номер чиновника и, не дожидаясь, пока Катя выскажет очередное возражение, набрал короткое сообщение:
«Полковник, добрый день. Граф Каменский. У меня есть одна идея, но она требует согласования. Прошу уделить десять минут».
Ответ на свой запрос я получил практически мгновенно — Бестужев сам мне перезвонил.
— Здравствуйте, граф, — прозвучало в трубке. — Я вас внимательно слушаю.
Глянув на Катю, я переключился на громкую связь.
— Полковник, хочу сразу поблагодарить за оперативность с публикацией, — начал я.
— Не за что, граф, — Бестужев, судя по голосу, улыбнулся. — У меня мало времени. Что за идея?
— Мы с вами уже обсуждали мотивы поведения демонов, — перешёл я к сути, — и сошлись на том, что их цель — зачистка, или порталов, или демонофилов.
— Всё несколько сложнее, граф, — вздохнул Бестужев. — Мои аналитики на основании имеющейся информации набросали уже два десятка различных гипотез, разной степени правдоподобности. Мы ведь ничего не знаем не только про этих «чистильщиков», но и про природу демонических порталов. Да, закрывать научились. Знаем, что демоны через них приходят. Но никто своими глазами ни разу не видел, как это происходит! Есть версии, что их открывают сами демоны, а есть шанс, что их кто-то с этой стороны открывает. Может, они привязаны к крови владельцев? Или к территории? Или… у меня вот на столе отчёт аналитиков лежит, и в нём столько страниц, что им убить можно. Тысячи версий! Впрочем… если упрощать, то вы правы. Всё сводится к двум вариантам. Или порталы, или владельцы земли. Да, ваша идея?
Я внимательно слушал полковника, не перебивая. Что-то такое и у меня в голове крутилось. Особенно царапало то, что Коршунов нас, таких вот владельцев, назвал ренегатами. Имел в виду, что не закрывая портал, мы предаём человечество? Эх… вот если бы его допросить…
Вот! — осенило меня. — Вот, что необходимо Канцелярии!
— Смотрите, полковник. Дав объявление в газете, мы исключили вариант с порталом. Моя идея в том, чтобы организовать на моих землях что-то вроде курсов для аристократов по проверке готовности к встрече с настоящими живыми демонами. Если наши «чистильщики» имеют что-то против демонофилов…
— То они воспримут такую затею как личное оскорбление, — закончил за меня Бестужев. — Это всё равно, что повесить на грудь мишень. Это не говоря уже о том, что если разрешить вам, то завтра у меня выстроится очередь желающих устроить на своих землях… как вы назвали? Курсы проверки боеготовности?
Катя склонила голову набок, глядя на меня с победной ухмылочкой, мол, я же говорила!
— Да, мой финансовый аналитик, — я кивнул княжне, — сказала почти слово в слово то же самое.
— Моё почтение Екатерине Владимировне, — хмыкнул полковник.
— А вы не разрешайте… официально, — предложил я. — И я рекламу в газетах давать не буду. Так, пущу слух, позиционирую это как не совсем законную деятельность.
Катя в ужасе вытаращила на меня глаза и даже покрутила пальцем возле виска.
— Граф, а вы вообще в курсе, с кем сейчас говорите? — с усмешкой спросил Бестужев. — Надеюсь, вы мне взятку предложить не собрались?
— В каком-то смысле, полковник, — хохотнул я.
Катя хлопнула себя рукой по лбу и одними губами прошептала: «Ой, дура-а-ак!»
— Не понял… — напрягся, судя по голосу, Бестужев.
— Взятка не вам лично, а Канцелярии, — уточнил я. — Посудите сами. Сейчас вы работаете реактивно. Где-то кого-то убили, вы реагируете. При этом всё, что вам сейчас известно — это пентаграмма.
— Граф, вы нас недооцениваете. Мы отследили англичан, мы работаем по Коршунову. У нас тут уже на целый шкаф материалов дела, — он надолго замолчал. — Впрочем, вы правы. Сейчас мы действительно только реагируем. Если эти «чистильщики» не клюнут на предложенную вами с княжной газетную утку, нам снова останется только ждать. А вы, значит, предлагаете подёргать тигра за усы… и себя, в роли приманки?
— Именно так, полковник, — признал я.
— И намереваетесь на этом заработать, конечно?
— Вы знаете моё финансовое положение, — усмехнулся я, — хочешь жить — умей вертеться.
— Или вертеть, — хмыкнул Бестужев. — Нет граф, я не могу санкционировать этот аттракцион!
— Но… — начал было я, глядя, как Катя победно развела руками.
— Пока не могу, — уточнил полковник. — Во-первых, у «чистильщиков» к вам счёт. Вы положили не то двух, не то трёх их агентов. Так что нам надо подождать пару недель, чтобы исключить мотив мести.
— То есть если они придут в эти две недели…
— То это нам ничего не скажет, — перебил меня Бестужев. — Может не поверили про портал, может решили отомстить, может имеют к вам претензии как к демонофилу. Но вот если не придут…
— Значит и про портал поверили, и мстить не собираются, — кивнул я, поняв идею.
— Именно, — подтвердил полковник. — А за эти две недели вы мне дадите весь расклад, на бумаге, официально, по своему «Заповеднику демонов». Представите как частную инициативу по ловле на живца. И я с этой бумагой пойду к своему начальству, за разрешением. Мы, граф, с Коршуновым и так обосрались по полной программе, сами понимаете. Я имею в виду наше Управление. Так что давайте без самодеятельности. И, я думаю, мы к вам под видом обычных егерей парочку своих боевых магов отправим, демоноборцев со стажем. Для усиления. Ну и «клиентов» наших уже принять, если пожалуют.
— Понял, принял, осознал, — улыбнулся я, глядя, как княжна растерянно пожимает плечами.
— Готовьте бумаги, граф, и… спасибо, — полковник прервал вызов, не прощаясь.
ㅤ
Повисла тишина. Катя смотрела на меня с каким-то новым выражением — смесью восхищения и ужаса.
— Ну, что скажешь? — спросил я, откидываясь на спинку кресла и любуясь княжной.
— Скажу, что ты или гений, или конченный идиот, — медленно проговорила она. — Возможно, и то, и другое одновременно.
— Спасибо за комплимент, — усмехнулся я. — Видимо, провал с Коршуновым серьёзно повлиял на Бестужева, раз он готов рискнуть.
— Готов рискнуть твоей жизнью, — парировала Катя. — Почему нет, не своей же! Если «чистильщики» не придут в ближайшие две недели, тебе дадут зелёный свет устроить настоящую приманку. В первом случае тебя могут убить из мести, а во втором — из идейных соображений.
— Демонов бояться, — отмахнулся я, — в лес не ходить. Давай лучше сосредоточимся на составлении бизнес-плана. А потом перефразируем для Канцелярии так, чтобы это не выглядело…
— Как попытка таскать каштаны из огня руками Канцелярии? — рассмеялась Катя.
— Ну… и это тоже! — признал я.
ㅤ
Разговор прервал Альфред, заглянувший в кабинет.
— Ваше Сиятельство, обед подан, — доложил он.
Мы спустились вниз. В столовой, залитой дневным светом, уже и впрямь собралась вся семья. Мама села на этот раз по левую руку от моего места, сдвинув Леру с Артёмом. Ещё два места справа от моего оставались свободны, а на третьем сидела смущённая Шурка.
Я помог сесть Кате, и тут как раз подошёл безопасник Демидовых.
— Пётр Александрович, прошу, — я жестом указал ему на почётное место по правую руку от меня.
Он удивлённо вскинул брови, но подчинился, заняв кресло.
— Я пригласила Александру отобедать с нами, — сочла необходимым пояснить мама присутствие Шурки.
— Конечно, — кивнул я, садясь на своё место.
Ох уж мне эти условности, — вздохнул я про себя.
Пётр Александрович весь обед как будто стеснялся того, что сидит между мной и княжной, и делал вид, что её вообще нет за столом. В отличие от него, Катя вела себя вполне естественно, обсуждая с Шуркой и Лерой что-то своё, девочковое.
На удивление, обед прошёл вполне непринуждённо.
— Ваше Сиятельство, — обратился ко мне Пётр Александрович, когда Марфа принесла десерт, — я обустроился и готов приступить к работе. После обеда я бы хотел объехать территорию, чтобы своими глазами оценить рельеф и выбрать оптимальные точки для установки оборудования. Надо понять, сколько именно камер и датчиков нам потребуется, и какого типа.
— Я как раз с сантехникой закончила то, что от меня требовалось, — сообщила Шурка. — Дальше Прокопыч и сам справится. Так что я готова ехать.
— Отлично, — кивнул Пётр Александрович. — Я так понимаю, ваша машина пострадала. Поедем на моей?
— Думаю, вашу машину лучше поберечь, — усмехнулся я. — Дороги у нас вы сами видели, какие. А там, куда мы отправимся — и таких нет, одни буераки. Так что, думаю, поедем на «Ласточке». Она хоть и выглядит не очень, зато проедет где угодно. Если, конечно, хозяйка не против.
Пётр скептически хмыкнул, видимо, вспомнив это чудо инженерной мысли, но спорить не стал.
— Но у меня всего два места… — растерянно возразила Шурка.
— Да без проблем, — отмахнулся я, поднимаясь из-за стола. — Я поеду в кузове, в качестве охраны. Учитывая количество демонов в наших лесах, она вам точно не помешает.
Пётр посмотрел на меня с нескрываемым удивлением, но промолчал. Видимо, граф, добровольно соглашающийся на поездку в кузове пикапа, не слишком вписывался в его картину мира. Но для меня это было самым логичным решением. Если на нас нападут — защищаться из открытого кузова куда сподручнее!
ㅤ
Поездка в кузове «Ласточки» оказалась для меня суровой проверкой физической формы. Мотало на кочках нещадно, и если бы не телекинез, которым я практически приклеил себя к пикапу… или пикап к себе — это как посмотреть, в общем, если бы не магия — вылетел бы я из кузова на первой же кочке. Да и Петру Александровичу оказалось непросто пережить поездку с таким чокнуты водителем. Шурка, видимо, решила, что участвует в ралли на приз «Безумного Макса». Привыкший к комфорту бронированных внедорожников, зеленоватый безопасник лишь стискивал зубы, молча вжимаясь в пассажирское сиденье. Чего-чего, а ремней безопасности в «Ласточке» отродясь не бывало.
Несмотря на скорость передвижения, объезд территории занял неожиданно много времени.
Выбирая места по ему одному понятным признакам, Пётр Александрович говорил, где остановиться. Мы выбирались из пикапа, безопасник ходил туда-сюда по дороге или тропе, смотря что считать дорогой, делал пометки и мы ехали дальше.
В одну из остановок мы оказались на месте памятной схватки с бандитами в первый день нашего приезда. Поворот, внизу обрыв с останками машины, сверху крутой склон холма, тоже почти обрыв.
— Так, — удовлетворённо осмотрелся наш консультант, — это основной въезд со стороны города. Отсюда до деревни три километра. Место узкое, обзор в обе стороны хороший. Ставим здесь комплекс. Камеры, направленные на дорогу, пассивные инфракрасные датчики движения. Настроим их на тепловые сигнатуры размером с человека и крупнее.
Шурка, выбравшись следом, завороженно смотрела, как Пётр Александрович делает пометки в планшете.
— А питание? — осмелилась спросить она. — Солнечная панель?
— Именно, — кивнул Пётр Александрович, не отрываясь от экрана. — Автономный модуль: панель, аккумулятор, передатчик сотовой связи. Датчик срабатывает — камера делает серию снимков и отправляет пакет данных на сервер. Если кто-то попытается сломать модуль — сработает датчик вскрытия и отправит тревожный сигнал. Просто, надёжно, эффективно. И необязательно круглосуточно дежурить у мониторов — сервер перенаправит снимки всем, кому надо.
Мы двинулись дальше. Пётр Александрович командовал, Шурка вела машину и жадно внимала каждому слову. Осмелев, она принялась засыпать безопасника вопросами, на которые он терпеливо и даже охотно отвечал. Я же был одновременно и охраной, и зрителем этого мастер-класса.
В лесу нам встретилась лиса, шерсть которой на солнце отливала хорошо заметной зеленью. Размером с овчарку, она, завидев нас, беззвучно растворилась в кустах. Позже дорогу нам перебежал кабан-секач — мощный, мускулистый, с таким же изумрудным блеском на щетине. Он остановился, хрюкнул, злобно сверкнув на нас маленькими глазками, и скрылся в чаще.
— А южный въезд, я так понимаю, дальше по трассе? — спросил Пётр Александрович, сверившись с картой. — Дорога ведёт прямо к усадьбе через лес.
— Да, только она заросла, на машине там не проехать, — я вспомнил стоянку наёмников и ельник, через который я не смог проехать даже на большом пикапе. — Надо по трассе ехать, там ориентир — высоковольтная ЛЭП, не ошибёмся.
— Поехали, — коротко бросил Пётр.
Через полчаса мы выехали к широкой просеке, посередине которой тянулась цепочка опор. Свороток с трассы уходил в лес практически на углу. Поблекшая от времени табличка возвещала, что здесь начинаются владения графа Каменского.
Пётр Александрович уже делал пометки в планшете.
— Здесь поставим два комплекса, — решил он. — Один прямо на въезде, а другой подальше, метров через пятьсот.
Мы проехали вглубь леса в поисках подходящего места, и остановились на небольшом холме, с которого отлично просматривался въезд в лес. Пока Пётр Александрович осматривался, мы с Шуркой решили немного размять ноги.
— Эх, дождик бы, — вздохнула она, глядя на небо. — Всё уже посажено, теперь самое то полить. А то месяц почти без дождей.
— Дождь я вызывать не умею, — улыбнулся я. — Но жара, согласен, начинает утомлять.
— Илья, смотри, — вдруг зашептала Шурка, дёргая меня за рукав.
Пискнула чуйка.
На находившуюся неподалёку поляну величественно вышло стадо оленей. И во главе его шёл огромный самец, почти вдвое крупнее остальных. В лучах заходящего солнца его тёмная шерсть имела явственно зелёный отлив.
Обычные олени, почуяв нас, испуганно замерли, готовые сорваться с места, но вожак даже не шелохнулся. Он медленно повернул свою голову и посмотрел прямо на меня. В его глазах не было животного страха. Он не боялся. Он оценивал.
— Не двигайтесь, — тихо предупредил я.
Демон-олень фыркнул, развернулся и неторопливо увёл своё стадо вглубь леса.
— Дааа, — протянул Пётр, провожая их взглядом. — Теперь я понимаю, почему вам нужна система охраны, а не просто забор.
Вернулись мы уже на закате.



Глава 6
Право выбора

К десяти вечера мы собрались в моём кабинете. Пётр Александрович, казалось, совсем не устал после поездки. С деловитым видом он разложил на столе большой лист бумаги и, вооружившись карандашом, принялся набрасывать схему территории, параллельно вводя нас в курс дела.
— Основная идея проста, — он отметил крестиками ключевые точки въезда. — Создаём периметр наблюдения. Любой, кто попытается подойти к усадьбе или деревне, будет замечен. Три въезда на территорию — здесь, здесь и здесь, — карандаш уверенно скользил по бумаге. — Два модуля в самой деревне для контроля подходов к ней. Мост через реку — обязательно. Усадьба, естественно. И ещё пять точек на возвышенностях, откуда хороший обзор открытых участков.
Шурка, забыв про усталость, склонилась над схемой, внимательно следя за каждым движением карандаша.
— А мы между деревней и усадьбой часто ездим, — она ткнула пальцем в дорогу на схеме. — Камеры каждый раз будут срабатывать?
Пётр Александрович оторвался от схемы и с одобрением посмотрел на неё.
— Хороший вопрос. Система будет иметь несколько режимов. В обычном режиме это событие низкого приоритета. Без уведомлений, просто запись в архив. А вот если уже объявлена тревога — тогда любое движение будет вызывать немедленное оповещение.
— А кто может объявить тревогу? — поинтересовался я.
— Любой, кому вы дадите соответствующие полномочия. С личного телефона или со стационарного пульта. В деревне поставим второй терминал, для доступа к серверу. Вот там и можно будет организовать пост охраны.
Безопасник снова углубился в детали, расписывая техническую начинку каждого автономного модуля. На каждом — несколько камер и датчиков движения, инфракрасная подсветка, солнечные батареи с аккумуляторами, передатчик сотовой связи. Каждый такой модуль — маленький сервер, способный работать как автономно, так и в составе сети.
— Снимки хранятся локально, — пояснял Пётр Александрович, делая пометки в планшете. — При проблемах со связью высылает накопленные данные при первой возможности. Впрочем, отсутствие связи — это уже повод объявить тревогу. А так любой камере можно подключиться в реальном времени, хоть с сервера, хоть с телефона. Помимо снимков по событиям, каждая камера ведёт буферную запись со всех камер. Для экономии трафика на сервер она не передаётся, но доступна при прямом подключении к модулю при необходимости детального разбора инцидента.
— А если какая-нибудь белка провода перегрызёт? — спросила Шурка.
Пётр Александрович по-доброму усмехнулся.
— Именно поэтому выбираем не самое дорогое, но надёжное и проверенное оборудование. Если кто-нибудь что-нибудь отгрызёт — можно будет легко заменить. Всё стандартное, доступное.
— Разумный подход, — одобрил я.
— Ещё нужно определиться с дата-центром, — продолжил Пётр, откладывая схему. — Один сервер будет в усадьбе, в бункере. Но нужен резервный, вне охраняемого периметра. Челябинск ближе, связь будет чуть быстрее, — он посмотрел на меня испытующе. — Но если вас попытаются «достать», используя влияние… скажем, через местные власти или силовиков… то в Питере это сделать на порядок сложнее.
— Тогда Питер, — не раздумывая решил я. — Там я пока никому не нужен.
— Мудрое решение, Ваше Сиятельство, — кивнул Пётр.
Он на какое-то время уткнулся в свой планшет и принялся составлять окончательную смету. Пальцы быстро забегали по экрану.
— Итого получается двадцать пять тысяч рублей, — сообщил он. — Включая год аренды сервера в дата-центре.
— Как-то очень уж дёшево, — прищурился я.
— Это оптовые цены, с минимальной наценкой, — развёл руками Пётр Александрович. — Без стоимости монтажных и пуско-наладочных работ, без стоимости консультаций. Розничная цена была бы в три раза выше. Но учитывая, что у нас здесь свой интерес…
— Понял, принял, — усмехнулся я. — Спасибо, что не пытаетесь всё это подарить.
— Мой… начальник, — безопасник улыбнулся, скосившись на ничего не понимающую Шурку, — очень лестно отзывался о вашем стремлении самостоятельно решать проблемы.
— Ваша способность перефразировать отзывы просто поражает! — расхохотался я. — Подозреваю, «упёртый баран» было самой лестной оценкой!
— Заметьте, я этого не говорил, — подмигнул Пётр Александрович. — Так, оборудование можно будет забрать завтра после обеда в Челябинске. Я предпочёл бы лично проконтролировать отгрузку. А послезавтра можно будет начать монтаж.
— Так, а мне, — я глянул за окно, где виднелась куча металлолома, оставшаяся от моего транспорта, — раз уж вы мне такую скидку подогнали, надо обновить машину.
— О! У меня есть надёжный человек на авторынке в Челябинске! — обрадовалась Шурка. — Могу подбросить! И заодно всё оборудование на трёх машинах увезём. А то доставка в наши края неохотно ездит и берёт очень дорого.
— Договорились! — я встал с кресла и с удовольствием потянулся, разминая мышцы. — А сейчас всем спать. И предупреди отца, на время нашего отсутствия охрана усадьбы на нём.
— Конечно, Ваше Сиятельство, — кивнула Шурка.
На том и разошлись.
ㅤ
Утро наконец-то началось с кофе, правда, уже в обед. Я проспал как убитый до полудня! Видимо, организм решил взять своё, наверстывая сон за все последние тревожные дни. Мышцы после вчерашней поездки в кузове «Ласточки» приятно ныли, и чтобы окончательно проснуться, мне потребовался контрастный душ.
Когда я спустился на кухню, обнаружил, что все давно позавтракали, но Марфа, конечно, оставила мне мою порцию.
— Соня наш проснулся, — подмигнула мне Лера, не отрываясь от планшета.
— Имею право, — проворчал я, добравшись до кофе.
После завтрака я поднялся в кабинет, где меня уже ждал деловитый Пётр Александрович, отвратительно свежий и отдохнувший.
— Доброе утро, Ваше Сиятельство, — поднялся он с кресла. — Оборудование готово к выдаче.
О как! Думаю, если бы заказывал я сам, неделю бы ждал, не меньше. Хорошо быть князем Демидовым!
— Отлично, — кивнул я. — Тогда звоню Шурке, и можно ехать.
— Можно с вами? — в дверях появилась Катя. — Хочется развеяться, да и гардероб обновить не помешает.
— Конечно, — согласился я. — В «Ласточке» только два места. Пётр Александрович, не затруднит вас подбросить Катю до авторынка? Там уже дальше мы сами.
— Разумеется, — кивнул безопасник и вышел.
Когда мы остались одни, Катя замялась.
— Илья, можно с тобой поговорить? Наедине? — Спросила она
Я кивнул, и она закрыла дверь за собой.
— Дело в том, что… — княжна покраснела. — … у меня к тебе несколько деликатная просьба.
— Говори.
— У меня совсем нет денег, — она смущённо опустила глаза. — Можно мне… аванс?
Мне стоило большого труда, чтобы сохранить нейтральное выражение лица. Княжна Демидова просит аванс? Это… нечто! Но ей эта просьба явно непросто далась, и даже намёк на улыбку был бы почти что оскорблением.
— Считай это не авансом, а подъёмными для нового сотрудника, — я открыл банковское приложение на телефоне. — Пятисот хватит? Если что, просто скажи.
— А я… не знаю, — растерялась она. — Я думаю надо купить что-то практичное и повседневное… обычное, понимаешь? Но…
— У тебя никогда не было таких вещей, и ты понятия не имеешь, сколько они стоят, — дошло до меня.
— Да! Если честно, я вообще не представляю, пятьсот, тысяча — это много или мало? — Катя окончательно смутилась.
— Думаю, пятиста рублей тебе хватит, — прикинул я. — А если нет, то я добавлю в любой момент.
Я перевёл деньги ей на счёт.
— Спасибо! — она исполнила нечто вроде намёка на реверанс. — Я побежала одеваться!
Через полчаса мы уже выезжали из усадьбы. Я — с Шуркой в её «Ласточке», Катя — в комфортном внедорожнике Петра.
— Я Женьке позвонила, — сообщила Шурка, ловко выруливая на дорогу. — Это моя подруга с авторынка. Мы у неё довольно часто что-то берём. Есть для вас вариант, Ваше Сиятельство!
— Такой же пикап? — уточнил я.
То, что для сельской местности — возить материалы, оборудование, а то и туши демонов лучше машины не придумаешь — я уже понял.
— Ага, — кивнула Шурка, мотнув хвостом розовых волос. — Женя сначала засомневалась, мол, для графа как-то несолидно, но я ей объяснила, что вы у нас человек практичный.
— Это теперь так называется? — хохотнул я.
Шурка сдержанно хихикнула.
— Мы у неё часто машины берём. Обычно после аварий, с помятым кузовом, но чтобы движок и ходовая исправные были. Такие продают очень дёшево, на запчасти. А я их подшаманиваю, потом через Женю же и перепродаём. Уже пару лет так подрабатываем.
— С тех пор, как ты с магией освоилась, — понял я.
— Ага, — беззаботно подтвердила девушка.
Поездка до Челябинска заняла около двух часов, и всё это время она рта не закрывала. Впрочем, поговорить и правда было о чём. И о гримуаре, и о системе безопасности, и в целом о деревенской жизни. В какой-то момент я понял, что эта болтовня меня совсем не напрягает, и я с удовольствием слушаю очередную историю про демонов, сломанную технику или обещания Тихона что-нибудь отстрелить тому, кто позарится на его дочь. Учитывая общий дефицит молодёжи в деревне, очереди желающих не наблюдалось, о чём, впрочем, Шурка особо не переживала.
В городе мы перестроились — теперь внедорожник Петра Александровича следовал за нами. Шурка, похоже, отлично ориентировалась в городе, так что до авторынка мы доехали быстро.
На въезде безопасник притормозил.
— Я поеду на склад, проконтролирую отгрузку, — сообщил он через открытое окно. — Встретимся там, когда закончите.
Он высадил Катю и уехал.
Авторынок был именно таким, как я его и представлял — огромная асфальтированная площадка, заставленная автомобилями всех мастей. Катя с нескрываемым скепсисом оглядывала ряды подержанных машин и павильоны с запчастями. Да что там — даже меня впечатлил масштаб. Кажется, при большом желании на этом рынке можно было не то что легковушку — даже танк купить, и запчасти к нему.
Женька оказалась копией Шурки — те же розовые волосы и живые голубые глаза. Только постарше лет на десять. Я даже заподозрил — не сестра ли. Но потом понял, что такую деталь мой гид точно не оставила бы без внимания, с её-то длинным языком.
— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — весело поздоровалась продавщица. — Меня Шурка уже предупредила, и я для вас пару машин отобрала. Выбирайте, какой понравится.
— Здравствуйте. Показывайте, что у вас есть, — кивнул я.
Она повела нас к двум пикапам, стоявшим в дальнем углу. Оба выглядели… печально. Помятые, царапанные. Один, похоже, вообще перевернулся, а второй будто в ралли участвовал. Причём, что интересно — обе машины были не старые. И это внушало осторожный оптимизм.
Возможно, лет пятнадцать назад он и выглядел респектабельно. Сейчас — на него было больно смотреть.
— Вот, два варианта. Двигатель, коробка, ходовая — в порядке, Шурка подтвердит. Оба после аварий. Этот с жёстким верхом за восемь тысяч, этот за восемь с половиной, — она кивнула на второй, с тентом. — К нему новая летняя резина есть, на литых дисках.
Шурка деловито обошла обе машины, заглянула под капот, подёргала колёса. Я заметил, как она несколько раз замирала, закрыв глаза и положив руки на железо, будто прислушиваясь к нему.
— Обе хорошие, Ваше Сиятельство. Можно брать любую, — вынесла она вердикт.
Я оглядел оба варианта. Зачем мне жёсткий верх? Тент куда полезнее. Можно и груз от непогоды укрыть, и снять, если что-то габаритное везти.
— Беру тот, что с тентом, — решил я.
— Переводом можно? — уточнила Женька.
— Конечно.
Оформление заняло минут десять — не автосалон, где состаришься, пока все бумаги подпишешь. Женька просто отдала мне документы на машину и мы подписали стандартный договор купли-продажи.
— Ну что, Ваше Сиятельство, нам ещё нужно куда-то? Или сразу же на склад? — спросила Шурка.
— Да, — вместо меня ответила Катя. — Мне надо одежду купить, а то всё, что у меня с собой, для сражений с демонами не очень подходит. Поможешь?
— Конечно! — охотно согласилась Шурка. — А тебе подороже или подешевле?
Я прямо увидел ту муку выбора, что испытала Катя за секунду.
— Подешевле, — выдавила она из себя, густо покраснев.
— Хорошо! Тогда езжайте за мной!
Катя же села со мной на переднее сиденье моего нового пикапа.
— Думаешь, Шурка сможет привести машину в порядок? — вдруг спросила она. — Это же…
— Ведро с болтами? — усмехнулся я.
Катя закрыла дверь, потом попробовала сделать это ещё раз, потом с усилием хлопнула. Раздался характерный щелчок.
Княжна молча развела руками.
— Уверен, сможет, — ответил я. — Но, к сожалению, новая машина мне сейчас не по карману.
Грустно вздохнув, я поехал за вырулившей с парковки «Ласточкой».
ㅤ
Когда мы припарковались у вещевого рынка, Катя замерла, высунувшись из машины наполовину.
— А мы точно туда приехали? — голос у неё был таким растерянным, что я едва не рассмеялся.
— Точно. Ты же сама попросила подешевле.
Перед нами простирались бесконечные ряды лотков под полиэтиленовыми навесами. Разноголосица языков — русская, башкирская, узбекская речь — смешивалась с запахами жареного лука и дешёвой синтетики. Шурка уверенно повела нас между рядами, лавируя между тележками с товаром и бойкими торговцами.
— Вот здесь хорошие цены, — объявила она, остановившись у лотка с женской одеждой.
Продавщица — дородная женщина лет пятидесяти в цветастом платке — радушно улыбнулась нам.
— Девачка красивая! — воскликнула она с сильным акцентом. — Тебе што надо? Кофта? Джинса?
Катя подошла к развешанным вещам, осторожно потрогала рукав футболки и едва заметно поморщилась.
— А сколько это стоит? — спросила она.
— Пят, — бойко ответила торговка.
— Пять… чего? — неуверенно переспросила Катя.
Продавщица расхохоталась:
— Пят рублей, дарагая! Очень харошая футболка!
Княжна моргнула, пытаясь осознать услышанное. Пять рублей. Не за чашечку кофе — за вещь.
— Попробуй, — вмешалась Шурка, протягивая ей несколько вещей. — Вон там примерочная.
«Примерочная» представляла собой натянутый между столбами брезент. На земле лежал кусок картона.
— Серьёзно? — прошептала Катя, глядя на меня с немым ужасом.
— Серьёзнее некуда, — кивнула Шурка, берясь за край занавески. — Я постою на страже.
Катя исчезла за брезентом. Через минуту оттуда донёсся её голос:
— Это… ткань какая-то странная. Колется.
— Синтетика, — пояснила Шурка. — Зато практично, стирается хорошо. Вон те, за десять, натуральные.
Катя вышла и подошла к другому ряду.
— А вот эти джинсы? — она указала на пару из плотной, приличной на вид ткани.
— Эти двадцат. Харошие, турецкие!
Я видел, как Катя борется с собой. Её пальцы привычно искали фирменный лейбл, но находили лишь простую этикетку с размером.
Она достала телефон, чтобы включить фонарик и лучше рассмотреть швы. Блеск дорогого артефактного устройства тут же привлёк внимание пробегавшего мимо подростка. Парнишка резко свернул к нам, его рука метнулась к телефону.
Я мгновенно выставил телекинетический щит. Мальчишка с размаху налетел на невидимое препятствие, кубарем покатился по земле и, взвыв, схватился за разбитый нос.
— Осторожнее, — посоветовал я Кате. — Здесь не бутик в центре Питера.
Она поспешно убрала телефон в карман, густо покраснев.
Примерка продолжилась. Катя стояла на картонке, а за занавеской слышались звуки борьбы с тугой молнией и шорох ткани. Прошло полчаса. Потом час. Катя никак не могла выбрать между двумя парами джинсов, которые для меня выглядели абсолютно одинаково. Одни стоили двадцать рублей, другие — двадцать пять.
— У этих строчка неровная, — бормотала она, разглядывая швы. — А у этих цвет какой-то… не такой.
Я посмотрел на часы. Пётр Александрович уже наверняка ждёт нас на складе.
— Всё, — решительно сказал я, подходя к ней. — Бери те, что за двадцать пять. Они отлично на тебе сидят. Пошли, нам ещё оборудование забирать надо.
К моему удивлению, Катя послушно кивнула и взяла указанные джинсы.
— Хорошо.
Когда мы вышли с рынка, я был нагружен несколькими объёмными пакетами. Княжна Демидова, похоже, решила скупить половину рынка, осознав, что на выданные мной пятьсот рублей здесь и правда реально можно одеться. Интересно, если сказать ей, что простые люди на такую сумму могут прожить семьёй в течение месяца — поверит? А поверил бы я сам всего месяц назад, если бы не опыт прошлой жизни? Вряд ли.
Задумавшись, я и не заметил, как мы прошли больше половины пути до парковки.
— Ой, мне бы ещё чем-то волосы убирать, — спохватилась Катя. — А то они порой ужасно мешают.
Шурка тут же кивнула и повела её к лотку, который выглядел как взрыв на фабрике аксессуаров. Он был увешан резинками, заколками и ободками всех цветов и размеров.
— Вот, выбирай, — сказала она. — Тут на любой вкус.
Катя с сомнением оглядела пёстрое многообразие. Её взгляд остановился на толстых, прочных резинках, явно способных удержать её густые волосы.
— А вот эти, большие, почём? — спросила она у продавщицы.
— Большие — по пять, — ответила та, не отрываясь от вязания. — Маленькие — по три.
— Отлично. Мне, пожалуйста, две, — с облегчением сказала Катя и достала телефон, чтобы сделать перевод. — Десять рублей.
Продавщица кивнула и, к изумлению Кати, сняла с крючка не две резинки, а две целые связки, в каждой из которых было по десятку штук. Она молча протянула их княжне.
Катя замерла, держа в руках два увесистых пучка.
— Я… я просила только две штуки, — растерянно пробормотала она.
— Так я тебе две и дала, — невозмутимо ответила продавщица. — Две связки. По пять рублей.
По дороге к машине Катя всё ещё выглядела озадаченной. Она протянула одну из связок Шурке.
— Держи, куда мне столько?
Шурка взяла резинки и недоумевающе посмотрела на княжну. Медленно, но до неё всё же дошло.
— Погоди-погоди! — рассмеялась она. — Ты что, думала, они по пять рублей за каждую резинку?
— Ой, всё, — отмахнулась княжна, заливаясь краской.
Рядом с выходом расположились палатки с едой. Густой, ароматный дым ударил в ноздри, и желудок требовательно заурчал. Шоппинг затянулся, и есть хотелось зверски.
— Так, стоп, — сказал я, заметив на шампурах почти готовое мясо. — Предлагаю перекусить.
Катя с ужасом посмотрела на шипящий над углями шашлык.
— Он что, будет это есть? — шёпотом спросила она у Шурки, кивая в мою сторону.
— А то! — уверенно ответила та.
— Но… но этот шашлык, наверное, ещё утром мяукал? — съязвила Катя.
Стоявший у мангала колоритный усатый мужчина услышал её и, блеснув золотым зубом, басовито ответил:
— Нэээ, дарагая! Гафкал!
— Он шутит, — усмехнулся я, обращаясь к побледневшей княжне. — Это барашек. Нам три шампура, пожалуйста.
Через пару минут на небольшом столике лежало не только мясо, но и ещё горячий лаваш, а также овощная нарезка.
Ждать, когда княжна разберётся со своими гастрономическими предпочтениями, я не стал, и, подхватив один из шампуров, вгрызся зубами в сочное, горячее мясо.
— Он это ест… — потрясённо прошептала Катя.
Она с опаской, двумя пальчиками сняла с шампура маленький кусочек, недоверчиво понюхала и, наконец, решилась отправить его в рот. Её брови удивлённо поползли вверх. Она прожевала, потом взяла ещё один кусок, уже увереннее.
— Хм… — она посмотрела на меня с неподдельным изумлением. — А ведь вкусно!
ㅤ
По дороге к складу Катя вдруг тревожно посмотрела на меня.
— Илья, а куда мы едем за оборудованием?
— Сеть магазинов «Горизонт», — ответил я, притормаживая на повороте. — Пётр Александрович там заказ оформил.
Катя резко откинулась на спинку сиденья.
— Чёрт.
— Что-то не так?
— Это наша сеть, — она нервно прикусила губу. — Демидовых.
Я покосился на неё. Похоже, сегодня приключения не закончатся.
— И что, думаешь, тебя там половина продавцов в лицо знают?
— Нет, конечно, но… Пётр Александрович — он из приближённых к отцу. Приедь я одна — и никто бы не подумал даже. А в компании с ним — запросто догадаются.
— Аргумент, — согласился я. — Боишься, что Шурка проговорится?
— Боюсь, что она перестанет общаться со мной так запросто, — смутилась Катя и перелезла на заднее сиденье.— Только не подглядывай!
— За кого ты меня принимаешь⁉ — возмутился я, но так, не слишком искренне.
Подглядывать я, конечно, не стал бы. Но соблазн имелся! К счастью для меня, в салоне зеркала заднего вида не было.
Позади меня меж тем завертелся настоящий ураган — шелест пакетов, возня с молниями, приглушённые ругательства.
— Как это вообще носят⁈ — донеслось с заднего сиденья.
— Что именно? — не удержался я.
— Да всё это… — проворчала княжна. — А, нет, это я задом наперёд надела. Готово!
Катя перебралась обратно, и я буквально разинул рот от удивления. Рядом со мной сидела совершенно другая девушка. Какая-нибудь студентка-первокурсница, сбежавшая с лекции на рок-концерт. Затёртые джинсы, ярко-красная футболка с мордой какого-то мультяшного демона, бейсболка, из-под которой торчали волосы, собранные резинкой в аккуратный хвост. Тёмные очки завершали образ.
— Ну как? — она поправила козырёк. — Похожа на княжну?
— Если только на княжну панков, — я показал большой палец вверх. — Да тебя в таком виде родная мать не узнает!
— Отлично! — заулыбалась Катя.
Безопасник ждал нас возле входа, нервно поглядывая на часы.
Выйдя из машины и открыв заедающую переднюю дверь для Кати, я подошёл к нему.
— Пётр Александрович, простите, что заставили ждать, — вежливо извинился я.
— Нет-нет, Ваше Сиятельство, — улыбнулся он, — мы как раз только закончили, и я думал, звонить или нет. Вы пообедали?
— Да, спасибо, — кивнул я.
— А где Екатерина Владимировна? — он мазнул взглядом по Кате, потом выбравшейся из «Ласточки» Шурке.
Катя сдвинула очки на кончик носа.
— Привет! — подмигнула она безопаснику.
У того прошло весь спектр эмоций — от шока до плохо скрываемого веселья.
— Его Сиятельство удар хватит! — усмехнулся он.
— Тогда не стоит ему рассказывать! — беззаботно ответила Катя.
— Ого, Кать! — присвистнула подошедшая Шурка. — Отпад! Совсем другой человек!
Погрузка была похожа на военную операцию. Директор филиала лично отдавал команды четвёрке грузчиков, которые носили коробки так, будто это были яйца Фаберже.
— Теперь понятно, почему так быстро, — пробормотал я, глядя на герб Демидовых у входа.
— Граф, для вас у нас всегда найдётся время, — услышав мои слова, подобострастно улыбнулся директор.
Через четверть часа две палеты оборудования были аккуратно распределены между машинами.
В обратную дорогу Катя снова проехала со мной. Первые километры ехали молча — сказывалась усталость знойного дня. Но когда городские кварталы сменились загородной трассой, она вдруг заговорила, глядя в окно на проносящиеся мимо деревья.
— Знаешь… — голос у неё был тихий, неуверенный. — Я всегда считала себя подготовленной ко всему. Академия, боевая магия, финансовый анализ… Думала, что готова к любым испытаниям.
Она горько усмехнулась. Я слушал, не перебивая.
— Может, даже так и есть… К испытаниям готова, а к жизни — нет. Твоя Шурка знает о жизни больше меня, хотя толком из деревни-то не выезжала.
— Мне кажется, ты несправедлива к себе, — заметил я. — Просто жизнь многогранна, и вы знаете её с разных сторон.
— Точно, многогранна, — согласилась Катя. — Только я не знала, насколько! Знаешь, раньше самым большим риском в моей жизни было поставить не на ту акцию. И проиграть отцовские деньги, даже не свои. Вот такие у меня были «испытания». А здесь я за неделю осталась без денег, меня чуть не похитили, я сражалась с настоящими живыми демонами… ну ладно, ты сражался, но и меня чуть не убили, понимаешь! Для моих друзей и подруг, которые, кстати, ни разу не позвонили и не спросили, куда я пропала, это было бы событием всей жизни! А здесь… Все целы? Хорошо! Давайте приберёмся и пойдём обедать. Обычный воскресный день. Из чего сделаны эти люди, если для них нападение одержимых боевых магов — обыденность?
Катя замолчала, потом продолжила:
— И это только одна грань. Я осталась без денег, просила аванс… и даже не знала, сколько мне нужно и что я смогу на эти деньги купить. Это было так… отрезвляюще! Я стояла на том рынке и понимала — эти люди живут на сумму, которую я могла потратить на один десерт в ресторане. И они живут! Смеются, торгуются, едят этот ужасно вкусный шашлык…
Она снова надолго замолчала, задумавшись.
— И знаешь, что самое странное? — Катя смотрела на проносящийся за окном пейзаж. — Я, кажется, понимаю, чего хотел мой отец, отпуская меня.
Я удивлённо глянул на неё.
— Он рассчитывал именно на это. Что я испугаюсь, — продолжила она с усмешкой. — Столкнусь с реальной жизнью. Может, продам ноутбук, чтобы было на что жить. Ужаснусь и прибегу домой, поджав хвост. «Папочка, прости, я была неправа, выдай меня за кого угодно, только верни в мой хрустальный мир!»
Катя рассмеялась — не весело, а с горечью.
— Точно! А я вместо этого… влюбилась в эту многогранность. Наверное, со стороны выгляжу как полная идиотка.
— Нет, — покачал я головой. — Ты выглядишь как человек, который наконец-то нашёл то, что искал.
Она снова надолго замолчала, потом добавила тише:
— Ты не подумай, я не идеализирую всё то, что увидела. Нет ничего хорошего в том, чтобы жить на копейки и выбирать между откровенно поганой тканью и ужасным принтом, — она выразительно глянула на свою грудь, благодаря которой глаза у нарисованного демона смотрелись особенно объёмно. — И в ежедневной смертельной угрозе тоже ничего хорошего нет. Но я рада, что познакомилась и с этими гранями.
— Добро пожаловать в реальный мир, княжна, — улыбнулся я.
— Спасибо, что не смеёшься над моими открытиями. И не отговариваешь, — она повернулась ко мне. — Большинство сказало бы: «Опомнись, у тебя есть всё!»
— У тебя есть всё, кроме права выбора, — возразил я. — А это, пожалуй, главное.
К усадьбе мы подъезжали уже по вечерней прохладе. Воздух был напоён ароматом скошенной травы и раскаленной за день земли.
Тихон встретил нас у ворот:
— Происшествий не было, Ваше Сиятельство.
— Спасибо, — кивнул я ему и повернул в объезд дома.
Разгрузка заняла пару минут — я встал между машинами, и самые тяжёлые коробки с аккумуляторами и солнечными панелями плавно поплыли во флигель, аккуратно выстраиваясь в штабеля. Пётр Александрович наблюдал за процессом с профессиональным интересом.
— Полезная способность в хозяйстве, — заметил он.
Когда последняя коробка заняла своё место, ко мне подошла Шурка.
— Ваше Сиятельство, я как, вашего красавца забираю? — она кивнула на помятый пикап.
— Подождёт, — отмахнулся я. — Есть дела поважнее. А ты не трёхжильная. Поди опять за ночь думала всё починить?
— Ну… — девушка покраснела.
— Спасибо, Саша, я это ценю, правда, — я заглянул ей в глаза. — Но сегодня выспись, чтобы завтра была отдохнувшая. Считай это приказ!
Катя, стоявшая рядом, одобрительно закивала.
— И ты тоже выспись, — глянул я на неё. — Эта проклятая жара сегодня всех вымотала. Так что — отдыхать!
— Тогда все технические вопросы завтра с утра обсудим, — благодарно кивнул Пётр Александрович, вытирая платком пот с лица. — Хоть бы ветерок подул, в самом деле.
Я удивлённо посмотрел на безопасника. Мне казалось, он вообще как робот, может только работать. Ан нет, оказалось — вполне себе живой человек!
Ужин прошёл в спокойной, почти ленивой атмосфере. Катя с юмором рассказывала о своих впечатлениях от рынка. Лера, которая тоже ни разу в жизни в таких местах не была, покатывалась с рассказов княжны про «примерочную» и про шашлык, который ещё утром гавкал.
Тихо, уютно, по-семейному. Как давно не было этого чувства. Глянув на мать, я понял, что она думает о том же.
Дневная духота сменилась прохладой, когда солнце наконец спряталось за горизонт, оставив в покое изнурённый за день мир. Я даже открыл настежь окно — чуйка разбудит, если какой-нибудь демон решит ко мне забраться.
Лёгкий ветерок едва колыхал шторы. За окном простирался безмятежный лес. Никаких звуков, никаких угроз. Полная, блаженная тишина.
Умиротворение — вот что я чувствовал, засыпая.
ㅤ
Проснулся я утром от собственного чиха. В носу свербило, а за окном вместо привычного яркого солнца стоял туман.
Глубоко вдохнув, я понял — это был ни разу не туман. Это был самый натуральный дым, от которого на языке остался привкус кинутой в костёр сухой травы.



Глава 7
Дорога в ад

Я подошёл к окну. Солнце светило, но как-то болезненно, сквозь дымную пелену.
Мозг, нехотя просыпаясь, принялся складывать пазл. Лесной пожар, который уже который день тушат где-то там, на юге. Аномальная для конца мая жара, месяц без дождей…
Либо где-то неподалёку возник ещё один очаг, либо тот южный пожар вырвался из окружения и двинулся в нашу сторону.
А впрочем, хрен редьки не слаще.
Впрыгнув в джинсы и наскоро плеснув в лицо водой, я выскочил в коридор, на ходу натягивая футболку и пытаясь не выронить ножны с мечом.
— ОБЩИЙ СБОР В ГОСТИНОЙ! НЕМЕДЛЕННО! — рявкнул я на весь дом усиленным магией голосом.
Через секунду из своей комнаты выкатился Пётр Александрович — босиком, в одних трусах, но уже с пистолетом в руке. Его взгляд, в котором не было и намёка на сон, просканировал коридор в поисках угрозы.
— Что случилось? — спросил он.
— Задымление, — бросил я, уже сбегая по лестнице. — Вероятно, где-то неподалёку пожар.
Безопасник кивнул и исчез в своей комнате, чтобы одеться.
ㅤ
Через пару минут в гостиной собрались все. Первым прибежал Артём в пижаме, за ним подтянулась заспанная, но уже одевшаяся Катя. Следом пришла мать в домашнем халате, но с идеальной причёской на голове, и последней — Лера с косметичкой, на ходу подкрашивая второй глаз.
Я коротко обрисовал ситуацию:
— Да, может, ничего страшного, но в такую сушь любой пожар опасен. Так что лучше перебдеть, чем недобдеть.
— Но что мы можем сделать? — удивилась мама.
— Лер, посмотри новости в сети, быстро! — скомандовал я, одновременно пытаясь дозвониться до пожарной службы.
Длинные гудки, потом автоответчик: «Все операторы заняты…»
— Чёрт! — я сбросил вызов. — Линии забиты.
Что такое должно произойти, чтобы настолько перегрузить диспетчеров пожарных?
— Смотри! — Лера уставилась в телефон. — Лесные пожары разгорелись ещё сильнее. В городе паника, на выездах пробки. Люди с сумками штурмуют автовокзал.
Спустился одетый в полевую спецовку Пётр Александрович, на ходу что-то обсуждая по телефону. Слушал, хмурился, задавал короткие вопросы.
— А что говорят официально? — спросил я у Леры. — Это тот пожар распространяется?
— Да, — она подняла на меня испуганные глаза. — Но власти просят не волноваться, ситуация под контролем, и городу ничего не угрожает.
— А нам? — тихо спросила мать.
— Кто ж про нас в новостях напишет? — усмехнулся я.
— Наши тоже толком ничего не могут выяснить, — сообщил Пётр Александрович. — Такое впечатление, что во всей губернии никто вообще не в курсе, что происходит.
Я снова глянул в окно. Ветер, кажется, усилился, а дымка, наоборот, стала плотнее.
— Раз ничего узнать не удаётся, поеду на разведку, — решил я. — Нужно увидеть своими глазами, что там происходит. Всем остальным — приготовить самое необходимое на случай эвакуации.
— Илья, ты уверен, что тебе надо ехать? — взволнованным голосом спросила мама.
— Уверен, — кивнул я. — Лера, всё время пробуй дозвониться до пожарных, если получится — сообщи мне. И за новостями тоже следи.
Мать с Лерой переглянулись, синхронно кивнули и молча пошли на второй этаж собирать вещи.
С улицы зашёл Прокопыч.
— О, как удачно! — я протянул к нему руку. — Дай, пожалуйста, рацию.
— Конечно, Ваше Сиятельство, — он отдал её мне.
Я нажал на кнопку вызова:
— Тихон, приём.
— На связи, Ваше Сиятельство, — раздался бодрый голос Тихона.
— Дым видишь?
— Вижу, с самого утра тянет. Нехорошо это, но мы вас беспокоить не стали. По радио говорят — сохранять спокойствие.
Я усмехнулся:
— Думаешь, случись что, они бы сказали паниковать? Я еду узнать, что там и как. А ты готовь деревню к возможной эвакуации. Только спокойно готовь — документы, самые необходимые вещи.
— Понял, Ваше Сиятельство. Будет сделано.
Тихон отключился. Я вернул рацию Прокопычу.
— Вы с Марфой тоже собирайтесь, — напутствовал я его и бегом направился к пикапу.
ㅤ
У машины меня уже ждала Катя, одетая в те самые джинсы и футболку, купленные вчера на рынке.
— Ты что тут делаешь? — бросил я ей.
— Еду с тобой, конечно, — заявила она. — Я всё же Демидова. Пригодится, если надо будет на кого-нибудь надавить. Свои вещи я собрала, если что.
Хм… а она права так-то.
Тут из дома, перепрыгивая через ступеньки, вылетел Пётр Александрович. Он подбежал к нам с озабоченным лицом.
— Екатерина Владимировна, — обратился он к Кате, но смотрел при этом почему-то на меня. — Вы должны остаться в усадьбе. Это не обсуждается.
— А я обсуждать и не собираюсь! — вскинулась княжна. — Это мне решать!
— Вообще-то, — я решил по-быстрому прекратить этот спор, — пока ты на моей территории, решать мне.
Катя осеклась, а я повернулся к безопаснику.
— Пётр Александрович, — я понизил голос, чтобы слышал только он. — Если Катя где и будет в безопасности, то рядом со мной, и вы это прекрасно знаете. Я присмотрю за ней. А вы присмотрите за моей семьёй.
Он оценивающе посмотрел на меня, затем на Катю. В его глазах явственно читалась внутренняя борьба между долгом и логикой. Да, он должен защищать свою княжну. Но всё же он не маг, а технарь, хоть и продвинутый.
Пётр Александрович думал долгие пару секунд, затем медленно и неохотно кивнул:
— Договорились, граф.
Развернувшись, он убежал в усадьбу.
Катя с независимым видом уселась на пассажирское сиденье. Сев за руль, я бросил на неё строгий взгляд.
— Пристегнись, — только и сказал я, заводя двигатель.
Машина рванула с места. Уже выезжая на дорогу, я вспомнил одну деталь, которую заметил, но Катя с Петром Александровичем меня отвлекли. На пикапе стояли другие колёса — те новые, летние, которые шли с ним при продаже. Шурка всё-таки их поменяла. Вот ведь упрямая девчонка!
Через деревню я пронёсся, не сбавляя скорости, лишь сигналя, чтобы разошлись люди. Краем глаза я успел заметить Тихона, который, завидев нас, помахал рукой и продолжил раздавать указания.
ㅤ
Первые километры по трассе мы проехали молча. Катя изучала карту в телефоне, я сосредоточился на дороге. Машин было на удивление немного, и ехали мы быстро.
Меж тем дым над лесом становился всё плотнее, а ветер, похоже, усиливался.
Телефон зазвонил, когда мы уже отъехали километров десять от усадьбы. Мама. Я включил громкую связь.
— Илья! — голос матери дрожал от волнения. — Артём пропал! Мы его везде ищем, его нет ни в доме, ни во дворе!
Я закатил глаза и посмотрел в зеркало заднего вида. Никого вроде.
— Держись, — бросил я Кате и резко ударил по тормозам.
Ремень безопасности чувствительно натянулся, а из кузова донёсся глухой удар и приглушённый мат. Я переставил ногу с тормоза на педаль газа, снова набирая скорость.
— Мам, — устало произнёс я в трубку, — этот засранец здесь.
— Что⁈ Где?
— В кузове едет, зайцем, — вздохнул я. — И нет, возвращаться уже поздно, мы половину дороги проехали. Ничего ему не сделается.
— Но Илья…
— Нет! — отрезал я.
И сбросил вызов.
— Что, даже в салон его не возьмёшь? — с упрёком посмотрела на меня Катя.
— Нет. Сам туда залез, вот пускай посидит, подумает над своим поведением, — всё ещё сердясь на брата, ответил я.
— Послушай, ну он ведь помочь хочет, как и я, как и ты. Как-никак, он ведь и вправду маг воды, — аккуратно начала девушка.
— Да он пока кто угодно, но ещё не маг воды. Не умеет он ещё силой нормально пользоваться, — грустно вздохнул я. — Ты пойми, огню абсолютно наплевать, маг ты или не маг. Угроза всё равно есть. Мы с тобой умеем пользоваться своей силой. Ты на крайний случай под землю зароешься, я щитами укроюсь. А он что делать станет? Взорвёт пожарный гидрант?
Катя ненадолго задумалась.
— Ну… может, он и не опытный маг, но сил-то у него немало! Вспомни, какой он фонтан устроил в усадьбе, — улыбнулась девушка.
— Ага, помощник, блин, — проворчал я, но губы сами собой расплылись в улыбке.
ㅤ
Где-то через десять километров дорогу пересекла просека. Линия электропередачи, где мы накануне демонического оленя видели.
— Смотри, какая широкая! — Катя показала на неё рукой.
— Да, высоковольтная ЛЭП, — ответил я. — Южная граница моих земель.
— Мне кажется, такую преграду огонь преодолеть не сможет! — с надеждой в голосе сказала Катя.
— Очень хочется в это верить, — согласился я, вглядываясь в горизонт, где дым, кажется, становился ещё гуще.
Ещё километров через двадцать неожиданно показался блокпост. Полицейский в светоотражающем жилете решительно преградил нам путь.
— Дальше проезд закрыт.
— Граф Каменский, — представился я через окно. — Мне необходимо переговорить с начальством.
— Как-то вы не похожи на графа, если честно, — полицейский с сомнением осмотрел мою помятую машину.
Я решил не тратить время на документы. Просто на секунду нагрузил магическую ауру так, что она стала видна невооружённым глазом. Полицейский вытянулся по струнке.
— Простите, Ваше Сиятельство, не признал. Долго жить будете! Штаб впереди, прямо по курсу.
Хмыкнув, я двинулся дальше.
Буквально через километр мне попался большой красный автобус. Нетрудно было догадаться, что это и есть штаб пожарных. Припарковавшись, я вышел из пикапа, оставив Катю в салоне. У входа я представился, и меня без проблем пропустили внутрь.
Внутри было душно и пахло крепким кофе. Пятеро мужчин в пожарной форме склонились над картой на столе, которая вся была испещрена красными и чёрными пометками маркерами.
— Вы кто? — поднял на меня усталые глаза старший по виду, седой мужчина лет шестидесяти.
— Граф Каменский. Мои земли севернее за ЛЭП, — я указал рукой направление. — Есть для нас угроза?
Начальник взглянул на карту:
— Это ближе к Златоусту, что ли? — уточнил он.
— Да, не доезжая десяти километров.
— Ветер западный, пока угрозы нет, — покачал головой начальник. — Можете расслабиться, граф.
Я и правда почувствовал, как отпускает напряжение, и неожиданно для самого себя спросил:
— А может, вам какая помощь нужна?
Начальник окинул меня оценивающим взглядом:
— На чём приехали?
— Пикап с тентованным кузовом.
— Вместительный?
— Да нормальный, — я пожал плечами.
Начальник устало потёр переносицу:
— Раз так хотите помочь — съездите в деревню Ольховка, — он ткнул пальцем в карту. — Пятнадцать километров направо по своротку. Помогите с эвакуацией. Транспорта и так не хватает, а там ещё местные рогом упёрлись, не хотят вещи бросать. И ладно бы одни старики… А, сами увидите. Может, вас, целого графа, послушают?
— Понял, — кивнул я и вышел.
Вернувшись к машине, я первым делом обошёл её и рывком откинул брезентовый тент. В углу кузова, жмурясь, сидел Артём.
— Ну и что ты тут делаешь? — спросил я его.
— Прости, я хотел помочь, — пролепетал он.
— Я что приказал?
— Готовиться к эвакуации… Но я ведь маг воды! Я могу быть полезным!
— Ты. Нарушил. Приказ! — чеканя каждое слово, ткнул я в него пальцем. — В армии за такое под трибунал отдают. Это тебе не в фонтане плескаться!
Он опустил голову.
— Твоё счастье, что мы не в армии. Но на этот раз наказания тебе не избежать. Понял?
— Понял, брат, — пробормотал Артём.
— Вот и отлично. Шуруй в салон, и чтобы я тебя не видел и не слышал.
Артём, не поднимая глаз, вылез из кузова и прошмыгнул на заднее сиденье. Я сел на своё место.
— Ну как? — спросила Катя.
— Едем в деревню Ольховка помогать с эвакуацией, — коротко сообщил я. — Для нас угрозы пока нет.
— Хорошо, — кивнула Катя.
Тронувшись, я набрал номер матери:
— Мам, у вас всё в порядке? — спросил я.
— Да, Илья, всё хорошо, — ответила мама. — Дым вроде немножко развеялся, но вещи мы на всякий случай уже собрали.
— Хорошо, — ответил я. — Нам пока, вроде, ничего не угрожает. Но здесь людям нужна помощь. Мы с Катей и Артёмом останемся.
— Илья, будьте осторожны…
— Будем.
ㅤ
Дальнейшая дорога прошла в растущем напряжении. Дым становился всё плотнее, небо, проглядывающее между деревьями, темнело, а на лобовое стекло начал оседать мелкий серый пепел.
Ольховка встретила нас пустыми улицами и распахнутыми воротами домов. Видимо, основную эвакуацию уже провели. Проехав прямо по главной дороге, мы вскоре выехали к зданию администрации. Там стояло два пожарных микроавтобуса, и рядом — несколько легковушек местных жителей. Человек тридцать деревенских, включая стариков и ребятишек, сжались кучкой.
Выйдя из пикапа, я подошёл к пожарному, который что-то объяснял на повышенных тонах местным жителям.
— Граф Каменский, — представился я. — Прислан в помощь.
— Капитан Воронов, — коротко кивнул тот и отвернулся к старику, видимо, главному в деревне. — Степан Петрович! Ну что ты упёрся? Надо эвакуироваться! Всем! Немедленно!
— И что нам делать прикажете? — размахивал руками тот. — Дома бросать? Хозяйство? Да у меня тут ещё отец родился!
Похоже, этот разговор у них уже далеко не по первому кругу пошёл.
— Так поливайте дома водой! — вмешалась женщина с ребёнком на руках. — Не сгорят поди!
— В подвалах отсидимся! — поддержал дед с поливочным шлангом в руках, который как раз методично обливал стены соседнего с администрацией дома.
Капитан схватился за голову:
— Какие подвалы⁈ Что поливать⁈ Это огненный шторм! Вы, похоже, не представляете, что сюда идёт!
В этот момент его рация зашипела:
— Воронов, дорога за вами отрезана! Повторяю — дорога отрезана! Как поняли, приём.
— Вас понял, — бросил капитан в рацию.
— Ну вот и всё! — обрадованно воскликнул старик. — Вопрос решён! Никуда ехать не надо! Айда по домам, по подвалам прятаться!
Мне захотелось хлопнуть себя ладонью по лицу. Эти идиоты, похоже, не поняли — ловушка захлопнулась, а они довольны.
— Артём! — позвал я брата. — Пляши. Похоже, и твоя помощь пригодится. Будешь на обратном пути пикап магией воды защищать.
— И где я воду возьму? — удивлённо спросил он.
— А откуда маги огня берут огонь для огненного шара? — усмехнулся я. — Ты же у нас маг воды? Вот и бери где хочешь! Можешь хоть ведро у кого-нибудь попросить и кабанчиком до колодца метнуться! Учти, потеряешься — оставлю здесь!
— Понял! — кивнул брат и побежал к тому деду со шлангом, который поливал свой дом.
Один из пожарных, молодой парень, поднял голову к небу:
— Капитан… подсос, — негромко сказал он.
— Что это значит? — услышала его женщина с младенцем.
Воронов мрачно посмотрел на небо, потом в сторону дальнего от въезда края деревни:
— Это значит, что всё. Не успели.
Я тоже посмотрел вверх и понял, что, пока мы разговаривали, ветер сменил направление.
И тут дымовая завеса ненадолго разошлась. И мы увидели…
Там, за домами, на кромке леса взметнулась настоящая стена огня — чёрно-оранжево-красная, высотой до облаков. Она неслась на нас, пожирая лес, как цунами. В тот же миг дальние деревенские дома вспыхнули, как спички, хотя огонь даже ещё не добрался до них.
Толпа замерла, заворожённо глядя на невиданное зрелище. Во внезапно наступившей тишине отчётливо было слышно, как какая-то бабка прошептала:
— Да это же конец света…
А потом с неба, вращаясь, упала горящая сосновая ветка.
— В машины! Пойдём на прорыв! — заорал капитан.
Но никто его уже не слышал. Женщина, которая только что кричала про полив, вдруг завизжала, бросила ребёнка на руки опешившему мужу, схватила фикус в кадке и опрометью бросилась куда-то в сторону. Маленькая девочка, рыдая, прижала к себе шипящего котёнка, пока её родители орали друг на друга, выясняя, кто забыл документы. Двое стариков, поняв всё без слов, просто обнялись, прижавшись щека к щеке, и закрыли глаза.
— ТИХО! — мой усиленный магией голос ударил по площади, заставив всех замереть на месте.
— Слушайте сюда! — я шагнул вперёд. — Я граф Каменский. Маг, и со мной ещё два мага. Капитан прав: единственный шанс — прорываться! И мы прорвёмся! Лично я здесь сдохнуть не собираюсь! Мой пикап пойдёт первым. Всех детей — ко мне в машину! Живо!
И люди послушались. Старики полезли в один из микроавтобусов. Убегавшая женщина бросила фикус и вернулась к мужу с ребёнком. Даже котёнок в руках девочки успокоился и перестал шипеть.
Капитан Воронов повернулся ко мне:
— Благодарю, Ваше Сиятельство. Кажется, вас нам и не хватало.
— Обращайтесь, — кивнул я.
Большинство родителей колебались недолго и сразу потащили орущих детей к пикапу. Упёрся только один лысый мужик, отец парня лет восьми:
— На своей доедем!
Я быстро оценил его машину — старенькую прогнившую легковушку на такой же лысой, как хозяин, резине, к тому же нагружённую всяким скарбом выше крыши.
— На этом ведре? — ткнул я пальцем.
— Отпусти ребёнка, дурак! — наехала на него жена. — Колёса вовремя менять надо было!
Я вопросительно приподнял бровь, и мужик, поникнув, отвёл сына к пикапу, где принялся что-то ему втолковывать. Кто-то предложил им с женой поехать в автобусе пожарных, но он только отмахнулся.
— Так, слушай команду! — капитана снова обратился к толпе, перекрывая её гул. — В огне самое страшное не пламя, а излучение! Оно прожарит вас быстрее, чем вы успеете задохнуться! Снимайте всю синтетику, она плавится и горит прямо на коже! Нужна плотная одежда, натуральные ткани! Куртки, пальто, кофты — всё, что есть!
Люди растерянно переглянулись. Жара стояла за сорок, все были в футболках и шортах. Бежать по домам было уже поздно. Одна женщина, охнув, принялась стаскивать с себя блузку. Кто-то кинулся к своим машинам, принялся рыться в баулах.
Через минуту рядом с машинами лежала небольшая горка относительно тёплых и плотных вещей. И даже вязаных шапок и пара ушанок. А дед, старательно поливавший до этого свой дом из шланга, притащил целую охапку самых настоящих ватников!
— Виноград ими в зиму укрываю, — пояснил он удивлённому капитану, который такого щедрого подгона и не ждал. — Укрывал.
Он шмыгнул носом и опять убежал в дом.
— Так! Водители! Кто едет за рулём! — командовал Воронов. — Надевайте ватники! Руки чем-нибудь обмотайте и лицо! Остальные — в машины! На передние сиденья не садиться! Все ложимся на пол или на сиденья!
Пожарные принесли серебристые одеяла и принялись укрывать ими кучкующихся на задних сиденьях женщин.
— Спасательные покрывала по одному на машину! Что бы ни происходило, из-под них не высовываться! — объяснял один из них, закрывая заднюю дверь.
— У меня вот, ещё одеяла есть! — крикнул дед, выскакивая из своего дома. — И полотенца!
— Отлично! — махнул ему Воронов. — Одеяла детям, полотенца водителям!
— Дяденька граф, а вы правда всех спасете? — вдруг спросил у меня тот пацан, которого не хотел отдавать отец.
Он смотрел на меня скорее с любопытством, чем с беспокойством, явно не понимая всей серьёзности происходящего.
— Я не могу знать этого наверняка, — серьёзно ответил я ему. — Но я сделаю всё от меня зависящее.
Парень быстро закивал.
— Хорошо, дяденька граф, — его голос был полон восторга. — Я когда вырасту обязательно стану таким же крутым, как и вы!
— Отлично, уверен, у тебя все получится, — улыбнулся я и посадил ребенка в кузов пикапа.
Водители, уже одетые в ватники, обматывали лица полотенцами. Суета была лихорадочной, но организованной — каждый понимал, что от этих нелепых, пыльных вещей зависит его жизнь. Дед, убедившись, что сделал всё, что мог и даже больше, как-то осунулся, вспомнил про возраст и поковылял к микроавтобусу.
— Артём! — я нашёл глазами брата, который подбежал к пикапу с двумя полными баклажками воды. — В кузов! Твоя задача — поддерживать тент постоянно мокрым!
— Понял! — кивнул он и полез в машину вместе с детьми.
Женщину с младенцем Катя усадила к нам в салон.
Капитан Воронов подбежал ко мне:
— Подъездная дорога — отсыпная грунтовка с асфальтовой крошкой, — негромко сказал он. — Она наверняка уже горит и может даже местами поплыть.
— Илья, давай тогда я за руль! — тут же отреагировала Катя. — Попробую стабилизировать, но мне надо чувствовать дорогу хотя бы через колёса.
— А я сосредоточусь на щитах, — согласился я.
Мы с ней тоже приоделись в модные ватники — благо, запаса деда хватило на всех. На княжне он смотрелся особенно потешно.
— Очки наденьте, девушка, — посоветовал Воронов, заметив зацепленный за ворот Катиной футболки аксессуар. — А вы, граф, держите мои. Вам нужнее.
Он протянул мне свои солнцезащитные очки, и я с благодарностью кивнул ему.
Оглянувшись, я понял, что людей на улице уже не осталось — все распределились по машинам. Мы с Катей быстренько закончили последние приготовления — обмотали лица полотенцами, натянув сверху вязаные шапки. Кате капитан отдал свои краги.
— Поеду с вами, — решил Воронов. — А вон та машина со стволом на крыше поедет за нами — будет поливать дорогу пеной. Хоть что-то.
Он на секунду замолчал, глядя мне в глаза:
— Только, граф…
— Что? — напрягся я.
— Пены минут на пять хватит. Если полоса огня шире — нам всем кранты.
ㅤ
Мы выскочили из деревни на полной скорости, удирая от подступающего вала огня. Сборы заняли слишком много времени, но без них мы бы и десяти секунд в пожаре не выжили — как нам объяснил уже на ходу Воронов.
Мы ехали первыми, за нами, ревя двигателями, шли пожарные машины, а следом — колонна легковушек. Поначалу всё шло на удивление хорошо — дорога была свободна, дым хоть и плотный, но терпимый. По совету капитана Катя включила все огни, включая аварийку. Глянув в зеркало заднего вида, я увидел, что остальные последовали нашему примеру.
Мы проехали километров пять по направлению к трассе, и я уже начал надеяться, что пожарные ошиблись, и путь свободен.
Но потом дорога свернула направо, и даже через лобовое стекло на меня пахну́ло жаром.
Лес по обе стороны дороги не просто горел — он ревел, извергая столбы огня и чёрного дыма. Воздух превратился в раскалённое, дрожащее марево. Видимость упала до пары метров. Сквозь густую завесу дыма едва угадывалась дорога, превратившаяся в чёрную пузырящуюся реку огня. Все цвета исчезли — мир стал огненно-чёрным. Глаз видел только два оттенка: слепящее, яростное пламя и непроглядную черноту теней.
Но выбора не было.
— Заходим в зону, — сообщил Воронов по рации кому-то.
Рация прохрипела в ответ что-то неразборчивое, и связь пропала, сменившись треском эфира.
Я поднял щиты на некотором отдалении от машины. И Катя, не сбавляя скорости, направила пикап прямо в это адское пекло.



Глава 8
Пять минут тишины

Майор Орлов стоял посреди дороги, заложив руки за спину. В одной он сжимал помятую металлическую кружку с давно остывшим кофе. Всего в паре сотен метров от него отсыпанная асфальтовой крошкой грунтовка исчезала в ревущей, дрожащей стене огня, которая с каждой минутой становилась всё выше и яростнее. За его спиной тихо тарахтели двигатели — его люди, его техника, его ответственность.
Приказ о передислокации под Златоуст пришёл полчаса назад, но майор не мог уехать. Там, в этом пекле, оставалась группа капитана Воронова, два десятка гражданских, дети и этот странный, нагловатый граф, который вызвался помочь, добавив всем головной боли. Мало Воронову деревенских, так теперь ещё и графа вытаскивать.
К нему в который уже раз подошёл целитель из машины скорой помощи. Его ровесник, такой же седой. Давний знакомый, не раз уже доводилось вместе работать.
— Майор, прошло пять минут. Пять с половиной уже, — целитель заговорил тихим, бесцветным голосом. — Ты же сам говорил. У них закончилась пена. Мы должны уходить. Чудес не бывает.
Орлов не отрывал взгляда от огня. Он видел, как ветер швыряет в небо целые снопы искр, как верхушки сосен вспыхивают, словно гигантские спички.
— Воронов выйдет, — прикрыв глаза, также негромко ответил он, обращаясь то ли к целителю, то ли к самому себе. — Он упрямый.
— Он сгорит! — сплюнул целитель. — И мы вместе с ним, если не уйдем сейчас!
— Ещё минуту, — отрезал майор. — Он мог заранее сообщить, на подходах к зоне горения.
Он посмотрел на часы. Секундная стрелка ползла по циферблату с издевательской медлительностью. В эфире — мертвая, гнетущая тишина, пробиваемая лишь треском помех.
Целитель, поразмыслив, кивнул. Ему тоже не хотелось верить в гибель парней.
Внезапно рация на поясе майора хрипло взвизгнула и замолкла.
А секунду спустя из огненного коридора вырвался мощный протуберанец, лизнув дорогу.
ㅤ
* * *
ㅤ
Мир сужается до дороги, едва видимой через лобовое стекло, которое на глазах покрывается тончайшей, как иней, паутиной трещин. Рёв огня снаружи больше не звук — это вибрация, которая проникает сквозь металл и кости, давит на грудную клетку, заставляет дрожать внутренности. Всё, что происходит в салоне, тонет в этой оглушающей, вязкой вате. Я слышу, как Катя что-то кричит, но не могу разобрать слова.
Я сосредоточен на щитах. Телекинез в таких условиях — это не изящное искусство, а отчаянная попытка жонглировать дюжиной яиц. Я отшвыриваю обугленные ветки размером с мою ногу, которые сыплются на дорогу. Сбиваю языки пламени, которые, как живые, тянутся к нам от придорожных деревьев, норовя облизать машину. Я держу вокруг пикапа «пузырь» относительно спокойного пространства, но каждый такой телекинетический толчок отзывается раскаленными гвоздями, вбиваемыми в виски.
Всё вокруг — два цвета. Нестерпимо-яркий, слепящий оранжевый, от которого болят глаза, заставляя их слезиться. И абсолютная, вязкая чернота теней, в которой тонет всё, лишая способности оценить расстояние. Я заставляю себя не закрывать глаза, хотя инстинкт орёт об обратном. Выживем — целители что-нибудь придумают. Мёртвым зрение не нужно.
Всепоглощающий жар ломится в салон, стремясь сжечь непокорную консервную банку. Пластиковая «торпеда», укрытая дедовым полотенцем, коробится, плывёт как свечной воск, наполняя и без того непригодный для дыхания воздух едкой, тошнотворной вонью горелой химии. Пот ручьями стекает по лицу, смешиваясь с копотью, щиплет глаза. Кажется, что дышишь не воздухом, а раскаленными углями прямо из адской жаровни.
Ощущение, как в детстве, в дедовской бане, когда он, выходя, подкидывал последнюю порцию дров, а ты, мелкий, пытался высидеть хотя бы минуту, доказывая, что уже мужик.
        Катя ведёт машину на чистом инстинкте. Её руки в пожарных крагах намертво вцепились в руль. Подозреваю, она не столько видит дорогу, сколько         чувствует         её магией, уплотняя пузырящуюся битумом грунтовку прямо перед колесами.      
И тем не менее, несмотря ни на что, мы едем. Я сам не верю в то, что это возможно, но стрелка спидометра держится за отметкой «шестьдесят». Мы мчимся сквозь ад, и, судя по неясным силуэтам фар сзади, колонна всё ещё держится за нами.
Понимаю, что всё это время с заднего сиденья доносится пронзительный, на одной ноте, крик младенца. Это плохо, очень плохо. Он надышится этой дрянью. Сквозь гул я слышу обрывок фразы Воронова, который, перекрикивая рёв, орёт женщине, чтобы дала ребёнку грудь. Крик затихает.
Капитан, сидящий сзади, за моим сиденьем, прижимается к полу, но время от времени осторожно выглядывает между сиденьями, прикрыв лицо рукавом куртки. Он выкрикивает в рацию короткие команды, которые я не могу разобрать. Я вижу лишь результат — оранжевая в свете пламени пена ложится на дорогу в считанных метрах перед пикапом. Мне приходится держать отдельный, маленький щит прямо перед лобовым стеклом, отсекая брызги. Если хоть капля этой холодной смеси попадёт на раскаленное стекло, оно разлетится вдребезги.
— Четыре с половиной минуты! — крик Воронова пробивается сквозь гул. — Пять… Пена кончается!
Катя издает сдавленный стон. Я вижу, как её руки начинают дрожать. Явно её силы на исходе. А ведь теперь всё зависит от неё. Наплевав на конспирацию, я протискиваю руку ей под воротник тяжелого ватника и начинаю делиться скудными запасами энергии. Она бросает на меня короткий, нечитаемый из-за очков взгляд, и жмёт на газ.
Согласен, уже не до безопасности. Просто валим! Остаётся надеяться, что полоса огня кончится раньше, чем мы.
ㅤ
Чуйка пищит, пронзая мозг. Я бросаю взгляд в боковое зеркало, пластиковый обтекатель которого давно сгорел, но само зеркало ещё держится.
Так и есть. Машина с лысой резиной. Она резко виляет вправо.
Мир для меня замедляется. Гул огня превращается в тихий, приглушенный фон. Я вижу, как легковушка, будто в замедленном кино, съезжает с дороги. Её передние колеса ныряют в придорожную канаву, она подпрыгивает и, пролетев несколько метров, падает днищем на торчащую из земли обугленную корягу. Взлетает сноп искр. А потом вокруг машины медленно, как распускающийся цветок, разливается жидкое пламя. Еще мгновение — и машина исчезает в ослепительной, беззвучной для меня вспышке.
        Перед глазами встаёт пацан.         «Дяденька граф, а вы всех спасете?» 
 «С чего я взял, что мне это по силам?         — проносится в голове. —         Что я скажу этому мальчишке?» 
Не успеваю сообразить, сколь противоречива моя мысль, как с оглушительным треском поперёк дороги падает сосна, и я, отбросив все мысли, собираю остатки сил в один телекинетический удар. Дерево отлетает в сторону, ломая другие стволы. Катя даже не тормозит. Она, похоже, в прострации, и машину давно уже ведёт на автопилоте.
Никто, кроме нас. Даже если не все выживут, мы уже сделали невозможное. Осталось выбраться.
ㅤ
Огненный ад закончился так внезапно, что мозг в первые секунды отказывался в это верить.
Вот я в отчаянной попытке сбить пламя швыряю силу вперёд — и через секунду мы уже вылетаем из огненной стихии. Просто раз — и всё.
Впереди была обычная серая дорога, дым, но не было огня. Вдалеке мигали синие и красные огни.
Мы выбрались.
Катя сбросила скорость и, заглушив двигатель, остановилась. Тишина оглушила. Из-под капота валил густой пар, правое переднее колесо горело. К нам уже бежали пожарные. Они сбили пламя с колеса, с трудом открыли заклинившие двери.
Я повернулся к Кате. Мои пальцы всё ещё лежали у неё на шее, под воротником ватника. Её голова безвольно откинулась на спинку кресла. Я влил в неё последние крохи энергии, понимая, что сам пуст. Венка на шее слабо, но билась. Жива. Иначе я бы почувствовал — смерть я теперь всегда чувствую.
Кто-то помог мне, отстегнул ремень. Как он-то не расплавился? Я вывалился из салона, ноги подогнулись. Мне помогли размотать полотенца. Кожа на лице и руках горела, как после целого дня на солнце, только в десять раз сильнее. Я хрипло кашлял, пытаясь вдохнуть воздух, который казался ледяным после пережитого пекла. Катю осторожно вытащили из-за руля. Воронов, выбравшись сам, уже помогал вытаскивать из салона женщину с младенцем. Тот пищал. Живой.
Начался хаос. Из уцелевших машин доставали людей. Ожоги, отравление дымом, тепловые удары. Половина — без сознания. Медики и целители метались от одного к другому, понимая, что всем прямо сейчас не помочь. В приоритете были дети. Их всех вынесли из кузова моего пикапа, где паровой щит Артёма спас их от худшего. Самого Артёма вынесли без сознания.
— Магическое опустошение, — с нескрываемым удивлением поставил диагноз седой целитель.
И тут я увидел того самого мальчика. Он единственный из детей стоял на ногах, высматривая среди обгоревших и покорёженных машин колымагу отца. Он не плакал. Просто стоял посреди дороги, и в его глазах была какая-то пустота. Мне кажется, он всё понял.
Воронов, заметив мой взгляд, подошел, прихрамывая.
— Его мать в нашем автобусе, — тихо сказал он. — Одеял на ту машину не хватило. Лысый один поехал.
Я кивнул и подошел к парню. Тот поднял на меня глаза, и я просто опустился перед ним на колени и обнял. Я смотрел через его плечо, как из автобуса выводят людей, и увидел его мать.
Её шатало, кто-то дал ей пить, отчего женщину тут же вырвало. Выпрямившись, она поискала глазами машину мужа и встретилась взглядом со мной. Я медленно, отрицательно покачал головой. Затем осторожно развернул пацана.
— Смотри, — шепнул я ему.
— Мама!!!
С диким воплем пацан бросился к матери.
Не все выжили. Я чувствовал, как угасает жизненная энергия нескольких стариков из автобуса. Сердце не выдержало. Но вобрать её, несмотря на собственное истощение, казалось мне сейчас верхом кощунства. Я просто наблюдал, как эти искорки, будто нехотя, покидают бренные тела.
Ко мне подбежал тот самый седой начальник из штабного автобуса.
— Майор Орлов, — представился он, протягивая фляжку. — Ваше Сиятельство, держите. Пейте. Капитан Воронов рассказал про ваш прорыв. От всего личного состава — спасибо, что вывели пацанов. Честно, я уже не надеялся.
Я сделал глоток. Горькая, обжигающая жидкость. Магическая энергия взорвалась внутри, возвращая крупицу сил, но физическая боль и опустошение никуда не делись.
— Можно мне эту фляжку? — спросил я. — Со мной ещё двое, и они в ноль опустошены.
— Забирайте, Ваше Сиятельство, это НЗ как раз на случай усиления магами. У целителей свои есть, — он замялся. — Знаете, если честно, я удивлён.
— Чему? — я сделал ещё пару глотков, чувствуя, как ко мне начинают возвращаться силы.
— Зачастую, примчавшись погеройствовать, аристократы очень быстро… — он сделал неопределённый жест рукой, — испаряются. В лучшем случае, присылают потом своих людей.
— Ну, мне не хотелось в грязь лицом перед девушкой ударить, — хрипло усмехнулся я, кивнув в сторону лежащей не земле княжны.
Подойдя к ней, я присел на корточки. Приподнял голову и дал Кате глотнуть из фляжки. Закашлявшись, она пришла в себя.
— Мы справились? — спросила она, не открывая глаз.
— Не совсем… но мы сделали практически невозможное. Просто не все выжили.
— Артём? Дети?
— О, эти все живы! Пошли отпаивать нашего великого мага воды и пара!
ㅤ
Я посмотрел на свой пикап. Это был оплавленный, дымящийся кусок железа. Краска местами пузырилась, местами свисала чёрными лохмотьями, фары превратились в пустые глазницы.
— Сюда бы сейчас Шурку… — пробормотал я.
— Ваше Сиятельство, — ко мне, опираясь на девушку в халате медсестры, подошёл давешний упрямец, старик, вроде как главный в деревне.
Память услужливо подсказала: Степан Петрович.
— Чего надо? — неожиданно резко ответил я.
— Да я это, значит… ну… — замялся тот, — поблагодарить вас хотел… спасли вы нас…
— Дать бы тебе в морду, — вздохнул я. — Ты хоть понимаешь, что если бы не твоё упрямство, и спасать никого бы не пришлось? Что цена этого прорыва — четыре жизни, и не факт, что все доедут до госпиталя? Мы все там могли сгореть, это ты понимаешь?
— Илья… — Катя чуть потянула меня за локоть, будто боялась, что я и правда ударю старика.
— Бросили нас, Ваше Сиятельство… и идти нам теперь некуда, — тот опустил глаза. — Так что выжили, не выжили, а разница-то не велика.
Намек, конечно, понятен. Деревенским негде жить, и они решили перейти на землю того, кто им сможет помочь. Вопрос в том, а нужны ли мне эти люди? Их, конечно, жалко, но вот что мне с ними делать-то? По-хорошему, надо с Тихоном обсудить — сам я пока не настолько в курсе дел.
— Ладно, — кивнул я, — когда всё устаканится, найдите меня. Граф Каменский, деревня «Радость». Приходите, поговорим. Если меня не будет — спросите Тихона, я его предупрежу. Но мы пока что и сами только-только на ноги встаём. И да, я не говорю, что вас возьму.
— Спасибо, Ваше Сиятельство, — кряхтя, попытался поклонился Петрович.
И тут до меня донесся обрывок разговора майора с капитаном.
— … ветер сменился! Фронт развернулся на север, нас передислоцируют на трассу перед Златоустом…
Внутри всё похолодело. Усадьба. Деревня. Молча отдав фляжку Кате и кивнув на Артёма, я подошёл к майору.
— Как Златоуст? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — А земли к югу от него? У меня там семья, деревня, люди!
— Ваше Сиятельство, при всем уважении, у меня приказ, — развёл руками Орлов.
— А та ЛЭП?
Майор наморщил лоб.
— Да, лэпка… Наверное, кого-то и туда отправили. Но если честно, сомневаюсь. Все силы на город брошены. А до вашей лэпки огонь максимум через час дойдёт… Граф, вы поймите, не я командую всей операцией. Мой участок был здесь. Вашу помощь переоценить невозможно, и фамилию вашу я запомнил. Но это всё после. Огонь остановим — сядем рапорты писать. А пока… Звоните своим, там тоже наверняка идёт эвакуация. Вы же видели — мы людей не бросаем.
— Понял, майор. Спасибо.
Я попытался дозвониться — связи не было. Совсем. Остановившись у обгоревшего пикапа, я задумался, что мне делать. Ко мне подошел Воронов.
— Брось её, граф, это же металлолом, — покачал головой капитан.
Я молча открыл капот. Антифриза в бачке было на донышке, но он ещё был. Аккуратно приоткрыл крышку радиатора — уже не кипит, хорошо. Проверил уровень масла — как ни странно, в норме.
Краем глаза я заметил, что Воронов с нескрываемым удивлением наблюдает, как «целый граф» привычно проверяет состояние машины.
Я обошел пикап, дотянулся до замка зажигания и повернул ключ. Тишина. Ещё раз. Стартер взвизгнул. Третья попытка. С надсадным, мучительным хрипом двигатель ожил и затарахтел, выйдя на обороты холостого хода.
Похоже, хана движку. Перегрев. Вернувшись к Воронову, я закрыл покорёженный капот.
— Там моя семья, капитан. Мать, сестра. Мои люди. Пятьсот живых душ. Там, в конце концов, моя земля, — я посмотрел ему в глаза. — Майор прав. Мы людей не бросаем. Будете в наших краях — заезжайте в гости. А мне пора.
Артём, бледный и пошатывающийся, залез на заднее сиденье. Катя протянула ему фляжку.
— Ну и пойло! — поморщился он, сделав глоток. — На вкус, как ослиная моча.
— Неча пробовать всякую гадость, — я забрал у него фляжку и глотнул сам. — Но я с тобой соглашусь.
— Какие вы эксперты! — усмехнулась княжна, когда очередь дошла до неё. — Фу, ну и мерзость!
Мы тронулись с места.
— Катя, может, у тебя получится дозвониться? — спросил я.
Она достала свой телефон.
— Нет связи. Совсем, — покачала она головой.
— Видимо, вышка сгорела… Едем! Где-нибудь связь да будет!
Я дал газу, и обгорелый, но ещё пока живой пикап, оставляя за собой шлейф пара, покатил по дороге.



Глава 9
Наши не придут

Двигатель кашлял. Не ровно работал, а именно кашлял — хрипло, с перебоями, будто старик с больными лёгкими. Я прислушивался к каждому звуку, анализировал каждый стук, каждое изменение тона. Пока держится. Но надолго ли?
Дорога тянулась серой лентой сквозь дымную мглу. Пустая. Даже птиц не было слышно. Я машинально сканировал обочины, горизонт, зеркала заднего вида. Привычка. Или паранойя. Сейчас уже было без разницы.
Впереди показался медленно ползущий бензовоз. Он занимал почти всю полосу, и обогнать его на узкой дороге было проблематично. Я пристроился за ним, не решаясь идти на обгон на машине с непонятно как работающим движком. Мы тащились за ним с минуту, и это начало действовать на нервы.
— Почему ты не обгоняешь? — не выдержала Катя.
— Так сплошная же, — машинально ответил я.
Она посмотрела на меня как на идиота.
— И что? Машин же нет!
Я на секунду завис, а потом до меня дошло. Дорога во встречном направлении ведь совершенно пустая! Там дальше блокпосты! Выругавшись про себя, я выжал газ, и пикап, взревев, пошел на обгон.
Катя меж тем в который раз попыталась дозвониться хоть до кого-нибудь, но всё без толку.
— Связи вообще нет, — покачала она головой.
Я кивнул, не отрывая взгляда от дороги. Где-то там, за этой серой пеленой, была усадьба. Мама, Лера, деревня. Пятьсот человек.
Не думать об этом. Сейчас не время.
Дальше мы ехали в почти полной тишине, нарушаемой лишь надсадным хрипом умирающего двигателя. Я вёл машину, Катя сидела рядом, Артём — сзади. Каждый из нас по очереди пытался поймать сеть, но экраны телефонов упрямо показывали одно и то же: «Нет сигнала». Эта тишина давила, заставляя снова и снова прокручивать в голове ад, из которого мы только что выбрались.
— Блин, я думал, что сварюсь заживо… — голос Артёма с заднего сиденья прозвучал неожиданно громко, будто он говорил сам с собой. — Я же увлажнял тент изнутри, и этот пар… он шёл не только наружу. Внутри вообще была сауна. Думал, задохнусь там!
Я молча слушал, не поворачивая головы, отмечая знакомые ориентиры на дороге. До поворота на наши земли ещё километров двадцать. А потом…
Не думать.
— А воды-то у меня было всего две канистры, — продолжал Артём, его голос становился всё более воодушевленным, словно он заново переживал этот момент пусть и ужаса, но и своего триумфа. — И она закончилась очень быстро! Пришлось, как ты говорил, творить её магией. Прямо из воздуха! Я даже не думал, что смогу так! Прямо как настоящий маг воды!
Он замолчал на секунду, и даже без взгляда в зеркало я почувствовал, как изменился его тон.
— Правда, силы тоже быстро кончились, — признался он уже тише. — Даже не помню, как мы доехали. Очнулся уже, когда вы мне эту ослиную мочу в рот влили.
Я хмыкнул. Хорошо, что может шутить. Значит, в порядке.
— Я тоже думала, что всё, — так же тихо, словно подхватывая его исповедь, подала голос Катя. — Этот огонь… он был повсюду, — её голос слегка дрогнул. — В какой-то момент у меня почти закончились силы, и я подумала: «Вот так вот и умру. Наверное медаль дадут, посмертно… отцу пришлют».
Она замолчала. Я чувствовал её взгляд, но продолжал смотреть вперёд. На горизонте что-то темнело. Может, деревья. А может, дым.
— А потом, — Катя говорила задумчиво, осторожно, — ты положил мне руку на плечо, и стало… легче. Спокойнее как-то.
Ага, на плечо. Не на плечо, а на шею, контакт кожа-к-коже. Чёрт. Поняла, значит.
— Просто воодушевилась, наверное, — пожал я плечами, не поворачиваясь.
— Ага, — в её голосе прозвучала лёгкая улыбка. — Наверное.
Точно поняла. Но не давит, не выпытывает. Хорошая девочка.
Двигатель снова кашлянул, и я невольно сжал руль. Руки дрожали. Усталость. Или нервы. И рулевое… Неважно.
— Связь где-нибудь да появится, — пробормотал я, больше для себя.
— Конечно, появится, — поддержала Катя. — Да и эвакуацию наверняка уже ведут.
— Да, конечно…
Не думать. Ехать. Проверять обстановку. Действовать по ситуации.
Дорога сделала плавный поворот, и я машинально сбросил скорость. В горле стоял ком, во рту — привкус дыма и гари. Хотелось пить. И спать. Как же хотелось просто лечь и заснуть. Проснуться, и чтобы всё это оказалось кошмаром.
Но вместо этого я вёл по пустой дороге покорёженную машину, везя измотанных людей навстречу неизвестности.
— Скоро ЛЭП, — зачем-то сказал я вслух. — Майор говорил, там должны быть пожарные.
— Ага, — кивнула Катя.
Артём что-то пробормотал в ответ, но я уже не слушал. Впереди, сквозь дымную мглу, проступали очертания той самой ЛЭП.
ㅤ
У обочины и правда, как и обещал майор, стояла легковая машина, окрашенная в характерную для пожарных раскраску — красная с белыми полосами. А рядом с ней — двое мужчин в спецовке. Один курил, прислонившись к капоту, второй как раз достал с пояса рацию, чтобы с кем-то связаться.
Раз у просеки есть пожарные, значит, есть и шанс. Если где-то и можно остановить огонь, то только здесь.
Я заглушил двигатель и вышел из пикапа. Мужчины даже не обернулись.
— Первый, я третий, — голос у того, что с рацией, был зло-усталый. — На лэпке — гиблое дело. Просека засрана порубочным хворостом под завязку, плотняком. Для отжига непригодна, это верная могила. Если чиркнем — сами тут и ляжем.
Рация зашипела, затрещала.
— Понял тебя, — донёсся искажённый помехами голос. — Что ж теперь… Вспышку просрали, верховой в сторону города х*ярит. Потерянных подтверждают. Все силы на трассу. Подтягивайся. Как понял?
Я замер. Получается, и ЛЭП не поможет? Страх, который всё это время был лишь фоновым шумом, на мгновение накатил с огромной силой, а затем так же резко отступил.
— Понял, выдвигаемся.
Пожарный убрал рацию, сплюнул в сторону и только тогда обратил внимание на меня.
— Я граф Каменский! — подскочил я к нему. — У меня там семья, деревня! Пятьсот человек! Я не могу дозвониться, предупредить!
Мужик посмотрел на меня, как на умалишённого.
— Где деревня-то? В этом лесу? — он махнул рукой на север. — Там же заповедник демонов!
— Деревня Радость! — воскликнул я. — Там пятьсот человек! Я приказал готовиться к эвакуации, когда уезжал, но своего транспорта почти нет!
Пожарный выглядел шокированно. Он снова схватился за рацию.
— Первый, тут такое дело, — проговорил он в эфир. — Деревню Радость забыли, как раз между лэпкой и городом. Рядом граф Каменский стоит, говорит, там люди… Пятьсот человек!
Рация зашипела. Потом из неё раздался тот жёсткий голос:
— Граф?.. Значит так, граф! Настоящим официально уведомляю вас о необходимости проведения эвакуации на ваших землях! Ответственность за жителей несёте лично!
У меня на секунду пропал дар речи. Мы значит там… а здесь какой-то хер с горы… и даже делать ничего не надо, можно всё на меня свалить? Но… да я бы и так, но у меня там…
Мысли вереницей промчались в голове.
— Выделите хоть транспорт! — зло крикнул я, выхватывая у пожарного рацию.
— Транспорт выделить не могу, все силы на город! — голос из динамика был безжалостным. — Держитесь, граф. И удачи. Я проверю, был ли отправлен к вам кто-нибудь для объявления эвакуации… Если нет, то отправим, конечно, но вообще это ваша обязанность!
Связь прервалась.
— Да ну не может этого быть, — пробормотал я, глядя на замолчавшую рацию. — Бред какой-то…
Я исподлобья посмотрел на пожарного.
— Кто? — тихо спросил я, делая шаг вперёд и чувствуя, как на кончиках пальцев начинают плясать голубоватые искры. — Кто этот первый?
Пожарный заметил молнии и осторожно отступил на пару шагов, выставив руку вперёд.
— Граф, приказы не мы отдаём, — примирительно произнёс он. — Операцией имперское начальство руководит, из Питера прилетели. Наших местных всех раком поставили, аж три губернии. И так хрень собачья творится, а в такой позе, знаете ли, и вовсе работать не слишком сподручно.
Я сжал кулаки, заставляя искры погаснуть. Глубокий вдох. Ещё один.
— Может, они уже сообщили об эвакуации? — зацепился я за последнюю соломинку. — И она уже идёт? Связь не ловит, я даже позвонить не могу.
Пожарный покачал головой.
— Дай спутник, — требовательно протянул он руку ко второму пожарному.
Тот пожал плечами и вытащил из машины коробчатый спутниковый телефон.
— Позвони своим, — предложил мне старший пожарный. — Ближе к городу связь должна быть.
Я взял телефон и набрал по памяти номер матери.
Гудки тянулись целую вечность.
— Графиня Каменская, — наконец послышался её голос.
— Мама! — я сглотнул ком в горле. — Это я, Илья! К вам приезжали, объявили об эвакуации?
— Илья! Это Илья звонит! — сказала она мимо трубки кому-то. — Нет, никто не приезжал. Но мы уже всё подготовили!
Я закрыл глаза. Чёрт.
— Мам, уезжайте! Прямо сейчас. Транспорта не будет, и никто за вами не приедет. Тихон пусть вывозит как может, на чём есть. Кого сможет, того пускай и вывозит. Нас не ждите! Я… я попробую дать вам больше времени.
— Хорошо, сын, — тихо ответила мама. — Сделаем.
Я отключился и вернул телефон.
— Наши не придут, — как будто извиняясь, покачал головой пожарный.
И тут до меня дошло. По-настоящему дошло.
В деревне всего несколько машин. Старый трактор, грузовичок да пара легковушек. В усадьбе — только внедорожник Петра Александровича. На всём этом можно вывезти зараз человек пятьдесят, от силы. Сколько надо ходок сделать?
Пешком до трассы километров десять. Не так уж и далеко, можно было бы и пешком. Но пока они соберутся, пока сообразят, что делать! Пока уговорят самых упёртых — как показала практика, это не так просто! И ведь Тихон людей не оставит, а значит, вся деревня будет стоять и ждать отстающих. А время…
Я посмотрел на горизонт, где дым, кажется, становился всё гуще.
Времени не было вообще.
Всё. Земли сгорят. Усадьба сгорит. Деревня сгорит. И люди…
Начни мы эвакуацию сразу, у людей ещё был бы шанс. А сейчас…
— Может всё-таки просека? — предпринял я последнюю попытку.
Седой пожарный покачал головой и махнул рукой в сторону ЛЭП.
— Эта просека для верхового — как плевок перешагнуть! — объяснил он терпеливо. — И видишь, она вся хворостом завалена. Вот если бы этот хворост сдвинуть от лэпки к лесу, пролить бензинчиком и поджечь… Тогда бы полоса отжига получилась как по учебнику. Но туда в эти завалы не сунешься, сгоришь заживо, а просто хворост поджигать — только твой лес раньше времени запалим.
И в этот момент я услышал гул двигателя. Обернулся. По дороге ехал тот самый бензовоз, который мы обогнали.
— Сдвинуть… и пролить бензином? — мой разум зацепился за главное.
За шанс. За единственный шанс спасения. Всё сложилось в голове мгновенно. Два плюс два.
И я шагнул с обочины на дорогу.
— Илья, что ты задумал? — услышал я за спиной встревоженный голос Кати и хлопок дверью.
Но я уже шёл навстречу бензовозу, подняв руку.
ㅤ
Водитель, видимо, решил, что я просто голосую, и не сбавлял скорости. Только погудел предупреждающе. Понял он свою ошибку слишком поздно.
Я встал прямо посреди дороги и не двигался с места.
Визг тормозов. Тяжёлая автоцистерна пошла по асфальту юзом, но физика — упрямая штука. Не успевала.
Вытянув одну руку вперёд, я потянулся к приближающейся машине телекинезом и надавил всей своей силой. Бензовоз остановился как вкопанный в метре от меня, качнувшись на рессорах.
Из кабины выскочил водитель с монтировкой в руке.
— Ты что, ошалел⁈ — заорал он. — Совсем крыша поехала⁈
— Бензин в бочке есть? — спросил я, добавив магии в голос.
Водила осёкся на полуслове, взглянул на пожарную машину, на пожарных, которые наблюдали за происходящим с открытыми ртами — у второго так даже сигарета выпала. Понял, что перед ним не просто хулиган, который на дорогу выскочил. Да и телекинез говорил сам за себя.
— Полная, — растерянно ответил он.
— Я реквизирую машину, — спокойно заявил я.
— Но это незаконно… — начал было водитель.
— Да ладно? — взорвался я. — А мне вот только что сообщили, что эвакуация деревни на мне, и что я здесь представляю закон. Всё верно?
Я повернулся к старшему пожарному. Тот неуверенно кивнул:
— Ну как бы… да…
— Да-да! — подтвердила подбежавшая Катя. — Граф здесь официально уполномоченный!
— А мне-то что делать? — жалобно спросил водитель.
— У тебя телефон с камерой есть? — поинтересовался я.
— Есть…
— Доставай. Включай съёмку. Бегом!
Мужчина судорожно полез в карман, достал телефон и направил его на меня дрожащими руками.
— Я, граф Каменский, — чётко проговорил я в камеру, — реквизирую бензовоз для проведения спасательной операции в деревне Радость, где находится пятьсот жителей.
Катя неожиданно встала рядом со мной.
— Я, княжна Екатерина Владимировна Демидова, подтверждаю законность действий. Граф Каменский действует по поручению пожарного штаба.
Титулы. В этом мире они работают безотказно. Никто из простых людей не смог бы нормально отказать графу. А уж если граф ещё и даёт железную гарантию, что тебя не уволят с работы…
— Всё, заканчивай, — махнул я рукой водителю.
Тот выключил запись и растерянно посмотрел на меня. Бензовоз был мой.
ㅤ
— Граф, ты что удумал⁈ — негромко спросил пожарный, подойдя ко мне вплотную.
— То, что ты сказал, — я кивнул в сторону просеки. — Сдвинуть хворост, пролить бензином и поджечь!
— Не успеешь! — он схватился за голову. — И главное — там дальше мост того гляди развалится. Ногами-то идти страшно, а бензовоз точно не пройдёт!
— Я маг земли, — вмешалась Катя. — Если мост не совсем в труху — укреплю. Проедем.
Пожарный внимательно, будто впервые видя, посмотрел на пикап, на наши обожжённые лица
— Вы выглядите так, словно побывали в аду, — помолчав, заметил он. — Так хотите туда вернуться?
— Да я кепку там забыл, — хмыкнул я.
Крякнув, пожарный схватился за рацию:
— Первый, сколько огню до лэпки?
— Полчаса, максимум час! — ответил голос из динамика спустя пару секунд. — Михалыч, ёп твою мать, ты где там застрял⁈
— Да у меня тут пожарники-малолетки объявились, — тот уже принял решение. — Присмотрю за ними малость. Если получится, отжиг забацаем. Что делать-то, деревню спасать надо!
— Михалыч, не смей! Приказ!..
— Первый, первый, тут со связью что-то, — спокойно произнёс Михалыч и, выключив рацию, посмотрел на меня. — Так, граф… всё хорошо, но что со струёй делать? Бензин себе же под колёса лить будем, первая искра — и нам всем крышка.
— Я могу! — выскочил из машины Артём. — Чтобы лилось куда надо!
— Спички детям не игрушка! — отрезал пожарный.
— Я инициированный маг воды! — выпрямился брат. — И у меня там мама и сестра!
Михалыч внимательно посмотрел на него.
— Перед огнём все равны, Ваше Сиятельство, — серьёзно кивнул он. — Ладно. Я за руль бензовоза. Мелкий со мной, видимо. А вы двое, значит, впереди, дорогу расчищать. Правильно я тебя, граф, понял?
Я вздохнул. За руль бензовоза я планировал сесть сам. Но с таким распределением ролей шансов на успех становилось куда больше. И даже если что-то пойдёт не так с бензовозом — у нас всё ещё будет пикап.
— Даже лучше, чем я сам это себе представлял, — признал я.
Пока водитель объяснял Михалычу, как управлять бензонасосом, я осматривал цистерну. Сливное отверстие слева. Рукав метров пять длиной, может, шесть.
— Шланг короткий, — заметил Артём.
— Сам ты шланг, — буркнул Михалыч. — А это — рукав! И да, коротковат. Да и не будешь же ты его в руках держать… Надо придумать что-то.
— У меня есть идея, я сделаю, — пообещал я.
И, прихватив меч, побежал рубить хворост. Выбрав несколько длинных и ровных жердей, я по-быстрому обтесал их и подтащил к бензовозу. Помощник Михалыча принёс из багажника пожарной машины пару мотков толстой верёвки.
— Спасовка, — пояснил он. — Тридцать метров.
Две минуты работы. Я держал на весу элементы конструкции, пожарный связывал, Михалыч подсказывал. Получилось что-то вроде горизонтальной поливочной мачты, жёстко закреплённой на корпусе бензовоза слева. Пришлось даже водительскую дверь открыть, и к ней дополнительно примотать. Рукав шёл от насоса к кабине, где его мог контролировать Артём, а потом вдоль мачты в сторону от машины. Сам Артём объяснил, что бензин хоть и жидкость, но не вода, да и он не архимаг, и чтобы управлять потоком, ему надо его чувствовать. Хотя бы через рукав.
— Это сработает? — неуверенно спросила Катя.
— Теоретически, — пожал я плечами.
Если не сработает, придётся разворачиваться. Пятнадцать минут подготовки псу под хвост. Но попробовать мы обязаны. Лучше сделать и облажаться, чем не сделать, и потом всю жизнь корить себя, что не попробовал.
— Брата привяжи, на подножке же поедет, — скомандовал мне Михалыч и обратился к Артёму. — Если что, я спасовку перережу. Скажу прыгать — прыгаешь сразу. Всё понял?
— Понял! — кивнул тот серьёзно.
— Как три раза просигналю — так пали! — наказал Михалыч своему помощнику, забрал у него рацию и отдал её мне. — Держи, нам она нужнее будет.
ㅤ
Михалыч с рёвом развернул бензовоз, выруливая под лэпку. Артём, бледный, но сжавший челюсти, стоял на подножке, готовясь контролировать струю бензина. Мы с Катей запрыгнули в пикап и рванули вперёд бензовоза. Как и прошлый раз, не сговариваясь, за руль села Катя.
И опять телекинез… Хворост полетел влево, к кромке леса, как трава из-под взбесившейся газонокосилки. Глянув назад, я увидел, что Михалыч включил бензонасос и желтоватая струя бензина выстрелила из рукава. Вот она дёрнулась туда-сюда, изогнулась петлёй в воздухе и, наконец, стабилизировалась, широким плоским веером ложась на сухой хворост.
Молодец, Артём! Смог!
Мы проехали метров двести, оторвавшись от бензовоза метров на пятьдесят.
— Граф, готов? — прохрипела рация голосом Михалыча. — Пути назад не будет!
— Наши не придут, говоришь? — спросил я.
— Чего? — не понял тот.
— Все наши — это мы! — крикнул я в рацию. — Давай, Михалыч, зажигай!
Сзади раздались три длинных гудка.
А ещё через полминуты далеко позади, у начала просеки, взметнулся вверх огненный вихрь.
Гонка со смертью началась.



Глава 10
Огненный щит

Позади, в каких-то двухстах метрах, ревел наш рукотворный пожар. Даже сквозь треск веток сгребаемого мной хвороста до нас доносился его голодный рёв, будто голодный зверь пожирал лес, набирая силу с каждой секундой.
Я сидел в пассажирском кресле, расфокусировав взгляд и следя одновременно за всей шириной просеки. Широкое поле телекинеза работало как отвал снегоуборочной машины, только невидимый. Весь хворост с просеки — ветки, сучья, обломки стволов и даже осыпавшаяся хвоя — сгребался в единый вал слева по ходу движения.
Уже через сотню метров я задумался, не переоценил ли я свои силы. Хватит ли мне и энергии, и просто даже выдержки преодолеть эти километры? Потому что каждая секунда этой непрерывной работы казалась пыткой, отзываясь раскалёнными гвоздями, вбиваемыми в виски. Голова пылала от напряжения, но я не прекращал подметать просеку магией.
Катя за рулём держала заданный Михалычем рваный темп на ухабистой грунтовке. То тридцать километров в час, то сорок, то снова сбрасывала до двадцати пяти на особенно разбитых участках. Её руки крепко сжимали руль, так что даже костяшки пальцев побелели. На лбу выступили капельки пота — не от жары, а от концентрации.
— Как там сзади? — спросил я, не отрывая взгляда от просеки впереди.
Катя быстро глянула в зеркало заднего вида.
— Опережаем бензовоз метров на пятьдесят, — ответила она. — У них там вроде всё под контролем.
— Артём молодец, — пробормотал я.
Улучив несколько секунд, когда Катя притормозила, объезжая яму, я всё же решил сам глянуть назад. Зрелище завораживало. Из торчащего в сторону рукава лилась струя бензина — но не разлеталась брызгами, а висела в воздухе плотной, ровной лентой, словно текла по невидимой трубе. Она сверкала на солнце, будто выточенная из янтаря, и точно ложилась на собранный мной в отвал хворост.
Самого Артёма почти не было видно — только голова торчала над открытой нараспашку водительской дверью.
Рация зашипела у меня в руке:
— Граф, слышишь меня? — голос Михалыча звучал спокойно и деловито, в нём слышалась та особая нотка, которая бывает у людей, привыкших работать в экстремальных условиях.
— Слышу отлично, — ответил я, не прерывая работу телекинезом.
— Я тут с начальством связался. Они теперь в курсе нашего заезда. Паматькались, конечно. но к сведению приняли. И свежие данные сообщили. Ширина фронта — двенадцать километров, ветер стабильный, юго-юго-западный. Авиация наготове, движки греют, но поднимут их, только когда мы закончим. Так что работаем.
Двенадцать километров. Чёрт. Это означало, что пожар разбушевался не на шутку, и мы были единственной надеждой на его остановку. По крайней мере, до того, как он спалит всё, что у меня есть.
— Понял, — ответил я, отшвыривая телекинезом здоровенное бревно. В глазах потемнело на секунду. — Как там мелкий?
— Брат твой молодец! Не каждый в унитаз так струёй попасть могёт. Снайпер! — в голосе Михалыча прозвучало неподдельное уважение. — Слушай, граф, впереди мост, километра через три. Вам бы лучше заранее до него добраться.
— Принял, отрываемся, — я отпустил кнопку передач. — Катя, прибавь газу.
Пикап рванул вперёд. Спидометр показал сорок, потом пятьдесят. Меня вдавило в кресло головной болью. Ощущение было, будто череп попал в медвежий капкан, ещё чуть-чуть, и он просто лопнет, как переспелый арбуз.
— Как ты? — спросила Катя, заметив, видимо, моё состояние. — Может, притормозить?
— Нормально. Работаю, — процедил я сквозь зубы. — До моста недалеко, продержусь.
Но было ненормально. Казалось, этот сраный хворост тычет своими долбанными ветками прямо в мозг.Естественно, говорить об этом Кате сейчас я не собирался. Но она и сама, конечно, видела. Поле телекинеза дрожало, становилось неустойчивым. Что хуже всего — резерв в таком режиме расходовался вдвое быстрее и не успевал восстанавливаться. Так меня точно на всю полосу не хватит!
ㅤ
Как бы то ни было, но мы оторвались от бензовоза почти на километр. Я сам не заметил, как это случилось, поглощённый непередаваемыми ощущениями. Просто раз — и хворост закончился, а впереди показался мост. Если это вообще можно было назвать мостом.
— Вот дерьмо, — выругался я, разглядывая конструкцию.
Старые железобетонные плиты, покрытые трещинами, местами дырявые, поверх которых были небрежно набросаны доски. Кое-где бетона вовсе не было, торчала ржавая арматура. Под мостом, пересекая просеку под прямым углом, журчал ручей, метра три в ширину и по колено глубиной, над которым смыкались кроны деревьев, создавая зелёный туннель. На обоих берегах ручья, сбоку от моста, громоздились две внушительные кучи хвороста — видимо, оставленные здесь во время расчистки просеки.
И вроде ручей-то тьфу, можно было бы и вброд форсировать. Да только берега крутые и глинистые. Спуститься ещё можно. А вот подняться точно не получится.
Катя остановилась перед мостом.
— Давай я выйду, а ты поведёшь, — предложила она. — Мне надо мост почувствовать.
Я кивнул, и княжна выскочила из машины и первой перешла мост пешком, ощупывая плиты ногами.
— Готова? — крикнул я, пересаживаясь за руль.
Сзади уже слышалось рычание бензовоза и рёв рукотворного огненного змея.
Катя кивнула, присела на корточки у дальнего края моста и упёрлась ладонями в бетон.
— Поехали, — выдохнула она.
Я медленно подъехал к мосту. Передние колёса въехали на первую плиту — и она треснула, просела. Но не рассыпалась, лишь завибрировала. Я почувствовал, как под колёсами что-то изменилось. Вибрация, которая была секунду назад, внезапно исчезла. Плиты словно срослись, превратились в единый монолит. Катя держала.
Я проехал мост на первой передаче, осторожно, внимательно прислушиваясь к каждому звуку. Железобетонные плиты трещали и крошились, но не расходились. Добравшись до противоположного берега, я остановился метрах в пятнадцати от моста и вышел из машины.
Быстро сгрёб хворост и здесь, формируя отвал, чтобы потом быстро двигаться дальше. Вернулся к Кате.
Тут как раз подъехал бензовоз, который тоже здорово оторвался от фронта огня. Михалыч остановился у первой кучи и тщательно пролил хворост. Затем выключил подачу горючего.
Я видел, как он что-то сказал Артёму, и тот, выскользнув из страховочной петли, перебежал мост к нам.
Выглядел он не очень. Лицо бледное, глаза мутные.
— Как дела, боец? — спросил я, протягивая ему флягу с настойкой.
Артём жадно глотнул, поморщился, но цвет лица стал лучше.
— Нормально, — выдохнул он. — Просто… не ожидал, что это будет так тяжело.
Я забрал флягу — она ещё мне самому, чувствовалось, пригодится. Если Артём промахнётся мимо хвороста — бензин всё равно загорится. А вот если промахнусь я — загоримся мы.
Михалыч медленно, аккуратно повёл бензовоз по мосту. Многотонная махина заставила конструкцию застонать. Я слышал сдавленное дыхание Кати, видел, как дрожат её плечи, чувствовал вибрацию земли под ногами.
— Держись, — я наклонился к ней и положил руки на плечи, чтобы если что, подлить толику энергии — Ещё чуть-чуть.
— Держусь, — просипела она, не открывая глаз. — Он как будто мне по пальцам едет…
Наконец задние колёса съехали с моста.
— Всё, отпускай! — крикнул я Кате.
Она резко убрала руки от земли и откинулась назад, тяжело дыша.
И в ту же секунду мост начал разваливаться.
Железобетонные плиты, сдерживаемые магией, с грохотом обрушились в ручей. Пять секунд — и от моста остались только опоры, искорёженный арматурный каркас да груда обломков в русле ручья.
Артём залез обратно в кабину, подлез в верёвочную петлю. Михалыч включил подачу бензина, и они принялись проливать вторую кучу хвороста.
В это время я, поддерживая Катю, помог ей подняться, дал выпить из фляжки. Она осторожно отпила глоток.
— Огонь догоняет! Быстрее! — закричал Михалыч, видя приближающееся пламя.
Я быстро потянулся телекинезом к обеим кучам хвороста и сбросил их в русло ручья. Пропитанный бензином сушняк свалился в воду, соединяя вал в одну непрерывную линию.
— Бежим! — крикнул я Кате, которая ещё не пришла в себя, ошеломлённая проездом двадцатитонной махины.
Подхватив её под руку и за талию, я чуть не на себе потащил её к пикапу.
— Вести сможешь? — спросил я.
Как будто у нас есть выбор.
— Смогу… наверное, — выдохнула она.
Я оглянулся назад, привлечённый яркой вспышкой. Внезапный порыв ветра подхватил пламя всего в каких-то паре сотен метрах от нас, закрутил его в спираль. Огненный смерч понёсся по просеке.
В этот момент я с кристальной ясностью понял, что расстояние до нас он может промчаться за несколько секунд, мы даже пикнуть не успеем.
— Огненный торнадо! — Катя в ужасе прижалась ко мне.
— Ничего страшного, — соврал я. — Поехали. Михалыч знает, что делает.
Я подсадил вымотанную девушку, едва не силой запихнув на водительское сиденье. Захлопнул за ней дверь. И толчком перекинул себя через машину.
Катя рванула с места, выбрасывая мелкие камни из-под колёс, едва я оказался в машине. Она выглядела в дугу пьяной, голова моталась из стороны в сторону, но в изгиб грунтовки вписалась почти чётко. Сзади что есть дури газанул Михалыч, разгоняя тяжёлую машину.
Через пару секунд сзади долбануло взрывом — смерч добрался до русла ручья. К счастью, этот же взрыв его и развеял.
— Это было… близко! — прокомментировал по рации Михалыч. — Теперь давайте спокойно, без подвигов, просто едем, просто поливаем. Больше никаких отрывов. Нам ещё семь километров пилить.
— Понял, принял, — отозвался я и откинулся в кресле.
Бешено колотилось сердце, но адреналин хотя бы прочистил немного мозги. Я отхлебнул из фляжки и, поболтав, отдал её Кате. Настойки оставалось уже совсем чуть.
ㅤ
Ещё семь километров. Семь бесконечных километров монотонной, изматывающей работы.
Я продолжал расчищать просеку полем телекинеза, но то, что десять минут назад давалось легко, теперь требовало огромных усилий. Голова раскалывалась, словно её сжимали тисками.
— Держишься? — спросила Катя, заметив, как я сжимаю кулаки.
О, сегодня у нас это самый популярный вопрос.
Сама она начала постепенно приходить в себя. Щёки понемногу розовели, дыхание выравнивалось. Её часть работы была позади, теперь вся нагрузка легла на нас с Артёмом.
— Держусь, — процедил я сквозь зубы, продолжая сгребать хворост в отвал.
Катя молча положила свою руку на мою, лежавшую у меня на колене, и несильно пожала. Перевернув руку ладонью вверх, я сплёл свои пальцы с её. Так мы и ехали какое-то время, до следующей ямы, где она снова взялась за руль обеими руками.
А я сжал зубы.
Надо продержаться совсем чуть-чуть. Минуту. Всего минуту. Потом ещё одну.
И ещё минуту.
Во рту пересохло, язык прилип к нёбу.
Ещё километр.
В глазах стоял песок, сила тяжести, по ощущениям, увеличилась вдвое.
Ещё минутка…
Пот градом стекал у меня по лицу, щипал глаза. Ещё глоток из фляжки… Уже не помогает. Такое ощущение, что я надсадился, выжигая энергоканалы и сам источник. Я уже не понимал, на чём я держусь. На упрямстве? На силе воли?
Я впал в какое-то подобие транса. Всё, что я видел — это хворост и кромка леса.
А просека тянулась и тянулась, словно не имея конца. Хворост стал реже — видимо, заканчивались участки, где велась активная вырубка. Но то, что оставалось, приходилось сгребать в отвал особенно тщательно. Пропущенный участок мог оставить брешь в огненной линии.
За спиной, в паре сотен метров, полыхал наш отжиг, постоянно напоминая о себе рёвом пламени. Иногда порывы ветра доносили запах горелого дерева, копоть, едкую гарь.
Ещё сто метров. Ещё вод до того пенька…
Я работал на автопилоте. Глаза видели просеку, мозг посылал команду, телекинез срабатывал. Но сознание словно отключилось, ушло куда-то внутрь. Осталось только: сгреби, сгреби, сгреби.
Катя молчала, как будто чувствуя моё состояние. Хорошая девочка. Понимает, когда надо просто помолчать и не мешать.
— Всё, — прохрипел из рации усталый голос Михалыча.
Я встряхнул головой, выходя из транса:
— Что всё?
— Мы свою работу сделали. Двенадцать километров отожгли, фронт перекрыли. Да и бензин закончился.
Двенадцать километров. Только теперь до меня дошёл масштаб того, что мы проделали. Двенадцать километров огненной полосы. Против природной стихии.
— Хворост больше можно не сгребать? — спросил я, с трудом шевеля языком.
— Раздвинь только чуток, чтобы проехать. И давайте где-нибудь остановимся отдохнуть, желательно повыше. Хочу посмотреть, что из нашей затеи выйдет. Да и не каждый день такое увидишь!
Внезапная, оглушающая тишина. Я перестал напрягать телекинез, и сразу почувствовал, как меня накрыла волна усталости. Руки отяжелели, веки слипались. В висках больше не пульсировала боль — там была просто пустота.
— Мы сделали это, — потрясённо прошептала Катя.
— И не говори, самому не верится, — в тон ей выдохнул я.
Впереди просека начинала подниматься по склону горы.
— Давай остановимся на самом высоком месте, — показал я вперёд.
Там просека, казалось, уходила в небо. И только провода ЛЭП подсказывали, что дальше начинается спуск. Мы достигли перевала.
ㅤ
На самом высоком месте просеки, где дорога проходила по склону горы, оказалась ухоженная полянка со следами пикников. Похоже, кто-то сюда регулярно наведывался, полюбоваться на восходы или может закаты. Так-то да, романтичное местечко. Даже сосновый лес с юга ненадолго отступил, открывая шикарный вид на всю долину — бескрайнее море зелёных крон. Рядом журчал ручей, стекающий с горы тонкой ленточкой. Даже воздух здесь был чище, ароматнее, вкуснее. Он был напоен свежестью и запахами леса и разнотравья, а не древесной и пластиковой гари.
Только две вещи портили ландшафт. Наша полоса отжига, вгрызающаяся в лес с севера, со стороны просеки, и наступающий с юга широкий, изогнутый фронт грандиозного лесного пожара, от которого чуть в сторону от нас по-над лесом тянулся шлейф грязного чёрно-серо-белого дыма.
Бензовоз с натужным рёвом двигателя заполз на поляну и остановился рядом с пикапом. Михалыч выключил мотор, и внезапно стало тихо. Так тихо, что слышался только плеск ручья да далёкий гул пожара.
— Располагаемся, — сказал седой пожарный, вылезая из кабины. — Зрелище будет скоро, его пропускать нельзя.
Артём спрыгнул с подножки, пошатнулся, присел на траву. Лицо у него было бледное, руки дрожали.
— Жив, боец? — спросил я.
— Нормально, — выдохнул он. — Просто…
— Да я понимаю, — я опустился на траву рядом. — Сам не понимаю, как ещё не сдох.
— Ага, — Артём даже прикрыл глаза.
Катя устроилась рядом, привалившись плечом ко мне.
— Сколько ждать? — спросил я.
— Да уже начинается, — Михалыч щурился, всматриваясь в даль. — Смотри, видишь наш отжиг?
— Как не видеть, — усмехнулся я. — Красивое.
— Страшно красивое, — хмыкнул Михалыч. — А вон, основной фронт какой мощный. Сейчас посмотрим, кто кого.
Минуты тянулись медленно. Мы сидели, приходя в себя и напряжённо всматриваясь в сближающиеся фронты огня.
— Началось, — вдруг сказал Михалыч.
И правда, между фронтами что-то изменилось.
В месте наибольшего сближения дым двух пожаров начал закручиваться в спирали. Два извивающихся столба дыма, как два гигантских змея, потянулись друг к другу, будто обнимаясь. Пламя нашего отжига тоже вытянулось в сторону основного пожара, и как будто сильнее разгорелось.
— Они воздух всасывают, — объяснил Михалыч. — Между фронтами разрежение образуется. Взаимный подсос. Вот их туда и тянет, как два магнита.
Между тем пламя начало меняться.
Яркое жёлто-оранжевое пламя отжига вдруг словно задохнулось, цвет его сменился на багровый. Вслед за ним и основной фронт как будто запнулся. Высокие языки, которые ещё минуту назад били к небу, опустились, словно задыхаясь. Дым из белого и серого превратился в густо-чёрный.
— Кислорода не хватает, — прокомментировал Михалыч. — Два пожара не могут на одной территории ужиться.
По всей линии отжига возникали вихри — огненные смерчи, которые бешено крутились несколько секунд, а потом исчезали.
Фронты сблизились на сотню метров. На пятьдесят.
— Сейчас, — выдохнул Михалыч. — Сейчас будет…
И тут произошло то, что я запомню на всю жизнь.
Ослепительная, беззвучная белая вспышка в месте встречи.
Не жёлтая, не оранжевая — белая, как магний. Стена огня взметнулась к небу на высоту в сто с лишним метров, выше любых деревьев, выше ЛЭП. Я даже прикрыл глаза, но свет пробивался даже сквозь веки.
Потом всё почернело.
Дым — чёрный, густой, непроглядный — заволок место встречи двух пожаров. И там, в этой черноте, продолжали вспыхивать новые участки постепенно соприкасающихся фронтов.
Несколько секунд стояла тишина. А потом до нас донёсся грохот.
Нет.
ГРОХОТ.
Как если бы разом взорвался склад боеприпасов. Как если бы небо треснуло пополам. Земля под ногами вздрогнула, подпрыгнув. Катя инстинктивно прижалась ко мне, я обнял её за плечи.
Грохот длился и длился, переходя в протяжный рокот, похожий на звук реактивного двигателя.
— Взрыв пиролизных газов! — авторитетно пояснил Михалыч. — Они без кислорода накапливаются, а потом детонируют, как вакуумная бомба!
— Ого, — выдохнул Артём, когда рокот немного стих. — И вот это сделали мы?
— Мы, — кивнул Михалыч, и в его голосе слышалась слабо скрываемая гордость.
Но главное — огонь остановился.
Основной фронт, который ещё полчаса назад пожирал всё на своём пути, теперь упёрся в чёрную полосу. Понятно, что наш отжиг не успел выжечь лес полностью, и дай пожару волю — он снова разгорится. Но всё, что могло быстро гореть — уже сгорело, и атака стихии захлебнулась.
— Получилось, — тихо сказала Катя.
— Получилось, — согласился я.
Мы спасли усадьбу. Спасли деревню. Спасли жизни людей. По крайней мере, выиграли им время, чтобы отойти.
ㅤ
— Сейчас бы в душ, — вздохнула Катя, оглядывая себя.
Мы действительно выглядели не лучшим образом. В пыли, копоти. Кожа на лице горела и чесалась от ожогов — последствия нашего прорыва через огонь в Ольховке. Только Артём был в лучшем состоянии — как он сам выразился, «попарился в бане», но зато лицо не обжёг.
— Ну, душ не душ, а умыться можно, — сказал я, поднимаясь с травы.
Мы спустились к ручью. Вода бежала меж камней прозрачная, студёная. Я присел на корточки, зачерпнул пригоршню и плеснул в лицо. Обожжённая кожа мгновенно отозвалась приятной прохладой.
Я осторожно умылся и напился прямо из ручья. Вода была такая холодная, что зубы заломило.
Катя стояла на берегу, сомневаясь.
— Да ладно тебе, — подбодрил я её. — Попробуй.
Сам я стянул с себя футболку и с наслаждением ополоснулся по пояс.
Катя осторожно присела рядом, зачерпнула воду ладонями, сделала глоток.
— И правда! — воскликнула она. — Кажется, в жизни ничего вкуснее не пила!
Она жадно напилась, умыла лицо, смыла пыль с рук.
— Будьте добры, отвернитесь, — попросила она, покраснев.
Мы повернулись спинами. Послышался шорох одежды, плеск воды, затем — сдавленное оханье от ледяной воды и тихое повизгивание.
— Холодно? — усмехнулся я.
— Холодно, но так хорошо! — отозвалась она.
Через пару минут она вернулась, заметно посвежевшая. Лицо порозовело, глаза заблестели, даже осанка стала прямее.
— Теперь почти как человек, — довольно сказала она.
Михалыч залез в кабину и вскоре вылез оттуда с термосумкой.
— Тут еда есть, — сообщил он. — Четыре бутерброда.
Он выложил на траву четыре аккуратных свёртка в фольге. Развернул первый — хлеб, ветчина, сыр, зелень. Простая еда.
Мы молча поделили бутерброды. Я откусил кусок и зажмурился от удовольствия. Обычный хлеб, обычная ветчина, но после многочасовой работы на износ это была самая вкусная еда в моей жизни. Даже зелень хрустела на зубах как что-то невероятно изысканное.
Катя ела медленно, с видимым наслаждением. Артём уничтожил свой бутерброд за минуту и тоскливо смотрел на наши. Михалыч жевал не спеша, время от времени поглядывая на небо.
— Слышите? — вдруг сказал он.
Я прислушался. Вдалеке, со стороны Челябинска, нарастал гул моторов.
Вскоре в небе появились точки. Сначала одна, потом ещё, ещё.
— Кавалерия подоспела, — удовлетворённо кивнул Михалыч, наблюдая за приближающимися пожарными самолётами и вертолётами.
Два самолёты-амфибии прошли низко, едва не над кронами деревьев — так, по крайней мере, казалось с нашего возвышения. Они сбросили воду и ушли на новый заход. А вот вертолёты кружили над выжженной полосой, высматривая что-то.
— Вон, смотри, — Михалыч ткнул пальцем в сторону нашей усадьбы. — Видишь дым пошёл в твоём лесу? Это ветку какую-нибудь горящую закинуло.
Я присмотрелся. Действительно, тонкая струйка дыма поднималась по другую сторону от ЛЭП.
— Да, мы такое в Ольховке видели, — кивнул я. — За два километра улетела.
— То-то и оно, — согласился Михалыч. — Вертолёты такие очаги точечно тушат. А самолёты сейчас пеной прольют всю кромку нашего отжига. Они так до вечера летать будут. Сейчас ещё наземные подтянутся, в снаряжении, с баллонами, они будут на земле следить.
— И надолго это? — спросила Катя.
— Как пойдёт. От ветра многое зависит. Он вот вроде потише стал. Может, за день-два управимся. А если раздует… — Михалыч покачал головой. — Отжиг не панацея. Угроза сохраняется. Это ещё здесь торфа нет. Торфяники бывает годами тушат.
— А с чего этот пожар начался? — поинтересовался Артём.
Михалыч мрачно сплюнул:
— Говорят, пидорасы какие-то решили шашлыки в лесу пожарить. Ага, в самую сушь. Первыми же и сгорели.
Один из вертолётов заметил нас и подлетел поближе. Завис прямо напротив площадки, чуть ниже по склону. Через стекло кабины мы видели лицо пилота в шлеме. Он внимательно смотрел на нас, на бензовоз, на выжженную полосу внизу.
Потом медленно, торжественно отдал честь.
Михалыч вытянулся в струнку и ответил тем же жестом. Артём замахал обеими руками. Катя снова прижалась ко мне, и я крепче обнял её за талию.
Вертолёт качнул винтами на прощание и улетел делать свою работу.
А нам пора было возвращаться и делать дальше свою.



Глава 11
Хороший понт дороже денег

Я доел свой бутерброд и спустился ещё раз к ручью, напиться. Газировки не хотелось, ледяная ключевая вода оказалась куда вкуснее.
— Кстати, а меня Катя Батурина зовут. А вас как? А то всё Михалыч да Михалыч… — Катя вдруг повернулась к пожарному, как раз когда я вернулся обратно к машинам.
Я даже запнулся, забыв, какой ногой шагать. Что за Батурина? Откуда она это взяла?
— Эээ… — Михалыч тоже откровенно завис, — а там… у бензовоза?
Катя виновато развела руками.
— Даже не знаю, что на меня нашло! Испугалась, переволновалась, вот и ляпнула первое, что пришло в голову. Главное, что водитель поверил, — она очень даже натурально смутилась, при этом кинув испытующий взгляд на Артёма.
А потом серьёзно посмотрела на меня.
И тут до меня дошло. Ну конечно! Если газетчики раздуют, что княжна Демидова так вот запросто живёт в Златоусте, проходимцы всех мастей слетятся ко мне в усадьбу, как мухи на мёд! И нам ещё предстоит как-то выкручиваться из этой весьма щекотливой ситуации. Та запись у водителя… А хотя — кто ему поверит? Да и Катя на ней сама на себя не похожа, её бы и мама родная не узнала поди — чумазую, обгоревшую и в этой вырвиглазной футболке!
Но как же она сейчас убедительно Михалычу заливала! Не знал бы, кто она, может, даже поверил… хотя… нет, вряд ли. Слишком уж уверенно и властно она говорила, когда называла себя Демидовой.
Судя по тому, как на неё посмотрел Михалыч, он ей тоже не особо поверил.
— А вы? — с лёгкой улыбкой он поводил открытой ладонью от меня к Кате и обратно. — Ну…
Мы с Катей переглянулись.
— Родственники. Дальние, — поспешил объяснить я.
— Пра-а-авда? — Артём с удивлением уставился на Катю.
— А я что, не говорил? — спокойно ответил я ему. — По материнской линии, из Питера.
— Не помню… но я мог и забыть, — растерялся Артём.
Михалыч внимательно посмотрел сначала на меня, потом на Катю. В его глазах я видел, как сменяют друг друга недоумение, подозрение, затем — осознание. До него тоже дошло.
— Кхм… понял, принял, осознал, — всё так же улыбаясь, ответил Михалыч, — Очень приятно познакомиться, дальняя родственница Каменских Катя Батурина. А я Семён Михайлович.
— И мне очень приятно, — обворожительно улыбнулась девушка.
Честно, я был готов аплодировать её находчивости! Несмотря на весь пережитый стресс, она смогла накинуть на себя маску, будто ничего страшного не произошло. Всё же аристократ — это не только титул, это ещё и умение держать лицо в любой ситуации.
ㅤ
Однако всё это хорошо, но пора было двигаться дальше. Сев за руль пикапа, я повернул ключ. Стартёр натужно взвизгнул, лампочки на панели погасли, и вдруг вместо жужжания я услышал трель сухих щелчков.
— Вырубай! — заорал сзади Михалыч.
Да я и сам уже сообразил. Похоже, кранты котёнку.
— Клин? — поделился я своей догадкой с подбежавшим пожарным.
— Ага, — кивнул тот. — Втягивающая защёлкала — или аккумулятор в ноль разряжен, или двигатель клинанул. Сейчас ключ поищу, проверим.
— Не надо ключ, — улыбнулся я. — Я телекинезом прокрутить могу.
Но прокручивание не понадобилось. Стило мне открыть капот, как всё встало на свои места. Ремня привода генератора как не бывало — а ведь когда я готовился ехать после Ольховки — он был. Значит, перегрелся, потерял прочность и порвался уже позже… И аккумулятор разрядился.
Это ещё хорошо, что движок цепной! А если б на приводе ГРМ тоже ремень стоял — мы и из огненного шторма могли бы не выехать!
— Толкнём, может, заведётся? — предложил Михалыч. — Если фары не включать, то на одно зажигание аккумулятора до города доехать поди хватит?
Мы попробовали толкнуть. Но и на третьей, и даже на пятой передаче пикап как в стену упирался. Даже под горку с места двигаться не хотел.
— Вот теперь точно клин, — понял я. — И аккумулятор, и клин, и ремень генератора, и кто знает, что ещё.
— Точно, — согласился Михалыч. — Дальше он уже никуда сегодня не поедет. Если вообще когда-то поедет.
Говоря откровенно, пикап прошел через такой ад, что уже чудо, что он сюда-то добрался!
— К сожалению, ты прав, — грустно вздохнул я, мысленно представляя, что мне скажет Шурка.
Зато я убедился, что на данный момент покупать новый и дорогой автомобиль мне явно не стоит. Слишком уж часто я умудряюсь откровенно убивать свой транспорт. Вот как стану влиятельным и богатым, вот там и куплю… а пока рановато.
— И что делать? — с интересом спросил Артём, который тоже, конечно, в стороне от реанимационных процедур не остался.
— Оставим здесь, — пожал плечами Михалыч. — В бензовозе места всем хватит, ну чуть тесно будет.
— Мы так-то ему жизнью обязаны! — с упрёком посмотрела на него Катя. — Он ведь как настоящий герой: сделал всё, что мог, и даже больше, и только после этого позволил себе заглохнуть!
— Конечно, мы его здесь не оставим! — возмутился я. — Шурка его починит… наверное. Цепляем на трос и поехали.
— А куда поедем? — спросила Катя, оглядываясь назад, на затянутую дымом просеку.
— Вариантов у нас не так много, — хмыкнул Михалыч. — Аж цельный один. Через Зюраткуль, и оттуда по трассе обратно к городу.
Буксировочный трос нашёлся в «бардачке» бензовоза. На таком не то что пикап — сам бензовоз можно было бы в горку вытянуть. И подцепить его к моей машине оказалось тем ещё квестом.
— Граф, с вами можно? — со смешком спросила Катя, уже садясь в пассажирское кресло.
— Разве можно отказать такой красотке? — в тон ей ответил я и повернулся к брату. — Артём, ты где поедешь? В бензовозе или с нами в пикапе?
Сердиться на него уже никак не получалось. Наказание за неподчинение, конечно, будет. Но, пожалуй, оно будет всё-таки формальным. Может, заставить его Имперский закон о единонаследии переписывать?.. раз этак сотню, чтобы вбить в его башку, что старшего в роду почитать как отца надлежит и во всём воли его искать. Моей то есть воли. Что-то более суровое казалось мне теперь неуместным. Всё же сегодня он не просто отличился, он совершил самый настоящий подвиг.
— Да пущай со мной едет, — отозвался Михалыч. — Мне хоть не так скучно одному будет.
И добавил, откровенно ухмыляясь:
— Думаю, вам вдвоём побыть хочется, родственнички.
ㅤ
— Как думаешь, Илья, всё будет в порядке? — спросила Катя, когда мы тронулись.
— Уверен, что да, — кивнул я, стараясь излучать максимальное спокойствие. — Мы свою работу сделали. Деревню в любом случае уже успеют эвакуировать… так что всё самое страшное уже позади.
— Спасибо, — устало улыбнулась девушка. — Значит, мы не зря рисковали, правда?
— Конечно, — кивнул я, внимательно следя за натяжением троса.
Всё же спускаться с горы на буксире в сожжённой едва ли не заживо машине — испытание не для слабаков. Держать тормоза всё время внатяг я опасался, так что пользовался больше телекинезом. Что для меня в теперешнем состоянии означало новую пытку раскалёнными гвоздями в голову.
Уже на подъезде к Зюраткулю наши телефоны вдруг взорвались сообщениями о пропущенных. И не успел я их даже все просмотреть, как мне позвонили.
— Илюша, ты жив? С тобой всё в порядке? — мать почти кричала от избытка эмоций в трубку.
— Да, мам, с нами всё хорошо, мы уже едем, — я постарался, чтобы мой голос звучал спокойно и буднично. — Тут связи не было. Вы там как?
— С нами тоже всё хорошо! — быстро ответила она, и в её голосе прозвучало явственное облегчение. — Мы едем в пункт временного размещения в Златоусте, в школу номер пять. Не переживай, я прослежу, чтобы всех наших разместили. Пётр Александрович рядом, поможет если что. Мы с Лерой сами на его машине едем, а нашим людям автобусы выделили.
Ну что же, хоть тут порядок.
— Отлично, мам. Мы скоро будем, — выдохнул я. — Нам ещё надо заехать в штаб, а потом мы сразу же к вам.
— Хорошо, сынок. Береги себя.
Не успел я положить трубку, как зазвонил телефон уже у Кати.
— Папа! — обрадовалась она, зыркнув в мою сторону.
— Катюша, ты жива!.. — князь шумно выдохнул. — Это главное. Но где ты сейчас? Что произошло?
Несмотря на то, что громкую связь девушка не включила, мне было отлично слышно, что говорил Демидов.
— Ты не представляешь! Мы тут… мы оказались в самой гуще, выводили людей из деревни, прямо через огонь! А потом… мы смогли остановить пожар! Сделали полосу отжига, представляешь⁈ — Катя только что не лучилась от восторга. — Кстати, если что, не удивляйся, я тут представилась другой фамилией… на всякий случай.
— Ну хоть на это ума хватило! Погоди… — голос князя моментально стал строгим, а на фоне очень громко послышался голос диктора, явно рассказывающий свежие новости про пожар. — Полоса отжига. Так это ваш заезд на бензовозе сейчас по всем каналам крутят? Это всё-таки были вы? И кто там ещё был⁈
— Ой… — у Кати аж лицо вытянулось. — Э-э-э… Илья, его брат и пожарный…
— Почему-то так я и думал, — припечатал князь, и из трубки послышались гудки.
Да уж, Демидов сейчас явно не в настроении… ну ничего, перебесится… наверное.
— Илья, я тут, кажется… — Катя растерянно повернулась ко мне.
— Не переживай, — усмехнулся я. — Ну узнал он и узнал. Не сказала бы сейчас, ему бы всё равно доложили, а так у него будет больше времени на то, чтобы успокоиться.
— И то верно, — кивнула девушка.
— Кстати, а что за фамилия-то? Откуда она взялась вообще? — поинтересовался я.
— А я под ней в академии училась! — Катя только рада была переключиться на другую тему. — У Демидовых руки, конечно, длинные, нас откровенно побаиваются даже в столице, но и врагов, сам понимаешь, хватает. Мне сделали второй паспорт официально, через Тайную канцелярию, чтобы скрыть мою личность.
Я на секунду подвис, переваривая услышанное. У Кати есть совершенно официально паспорт на другую фамилию, до которой никому нет дела. А-а-а…
— А зачем тогда там, в полиции, при первой нашей встрече, ты Демидовой представилась?
— Так они у меня паспорт спрашивали… а этот второй я дома забыла… — смутилась Катя.
— Хах… понятно, — улыбнулся я.
Мы ехали, болтая обо всём и ни о чём. Катя рассказывала про академию, про сокурсников, которые и не догадывались, кто она на самом деле. Хотя были, конечно, и близкие подруги, кто был в курсе. Я рассказывал про свою учёбу, про наш с другом первый бизнес-проект в Питере. Обычная дорожная болтовня, чтобы скоротать время.
Когда мы проехали Зюраткуль и дорога стала поровнее, Катя опустила козырёк и посмотрелась в зеркальце. Вздохнула.
— Сильно страшная, да? — повернулась она ко мне. — Кожа уже слезать начала…
Это она, конечно, преувеличивала. Да, выглядела она как варёный рак. Лицо красное, местами ожоги чуть не до волдырей. Но всё же нас обработали, да и Катя — маг. Так что всё не так уж и страшно.
— Твою красоту сложно испортить, — улыбнулся я. — А ожоги до свадьбы заживут!
Катя ухмыльнулась и вернулась к разглядыванию себя.
— А я всё равно рада, что поехала с тобой, — заявила она, захлопнув козырёк. — Будет что вспомнить и детям рассказать!
— Ага, просто отличнейший пример для подражания, — съязвил я. — Слабоумие и отвага!
— Эй! — возмутилась она, в шутку ткнув меня кулачком в плечо.
ㅤ
Выехав на трассу, мы сходу вернулись к страшной реальности. Чем ближе к Златоусту, тем оживлённее становилась дорога. Навстречу нам тянулся поток машин — мчались, обгоняя всех, дорогие внедорожники, плелись старые развалюхи с узлами на крыше, степенно двигались набитые людьми минивэны и микроавтобусы, попадались даже грузовики с мебелью в кузове. Гул тысяч моторов, нервные гудки, обрывки ругани и музыки из окон.
— Вот это колонна! — заметила Катя. — Половина города уезжает!
— И правильно делают, — мрачно кивнул я. — В Ольховке бы так сматывались!
В одной машине трое детей на заднем сидении базлали в голосинушку, их мать орала на них, повернувшись на переднем вполоборота, а отец этого семейства ехал с таким отрешённым выражением лица, что казалось, начнись прямо здесь извержение вулкана — и он даже бровью не поведёт.
В другой парочка выясняла отношения, да так эмоционально, того гляди подерутся.
В третьей целовались, почти не глядя на дорогу.
Наша полоса движения была практрически пустой, и движущуюся «против шерсти» странную сцепку — запылённый бензовоз с обгоревшим пикапом — провожали удивлёнными взглядами.
Мы ехали навстречу настоящему исходу из города.
ㅤ
Парковка подле Уездного пожарного управления была заставлена техникой — пожарные машины, полицейские, скорые, наглухо тонированные седаны с номерами имперских спецслужб. И десятки, если не сотни людей, спешащих по своим делам.
Стоило нам только припарковаться, как я увидел бегущего к нам водителя бензовоза. Он подлетел к своей машине и тут же залез в кабину, видимо, что-то проверяя.
— Шеф ждёт нас всех четверых вот прямо сейчас, — тем временем сообщил Михалыч, подойдя к пикапу вместе с Артёмом. — Сказал, как только приедем, сразу к нему.
В этот момент водитель выскочил из кабины и с ошалевшим видом постучал по цистерне, прислушался.
— Пустая… совсем пустая… — он схватился за голову и зло посмотрел на меня. — И что же мне делать-то теперь…
— Слушай, извини, мы там ещё и все бутерброды съели, — подошёл я к нему.
— Да и хер с ними, с бутербродами… — вздохнул водитель, но тут же осёкся. — Простите, Ваше Сиятельство! Это я сгоряча… но что мне теперь начальству сказать?
— Пошли с нами, сейчас всё решим, — успокоил я его. — Накладные-то на бензин есть?
— Есть! — водитель тут же полез за документами.
ㅤ
Внутри здания царила атмосфера пчелиного улья во время роения из-за постоянного движения людей в разной форме. В воздухе висело напряжение, запах дешёвого кофе, табачного дыма и подгоревших задниц. Люди делали каждый свою работу, кто как мог — и, несмотря на хаос, весь этот механизм, натужно скрипя несмазанными шестернями, как-то умудрялся работать.
— Эти со мной, — коротко бросил Михалыч охране и направился вглубь здания.
Все, кто встречался нам по пути, торопились освободить дорогу. Мужчины и женщины вытягивались по струнке, щёлкая каблуками, кто был при головном уборе — отдавали честь. Михалыч шёл первым, но никто не опускал руку, пока не пройдём мы все, включая Артёма.
И сердце от этого колотилось сильнее, а спина, несмотря на усталость, выпрямлялась сама собой.
Но нашлись, конечно, и зубоскалы, как без этого.
— Говорят, ты бензовоз украл? Что, идёшь явку с повинной писать? А это подельники твои? — спросил один, посмеиваясь.
— Ой… иди ты, а, — просто ответил Михалыч, и мы продолжили свой путь.
Штаб представлял собой большое помещение с огромной картой уезда, испещрённой флажками и пометками. Столы были завалены рациями, телефонами. Горы окурков красовались в пепельницах.
Местный начальник не сидел в кресле, он работал у карты вместе с другими. Заметив наше появление, он что-то сказал коллегам и подошёл к нам.
— Подполковник Медведев, — представился он. — Граф, скажу вам честно, я абсолютно не в восторге от прошлого нашего разговора…
— Так это вы отказали мне в эвакуации деревни… — дошло до меня.
Горячая кровь ударила в виски, вокруг завибрировали на столах мелкие предметы. Михалыч, и даже Катя с Артёмом сделали по шагу назад и в стороны. В штабе прекратились все разговоры, мгновенно наступила тишина, а все взгляды оказались направлены на нас с «шефом».
— Да, я, — кивнул Медведев. — И случись такая же ситуация ещё раз — я бы принял такое же решение. Даже при том, что мне потом пришлось бы с ним жить всю жизнь. Не мог я снять автобусы с эвакуации города. Будь вы на моём месте…
— Честно вам скажу, я очень надеюсь, что никогда не окажусь на вашем месте, — жёстко ответил я.
Но первый гнев схлынул. Я увидел убеждённость этого чиновника. Он не увиливал, не отнекивался и не извинялся. Говорил то, во что верил.
Недоволен ли я этим его решением? Жутко. Кажется ли оно мне неверным? Безусловно. Но… если бы он послал автобусы, я бы не полез на просеку с отжигом, и сейчас у меня уже не было бы усадьбы, а огонь, вполне вероятно, добрался бы до завода. И вот тогда могли погибнуть тысячи.
Хм…
Нет, всё равно осуждаю.
— Тем не менее. Ваш вклад в оборону города неоценим. Я буду представлять к награде вас всех четверых. Вас, вашего брата и… — тут он посмотрел на Катю. — А вас, простите, как?..
— Екатерина Владимировна Батурина, — с лёгкой улыбкой представилась девушка.
Подполковник сразу же достал маленький блокнот и записал туда имя.
— Ну а ты, Михалыч… — Медведев повернулся к своему подчинённому, — поступил, конечно, героически, но твою дивизию! Я же отдал тебе приказ!
— Да рация барахлила, — спокойно ответил тот.
— Мозги у тебя барахлят в последнее время, — пробурчал подполковник.
— А мой бензин… — робко подал голос из-за моей спины водитель.
— Вы можете подтвердить, что я действовал в рамках приказа об эвакуации? — обратился я к Медведеву.
— Безусловно, граф, ваши действия законны, но…
— Бензин я оплачу, если вы об этом.
— Тогда вообще без проблем, — облегчённо выдохнул подполковник. — Пишите бумагу, завизируем. Вон там в уголочке садитесь. И объяснительную для дела! Михалыч, подскажи графу, что и как писать.
ㅤ
В углу штаба стоял небольшой столик, за которым мы и устроились. Вокруг продолжалась напряжённая работа — кто-то перемещал флажки на карте, кто-то диктовал в рацию координаты, телефоны разрывались от звонков.
Я взял листы бумаги и начал писать расписку: 'Я, граф Каменский, во исполнение указа Штаба по борьбе с пожаром в Златоустовском уезде, реквизировал для создания полосы отжига…
— Сколько у тебя бензина было по накладной? — спросил я водителя.
— Девятнадцать тысяч восемьсот шестьдесят пять литров, массой в четырнадцать тысяч девятьсот семь килограммов, Ваше Сиятельство, — тут же ответил он и положил передо мной накладную. — Надо обязательно и объём, и массу указать, бензин же он разный бывает.
Пока я писал расписку, водитель молча стоял и ждал, но в какой-то момент он всё-таки не выдержал и очень тихо обратился к Кате.
— А вы правда княжна? — голос при этом у него был очень осторожный.
— А что, похожа? — усмехнувшись, спросила девушка.
Я глянул на её испачканное лицо. Попытавшись умыться из ручья, она не столько смыла грязь, сколько размазала. И, откровенно говоря, сейчас она напоминала кого угодно, но точно не княжну Демидову. Да и одежда… мягко говоря, не подобающая для её статуса.
— Если честно, то не сильно… — ещё осторожнее протянул водитель.
Тут я наконец закончил с распиской.
— Держи. Удали только видео, у тебя теперь аргумент получше есть.
Водитель тут же залез в телефон и действительно удалил с него видео, продемонстрировав мне свои действия.
— А Катя моя… — я задумался на долю секунды, — кузина. По забавному стечению обстоятельств её тоже зовут Катей, как и княжну Демидову. Плюс, ей частенько говорят, что они похожи. Вот она и ляпнула. На стрессе же все были.
Я увидел, как водитель аж выдохнул.
— Фух… а я-то и думаю: ладно граф, пожарные сразу подтвердили… но вот княжне-то здесь откуда взяться?
— Вот и я про что, — усмехнулся я и принялся за объяснительную для подполковника.
— Может, я эвакуатор вызову? — предложил Михалыч, наблюдая за моей писаниной.
— Давай, — усмехнулся я. — Как раз, пока закончу, и он подъедет, глядишь.
— Хорошо тебе, граф. А мне-то одной объяснительной не отделаться, — вздохнул Михалыч. — Рапорт в трёх томах писать придётся.
ㅤ
Когда бумаги были готовы, мы вернулись к подполковнику. Он быстро просмотрел документы и завизировал расписку, а потом собственноручно снял копии.
— Оригинал вам, — он протянул расписку водителю. — Копии мне и графу. Объяснительная в двух экземплярах — оригинал мне, копия вам, граф.
Водитель, получив свои бумаги, облегчённо вздохнул и поклонился.
— Спасибо, Ваше Сиятельство! Спасибо, господин подполковник! — и поспешил к выходу.
— Мне надо понимать обстановку, — обратился я к Медведеву. — Что происходит и что планируется? Мои люди в ПВР, но моя земля и деревня всё ещё под угрозой.
Тот устало потёр переносицу и подошёл к карте.
— Вот, граф, смотрите. План А. Мы остановили основной фронт благодаря вашему… маневру. Сейчас авиация и наземные группы работают по периметру. Их задача — ликвидировать все вторичные очаги и перелёты. Это займёт от суток до трёх, смотря как погода, и как демоны — у вас же там, говорят, заповедник. Хотя пока столкновений не было, наверное, в дым лезть не хотят. Пока эта работа не будет закончена, возвращение в вашу деревню запрещено. Уровень опасности — максимальный. План Б, на случае ухудшения: если огонь всё же прорвётся дальше, отступаем на рубеж трассы. План В: если не удержим и трассу — полная эвакуация города, потому что Машиностроительный завод отравит весь воздух. Благодаря вам, риск этого сценария сейчас минимален.
Из всего что он сказал, я выхватил главное: меня устраивает только первый вариант, а демоны — источник повышенной опасности для пожарных. И если тушить очаги в защитных костюмах — это их работа, то вот демоны, как не крути — моя зона ответственности!
— Господин подполковник, у меня есть предложение. Мои люди — опытные охотники на демонов, нас трое магов. Давайте займёмся патрулированием на моей территории. Гарантировать отсутствие нападений на такой большой территории не могу, конечно, но учитывая, что сохранность моих земель зависит от ваших людей — сделаю всё от меня зависящее. А мне нужен пропуск для меня и небольшой группы моих людей. В деревне остался скот, которому требуется уход.
Подполковник посмотрел на меня, потом на Михалыча, который едва заметно кивнул. Решение пришло мгновенно.
— Договорились, граф. Вы обеспечиваете безопасность моих людей, я даю вам пропуск для ваших. Сколько людей вам нужно?
— Точно не знаю, надо с ними самими обсудить, — пожал я плечами. — Но лишних не потащу в любом случае, максимум сколько можно зараз на машинах вывезти. Мало ли вдруг снова разгорится.
— Хорошо, тогда рассчитываю на вашу ответственность. Пропуск сделаем открытый, — Медведев повернулся к Михалычу и хлопнул его по плечу. — Инициатива, друг мой, наказуема. Будешь у графа куратором. Обеспечь их связью и средствами защиты.
ㅤ
Когда мы вышли на улицу, к зданию управления подъехала ещё одна машина — дорогой седан. Из неё вышел мужчина лет под шестьдесят, с проседью в волосах, высокий и в меру подтянутый.
Он быстро подошёл к водителю бензовоза, который как раз собирался уезжать. Тот что-то ему объяснил и указал на меня. После чего они вдвоём подошли к нам.
Вблизи оказалось, что мужчина носил очень дорогой костюм, баснословно дорогие часы и ботинки из крокодила.
— Граф Каменский! Рад вас приветствовать! Я — владелец этого самого бензовоза, — мужчина махнул рукой в сторону цистерны.
Видимо, очень важная шишка, раз не счёл нужным хотя бы представиться в присутствии графа.
— Да, простите за беспокойство, — хмыкнул я, — но пришлось импровизировать.
Водитель тут же протянул мужчине мою расписку.
— Вот, Его Сиятельство расписку на бензин написал…
Мужчина нахмурился, взял расписку и даже не прочитав, очень демонстративно её порвал на мелкие кусочки и выбросил в ближайшую урну, до которой ещё и не поленился дойти.
— Господа, право слово! Какая расписка? Моя машина и мой бензин участвовали в том, чтобы спасти город! Это не расходы, это — честь! Граф, с этой минуты у вас пожизненная золотая карта моей сети. И у ваших друзей тоже!
После этого мужчина мне… подмигнул.
Понятно. Я ему сделал рекламу на все экраны страны. Да сами кадры того, как брендированный бензовоз несётся наперегонки с огнём, уже стоили бы на порядок дороже бензина, а тут вон, история в СМИ прорвалась. Так что в накладе этот делец точно не останется.
— Спасибо, — улыбнулся я, принимая карты.
— И я приношу свои глубочайшие извинения, но мне нужно бежать… — владелец бензовоза попятился к своей машине. — Я очень сожалею, что не могу оказать достаточного почтения вашему подвигу…
— Да мы и сами спешим, — пожал я плечами.
Через минуту этого франта и след простыл.
А ещё минут через пять мы уже ехали в ПВР, набившись втроём в кабину эвакуатора.
ㅤ
До пункта временного размещения мы доехали довольно быстро.
По пути я позвонил маме и сообщил, что мы уже едем к ним. Так что когда мы приехали, нас встречали мама и Лерка, и стоило нам вылезти из кабины эвакуатора, они вдвоём чуть не сбили нас с Артёмом с ног. Даже всегда чопорная мама не смогла сдержать слёз, обнимая сперва Артёма, а потом и меня. Своя порция обнимашек досталась даже Кате!
— Дети мои, я так рада, что вы в порядке! — причитала она, чего за ней отродясь не водилось.
— Всё хорошо, мам, — я обнял её и прижал к себе. — Не переживай, всё было под контролем. С нами бы точно ничего не случилось.
— Ну да, конечно, — всхлипнула она, с трудом беря себя в руки.
Артём хотел что-то ляпнуть, я уже видел, как загорелись от предвкушения его глаза, но я зыркнул на него, и брат прикусил язык. А то без его рассказа, по состоянию пикапа, не видно, что контролем там даже и не пахло! Незачем мать лишний раз волновать.
Пётр Александрович тоже вышел, но подходить не стал, кивнул издалека. Я ответил ему таким же кивком. Что ж, наш маленький договор можно считать завершённым — он приглядел за моими, я за Катей. Кхм… Ну, как приглядел… Но все ведь живы? Живы! И даже здоровы.
— Ты если что, не теряй свой ноут, он у меня, — сообщила Кате Лера.
— Ой! Спасибо! — та, конечно, очень образовалась.
Вот только в её глазах так и читалось: «Какой ноут? о чём ты вообще?»
И тут на улицу выскочила Шурка.
Она вихрем пролетела разделявшее нас расстояние и с разбегу кинулась мне на шею, так что мне ничего не оставалось, как приобнять её под удивлённым взглядом матери, насмешливым Леры и прищуренным Кати.
— Живые! — выдохнула она.
— Да куда мы денемся… — я прервался, почувствовав, как напряглась Шурка.
Она отстранилась и пошла к пикапу, медленно обошла его, касаясь кончиками пальцев обгоревшего металла.
— ЧТО. ВЫ. С. НИМ. СДЕЛАЛИ⁈ — она посмотрела на меня глазами, полными боли.
— Съездили в ад и вернулись, — в наступившей тишине ответил я и подошёл ближе. — И то, что вернулись — заслуга в том числе автомобиля. Так что, Шура, ты уж позаботься о нём, пожалуйста. Мне другую машину не надо. Всё что от меня потребуется — только скажи.
— Поняла, — сглотнула она, глядя на меня снизу вверх. — Но это будет не ремонт, а воскрешение!
ㅤ
Внутри школы было тесно, суетно и душно. Пахло потом, немытыми телами и хлоркой. Несмотря на открытые повсюду настежь окна, от всего этого дурмана с непривычки у меня заслезились глаза.
Везде, куда ни глянь, прямо на полу лежали матрасы, а то и просто свёрнутые одеяла, на которых лежали и сидели наши деревенские. Кто-то спал, кто-то просто сидел, прислонившись к стене. Кто-то негромко разговаривал, кто-то играл в карты.
Завидев нас, большинство вскакивали, здоровались. И что мне больше всего понравилось — никакой суеты, никаких истеричных вопросов. Мать ли, или может Тихон с ними поговорили — но все вели себя максимально спокойно.
Мать понемногу вводила меня в курс дел.
— Семьи с маленькими детьми разместили в спортзале. Их не так много, зато ребятне есть где побегать, никого не напрягая.
— Отличная идея, — одобрил я.
— Стариков собрали вместе и разместили в рекреации напротив школьного медпункта, — продолжила мама. — Здесь и до столовой недалеко.
Мы как раз заглянули в эту часть школы. Дряхлых стариков, за кем требовался уход и присмотр, в деревне было не так чтобы много, и видел я их впервые, как и они меня. Но здесь хотя бы не на полу люди лежали.
— Раскладушек очень мало, — пояснила Лера. — Распределили их между стариками и семьями с маленькими детьми.
— Правильно, — согласился я.
Из приоткрытой двери медкабинета доносились возмущённые возгласы.
— Это не антисептик, а профанация! — вещал знакомый голос. — Спиртосодержание должно быть не менее семидесяти процентов!
Заглянув внутрь, я увидел ожидаемую картину. За столом сидела молоденькая испуганная медсестра в белом халате, а над ней нависал Антон Косой. Он где-то раздобыл стерильные перчатки и теперь отчитывал девушку.
— Нам такие присылают… — лепетала она. — Я всё по инструкции…
— В печь вашу инструкцию! — не унимался Косой. — Есть медицинские протоколы!
Я тихо прикрыл дверь. По крайней мере, за здоровье наших я мог быть спокоен.
Мы заглянули в спортзал — я хотел лично оценить условия размещения.
Гул десятков голосов, плач младенца, которого никак не могли успокоить, скрип раскладушек. Дети уже отошли от шока и носились по всему спортзалу, ползали по шведским лесенкам и качались на турниках. Бедные родители только успевали их оттуда стаскивать.
— Большинство просто в коридорах и рекреациях, на одеялах и матрасах, — продолжила мама рассказ, когда я закрыл дверь спортзала. — Оказывается, школа рассчитана на размещение в случае ЧП всего двухсот человек. Но я настояла, чтобы наших разместили всех вместе.
— Видел бы ты глаза директрисы, когда она поняла, что все вопросы будут решаться только через нас! — хихикнула Лера. — Они-то думали, что к ним каждый из размещённых по десять раз лично подойдёт!
— Я тут, можно сказать, за коменданта,— улыбнулась мама. — Мы с Лерой записались в волонтёры, так что всё официально. О, а вон ещё один волонтёр!
Она показала взглядом в сторону открытой двери кабинета. Оттуда как раз вышел Альфред, в сопровождении бледной женщины лет пятидесяти с высокой причёской и затравленным взглядом.
— учёт должен быть строгим, — чеканил Альфред. — У вас в инвентарной книге числится сорок раскладушек, а по факту двух не хватает!
— Да эти раскладушки старше меня! — закатила глаза женщина. — Они на этом складе лежали, когда ещё вас на свете не было!
— Альфред! — окликнула его мать.
Старик обернулся, вытянулся в струнку.
— Графиня. Граф.
— Альфред, дай Анне Петровне вздохнуть! Она и так с ног сбивается, — мягко упрекнула его мать и повернулась ко мне. — Сын, позволь представить, Анна Петровна, директор этой чудесной гостеприимной школы!
— Очень приятно, — кивнул я. — И спасибо вам за вашу работу.
— Делаем всё что в наших силах, граф, — улыбнулась она. — Должна сказать, вы и ваши люди сами очень сильно облегчаете нам жизнь! Я с коллегами из других школ общалась, чего только не наслушалась! Там и драки, и пьянки, и полицию уже вызывали. А у нас здесь тишина и спокойствие! Ученики бы так себя вели, как ваши люди!
— Благодарю, я обязательно прослежу, чтобы мы и впредь не создавали вам проблем. Если что-то будет нужно — только скажите!
— Право слово, не переживайте, — рассмеялась она и ушла дальше по своим делам.
— Ну всё, ты произвёл на неё впечатление, — улыбнулась мама. — Вы, наверное, голодные? Пойдёмте в столовую, там Марфа сегодня мастер-класс проводила, кажется, что-то ещё осталось несъеденным.
— А душ здесь есть? — спросила Катя.
— Да, в спортзале, — ответила ей Лера. — Идите, я принесу чистую одежду.
— А я организую поесть, — решила мама. — Только не задерживайтесь!
— И Тихона найдите, — попросил я.
ㅤ
Душевые оказались тесными, невзрачными бетонными «карманами», облицованными кафельной плиткой. Девочки направо, мальчики налево. Впрочем, после всего мы любым условиям были бы рады. Душ есть — и то хорошо.
Через четверть часа мы собрались в школьной столовой. Там было чуть спокойнее. Мы устроились за одним из столов вместе с семьёй, Катей, Петром Александровичем и Тихоном.
Кормили неплохо, пускай и просто. Ну или мы были смертельно голодными. На обед был суп, сосиски и пюре, ну и, конечно же, компот, куда без него!
Ели молча и быстро, жадно. Сказалась и физическая усталость, и магическое опустошение. Мама всё это время внимательно смотрела на нас.
— У вас ведь лица красные не от жары, да? — спросила она у нас с Катей тихо. — Это ожоги?
— Да чуток подрумянились, подумаешь, — хмыкнул я.
— Я по пикапу вижу это ваше чуть-чуть, — покачала она головой.
— Мама, представляешь, тот пожарный сказал нам даже медаль дадут! — не выдержал Артём.
— Ага, догонят и ещё раз дадут, — я легонько толкнул его телекинезом головой к тарелке. — Ешь давай молча. В общем, ситуация такая…
Доев быстрее брата, я принялся рассказывать о своих договорённостях с подполковником Медведевым.
— Они берегут нас от пожара, а наша задача — беречь их от демонов, — закончил я.
— Ваше Сиятельство, — тут же заговорил Тихон, — мы там это… коров оставили… вести их с собой было уже невозможно…
— Да я догадался, не переживай, — кивнул я. — У меня допуск открытый, под мою ответственность. Так что поедем патрулировать и с коровами разберёмся. Что у нас по транспорту? Два пикапа, «Ласточка» и грузовик?
— Так и есть, — быстро ответил он. — Человек двадцать спокойно доедет.
— Да, условие допуска — чтобы в случае чего все разом могли уехать, — напомнил я. — Готовь людей. Ещё пожарные должны рации и противогазы подвезти. Как привезут — так сразу выезжаем.
— Понял, Ваше Сиятельство, — Тихон поднялся из-за стола и отправился собираться команду.
Тут я заметил одного мохнатого паршивца, про которого совсем забыл. Шуркин котяра сидел на подоконнике и сыто облизывался.
— О, представляешь, что тут было! — воскликнула Лера, заметив мой взгляд. — Фабер сегодня помог ребёнка найти во время эвакуации! Все деревенские построились в колонну и двинулись по дороге. И тут одного маленького мальчика недосчитались. Пока мама отвлеклась, он куда-то отошёл и всё, никто не видел! Все бегали, искали, не могли найти. А потом пришёл Фабер, и просто за шкирку притащил мальчишку! Тот куда-то за поленницу спрятался, думал, все играют! Представляешь? Как котёнка, в зубах принёс, за лямки комбинезона!
— Ого…
Я внимательно посмотрел на Фабера. Тот даже облизываться перестал — явно уши грел, о чём мы тут говорим. Поняв, что я на него смотрю, он спохватился и принялся умываться.
Встав из-за стола, я подошёл к нему, намереваясь похвалить и погладить. Даже руку протянул. Да так и замерли оба. И я замер, и кот. В его глазах я прямо-таки прочитал: «не надо фамильярности».
Опустив руку, я повернул её ладонью вверх.
— Фабер, ты молодец, — сказал я вслух. — Я ценю то, что ты сделал.
Фыркнув, котяра шлёпнул лапой по моей протянутой ладони, предусмотрительно убрав когти. Но даже так удар получился ощутимым.
И невозмутимо вернулся к умыванию.
Ну надо же! Он ведь явно всё понял! И за что хвалят, и что за жест — рукопожатие. Отбил мне пятюню!
Усмехнувшись, я развернулся обратно, да так и застыл.
Потому что, посмотрев на Катю, я увидел, как меняется её лицо. Она смотрела в экран своего телефона — и улыбка сползала у неё с лица, и даже кровь отхлынула. Она подняла на меня глаза, и в них я увидел растерянность, неверие, даже испуг.
Да что же там такого случилось? Неужели пожар прорвался?
Я подсел к ней поближе.
— Катя? Что случилось? — спросил я шёпотом.
Княжна молча, дрожащей рукой протянула мне телефон, на котором были открыты сообщения от контакта «Папа».
И одно короткое сообщение:
           ㅤㅤ           «Я в Челябинске. Скажи адрес, куда приехать».  



Глава 12
Князь

Значит, князь Демидов всё-таки решил почтить нас своим вниманием? Ну что же, не очень вовремя, конечно… ну да ладно.
— Кать, напиши ему, что мы к усадьбе поедем, — пожал я плечами.
Девушка молча кивнула и отправила сообщение отцу. Ответ пришёл почти мгновенно:
 ㅤ
ㅤ  Еду.  
Я взглянул на своих. Мама сосредоточенно доедала второе, Лера что-то шептала Артёму, показывая на телефон. Вокруг нас гудели голоса других беженцев — кто-то обсуждал размещение, кто-то делился новостями о пожаре.
— Почему там, почему не в городе? — негромко спросила Катя.
— Потому что там — моя земля, — просто ответил я. — И с этим даже императору пришлось бы считаться. Да и планы менять не придётся.
— Тоже верно, — кивнула Катя.
И тут я кое-что вспомнил.
— Мам, — позвал я. — Кто бы ни спрашивал, Катя — наша родственница из Питера, Батурина.
Мать перестала жевать, удивлённо глянула на княжну, потом выжидательно посмотрела на меня.
— Слишком много вопросов будет, — улыбнулся я. — Ты ведь не хочешь, чтобы к ним добавились ещё и личные?
На лице у мамы появилось понимание. Она помотала головой.
— Определённо не хочу, — согласилась она. — Просто дальняя родственница из Питера. И правда, кому какое дело.
— Спасибо, — склонила голову Катя.
— Тихон, — я поднялся из-за стола, — собирай дружину и всех, кто поедет в деревню ухаживать за скотиной. Выезжаем немедленно.
— Есть, Ваше Сиятельство, — подскочил Тихон, — всё сделаем!
Тут ко мне подошел Пётр Александрович, который обратился ко мне едва слышным шёпотом.
— Ваше Сиятельство, я встречу князя?
— Конечно, — быстро кивнул я, — я предупрежу на посту.
— Лера, — хлопнула себя по лбу Катя, — можно мне мой ноутбук?
— Да, конечно! — сестра тоже поднялась из-за стола. — Пошли, отдам.
Я внимательно посмотрел на Катю. Она лишь грустно пожала плечами. Понятно. Не исключает, что больше не вернётся.
— Буду ждать на улице, — крикнул я вслед убегающей следом за Леркой княжне.
 ㅤ 
Выйдя на крыльцо школы, я набрал Михалыча.
— Ну что там по снаряжению? — спросил я.
— Да вот уже подъезжаю, — отозвался он. — Искали полнолицевые маски, насилу нашли!
— Принял, ждём
Я положил трубку и нашел глазами Шурку, которая с головой залезла под капот моего пикапа. Отлично, а вот и тот, кто мне нужен.
— Шурка, а ты можешь мне свою «Ласточку» одолжить? — подойдя к ней, спросил я.
— Неа, — легко ответила она, — простите, Ваше Сиятельство, но я не хочу, чтобы вы и над ней надругались.
— Ну вот, — вздохнул я, — придётся пешком идти. Ладно, здесь не далеко, к ночи доберусь…
— Да почему сразу пешком, Ваше Сиятельство? Есть же другие маши… — тут она осеклась, увидев, как недалеко от нас в пикапы и грузовичок грузятся деревенские мужики. — Эх, ладно, только очень сильно прошу вас, не угробьте её!
— У тебя мой пикап в заложниках остаётся, — хмыкнул я, на что девушка лишь покачала головой и снова скрылась подкапотом.
Минут десять ушло на то, чтобы собрать группу. При этом людей Тихон отобрал ровно столько, чтобы загрузить весь транспорт, который находился в нашем распоряжении, естественно, кроме внедорожника Петра Александровича.
За это время и Михалыч подъехал. Одну рацию и одну дыхательную маску со сменными фильтрами я сразу взял себе, остальное досталось Тихону.
— Будьте на связи, граф, — пожал мне на прощанье руку старый пожарный.
— Ты тоже не пропадай, — улыбнулся я в ответ.
Я сел в Ласточку, на пассажирское сиденье уселась Катя с сумкой с ноутбуком в руках.
— Твоя подруга не особо рада, — заметила она с лёгкой улыбкой.
Я ещё раз взглянул на Шурку и заметил её взгляд. Странный такой. Ревнивый. Она смотрела то на меня, то на Катю. Интересно, она меня к Кате ревнует или Ласточку?
Мы выехали колонной. Первыми ехали мы с Катей на «Ласточке», следом два деревенских пикапа, грузовичок с работниками, а замыкал колонну Пётр Александрович на своем внедорожнике.
Так колонной мы выехал на трассу и повернули в сторону моих земель. Там нас остановил патруль, пришлось предъявлять бумаги. Заодно предупредил, чтобы потом Петра Александровича пропустили с ещё одной машиной.
Мы поехали дальше, а внедорожник остался дожидаться князя.
ㅤ
Неожиданно зазвонил телефон. Взглянув на экран, я увидел имя графа Громова.
Интересно. Что ему от меня нужно?
— Дядя Петя, здравствуйте, — ответил я.
— Здравствуй, Илья, — голос у него был торжественный, почти официальный. — Я звоню, чтобы выразить вам свою глубочайшую признательность за то, что вы сегодня совершили…
— Дядя Петя, не стоит, — попытался прервать я.
— Нет, стоит, Илья! То, что вы с братом сделали, выходит за рамки обычного героизма. Вы спасли тысячи людей, сотни домов, целые поколения трудов наших семей.
Точно, ведь земли Громова тоже были на пути огня, сразу же за моими. Чёрт. А я ведь об этом даже не подумал. Я спасал свою деревню, а заодно, получается, и его… Забавно.
— Я просто делал то, что должен был, — машинально ответил я, мысленно прикидывая время до усадьбы.
— Весь регион говорит только о вашем подвиге, — продолжал он. — И это справедливо. От лица всех землевладельцев нашего уезда — ещё раз прими мою глубочайшую благодарность.
В трубке повисла короткая пауза, после которой голос Громова стал более озабоченным:
— А теперь, если позволишь, к менее приятным материям. Меня осаждает пресса. Журналисты из столичных газет, корреспонденты — все рвутся получить комментарий о сегодняшних событиях. Вас найти не могут, вот и пристают ко мне. — Он помолчал секунду. — Кстати, говорят, с вами была девушка? Неужели Лера?
— Нет, родственница из Питера, приехала погостить, — коротко ответил я.
— Понятно, — Громов явно не стал углубляться в тему. — Так что мне им отвечать?
— Скажите журналистам, что граф Каменский сейчас обеспечивает безопасность от демонических тварей, которых огонь выгнал из чащи, — ответил я, сосредоточившись на дороге. — Их сейчас в моих лесах столько, что хоть всех желающих приглашай поохотиться. — Я сделал паузу и добавил скорее для проформы: — Но это пока слишком опасно, без лицензии нельзя.
— И не говори… — со вздохом согласился он. — Ладно, я всё передам прессе в лучшем виде. Они будут в восторге. — Голос его потеплел: — Скажи мне, я могу вам быть чем-то полезен? Может, какая-то помощь нужна?
— А вас же тоже эвакуировали? — быстро спросил я, поймав неожиданную мысль.
— Да, конечно, но у меня дом в Златоусте. Вот я сейчас в нём.
— Понятно. А насчёт вашей помощи… Если вам несложно, приютите мою семью на пару дней. Не думаю, что школьный спортзал — подходящее место для графини.
— Конечно, не переживай! — быстро ответил он. — Я сам свяжусь с вашей мамой и всё организую.
— Благодарю.
Положив трубку, я заметил, что Катя слушает, закусив губу.
— Изящно! — она даже захлопала в ладоши. — Одним звонком решил три проблемы: интерес прессы ко мне, размещение семьи и ещё и на будущую охоту намекнул! Ты не перестаёшь меня удивлять, граф. Но ты уверен, — она перешла на серьёзный тон, — что стоит доверять Громову свою семью?
— Абсолютно, — спокойно ответил я, глядя на дорогу. — Даже если допустить худшее, и за всеми покушениями стоит он, то сейчас моя семья будет у него в большей безопасности, чем в Кремле. Он лично проследит, чтобы на них даже ветер слишком сильно не дул, пока они под его ответственностью.
ㅤ
Как раз к концу разговора с Громовым мы подъехали к воротам деревни. Массивные створки были плотно закрыты, а снаружи их подпирало тяжёлое бревно — видимо, уходили основательно.
Я остановил «Ласточку» перед воротами и, не выходя из машины, сосредоточился. Телекинез потребовал минимальных усилий — бревно послушно отодвинулось в сторону, а створки ворот медленно распахнулись.
— Удобно, — заметила Катя, наблюдая за моими действиями.
— Иногда, — согласился я и нажал на газ.
Мы въехали в пустую деревню первыми. Странная тишина — после всего, что произошло за день, нормальность казалась почти сюрреалистичной. Никого на улицах. Лишь из коровника доносилось недовольное мычание. Дым почти развеялся, остался только слабый привкус в воздухе.
Следом за нами въехали остальные машины. Деревенские, вооружённые кто чем, разошлись по своим делам — проверять дома, хозяйство, скотину. Никто не ждал указаний. Каждый знал, что делать.
Я вышел из машины и прислонился к ней, наблюдая за происходящим. Катя встала рядом.
Работают. Слаженно, без суеты. Каждый знает свой манёвр. Тихон своё дело знает. Хорошо.
Через несколько минут ко мне подошёл Тихон.
— Ваше Сиятельство, — обратился он, — скот проверили, всё хорошо. Ни одна демоническая лиса в курятник не пробралась, разве что животина нервничает из-за дыма.
— Отлично, — кивнул я. — Мы с Катей поедем в усадьбу.
— Понял, Ваше Сиятельство.
— И ещё, Тихон, чуть позже сюда вернётся Пётр Александрович. И он будет не один. Пропустите его машину без лишних вопросов.
— Канцелярские? — прищурился он.
— Сегодняшний день не мог остаться без последствий, — уклончиво ответил я.
— Вас понял, — коротко кивнул он. — Сделаем.
— Рацию и маски я вам оставил, — продолжил я уже обычным тоном. — Держите связь с постом Михалыча. Если пожарным понадобится прикрытие от тварей — сразу зовите. В остальном — занимайтесь деревней.
— Хорошо, Ваше Сиятельство, — снова кивнул Тихон. — Всё сделаем.
— Отлично, — улыбнулся я, садясь обратно в машину.
Завёл двигатель и нажал на педаль газа. В зеркале заднего вида мелькнул Тихон, который смотрел нам вслед, уже обдумывая новые задачи.
ㅤ
До усадьбы мы ехали молча. За окном быстро темнело — не от заката, а от надвигающихся грозовых туч. Небо из дымно-серого становилось свинцовым, и первые редкие капли дождя уже попадали по лобовому стеклу.
Я сосредоточился на дороге. Катя молча смотрела в окно. Усталость долгого дня смешивалась с напряжением от предстоящей встречи.
Машину я оставил чуть в стороне от крыльца, чтобы не мешалась гостям, а сами, прикрываясь от крупных капель начинающегося дождя телекинетическим щитом, поспешили в дом.
Внутри было тихо и пусто. Дом не пострадал, но показался особенно пустым и даже холодным на фоне даванувшего по окнам ливня. Мы бесцельно прошлись по гостиной — я дотронулся до спинки кресла, Катя провела пальцами по столешнице.
— Илья, отец едет сюда, чтобы забрать меня с собой… ты же это понимаешь? — тихо спросила она.
— Понимаю, — кивнул я.
— И знаешь что? — в её голосе звякнула сталь. — Я. Никуда. Не поеду! Если он захочет меня увезти — ему придётся применить силу!
— Применит? — посмотрел я на неё с интересом.
— Да откуда я знаю… — отвела она взгляд, как-то разом сникнув.
— Понятно, — кивнул я, — но, если ты не захочешь с ним ехать, то никуда не поедешь!
— Ты готов пойти на конфликт с Демидовыми из-за меня? — неверяще вымолвила девушка.
Готов ли я? Нет, конечно. Тут одной готовности мало. Когда Демидовы с кем-то конфликтуют — они высаживают с вертолётов десант.
— Зачем конфликт? — вздохнул я. — Договоримся!
Катя недоверчиво покачала головой и зябко повела плечами — то ли от нервов, то ли от прохлады после дневного жара.
Не особо представляя, чем себя занять, я подошёл к камину. Уложил в очаг несколько поленьев из стоящей рядом дровницы. Проверил задвижку.
Поискал глазами зажигалку и не нашёл.
Тогда протянул руку к дровам, и с пальцев сорвались маленькие, тонкие молнии. Не файербол, конечно, но дрова пусть не охотно, но занялись.
Катя, следя за моими манипуляциями, опустилась в кресло сбоку от камина.
— Погоди, у меня есть отличная идея, — подмигнул я девушке.
Мой отец никогда не любил вино, предпочитая виски. А вот дед в вине разбирался, и хранил у себя некоторый запас. Интересно, сохранился ли он?
К моему удивлению, винный склад оказался нетронутым. Осматривая пыльные полки, я осторожно сметал пыль с этикеток. И, наконец, отыскал вино, показавшееся мне подходящим случаю.
Бокалы нашлись на кухне, как и штопор. Вернувшись в гостиную, я молча открыл вино и оставил подышать, а сам сел во второе кресло.
— Латур? — Катя с некоторым удивлением прочитала этикетку. — Неожиданно!
— Знаешь, у этого вина есть история, — вспомнил я. — Во время Столетней войны англичане захватили почти всю Аквитанию, где делают это вино. Но вот эту башню, башню Латур, они взять не смогли.
Катя повернула ко мне лицо, слушая.
— Она стояла как скала посреди вражеской территории, — продолжил я, глядя на огонь в камине. — Её защищал маленький гарнизон, но они отбивали все атаки. Потому что это была их земля. И они знали, что если они уступят, они потеряют всё — не только виноградники, но и честь. Они не могли победить в войне, но они могли удержать свою башню. И они её удержали.
Я встал и разлил вино по бокалам. Катя, тоже поднявшись, с лёгким кивком приняла протянутый бокал. Вот только как бы она не пыталась скрыть волнение за улыбкой, а пальцы у неё подрагивали.
— А потом, когда война закончилась, — продолжил я, сделав глоток, — вина из этого замка стали символом… несгибаемости. Символом того, что даже когда весь мир против тебя, ты можешь отстоять то, что по-настоящему твоё.
— Красивая легенда, — улыбнулась Катя, покачивая бокал. — Никогда не слышала про Столетнюю войну. Насколько я помню, замок и башню во время Войны за Наследие сожгли архимаги огня. Но виноградники не тронули, рука не поднялась.
Она тоже отпила и продолжила, глядя мне в глаза:
— И потом замок отстроили заново, спустя почти сто лет, и заново развели одичавший виноград. Так что это вино, насколько я слышала, считается символом возрождения из пепла.
— Твоя история мне тоже нравится, — признал я.
Мы молча чокнулись. Звук хрусталя прозвучал на фоне грозы за окном. Выпили по глотку.
— Знаешь… — Катя поставила бокал на столик и отошла к окну. — А что, если всё закончится вот сейчас? И мы больше не увидимся?
Я подошёл к ней сзади и, не раздумывая, обнял её за плечи.
Мы стояли так какое-то время, наблюдая за стихией. Потом Катя повернулась ко мне, и наши взгляды встретились.
— Это мы ещё посмотрим, — ответил я ей.
В этот момент между вспышками молний из темноты на подъездную дорогу вынырнули два ярких луча фар, а за ними ещё одни.
Катя, оглянувшись на окно, шумно выдохнула.
А я залпом допил бокал. Что ж, пора познакомиться с Катиным отцом очно. Надеюсь, полиграфа не будет.
ㅤ
Не сговариваясь, мы с Катей вернулись к камину. Я поставил свой бокал на столик, и княжна, подумав, сделала то же самое.
Урчание двигателей за окном стихло. А через минуту дверь отворилась, и на пороге показался князь.
Одного со мной роста, статный, широкоплечий, с подёрнутыми сединой висками. И в дорогом костюме, на котором не было ни единой капли дождя.
Он зашёл и, найдя нас взглядом, двинулся в нашу сторону. А следом, притворив за собой дверь, зашёл Пётр Александрович, и так и остался стоять на пороге.
Катя демонстративно уселась в кресле, я же пошёл навстречу князю.
Мы встретились посередине гостиной.
— Граф, — он остановился в метре от меня.
Простое приветствие, но насколько ледяным тоном оно было сказано!
— Князь, — я вежливо чуть склонил голову.
— Прежде чем мы продолжим, — Демидов вперился мне в глаза, — я бы хотел прояснить один момент. Утром вы дали слово моему человеку… «рядом со мной она будет в безопасности. Я позабочусь о ней». Скажите, я правильно процитировал?
Если князь буравил меня взглядом, то мой был спокойным.
Также спокойно я кивнул, подтверждая точность цитаты.
— Однако вместо того, — продолжил князь, — чтобы выполнить своё обещание, обеспечив моей дочери безопасность, вы взяли её с собой на разведку в зону стихийного бедствия. Вы позволили ей участвовать в эвакуации, сев за руль головной машины в огненном коридоре. Вы втянули её в незаконную реквизицию транспорта. Про ваш заезд на бензовозе, который попал во все имперские новости, я и вовсе молчу. Вы, граф, не просто не позаботились о моей дочери. Вы своими действиями минимум дважды подвергли её жизнь смертельной опасности, использовав в своей авантюре!
Даже если бы он орал, бегал по гостиной, кидался с кулаками или применил магию, — даже так он не мог бы источать большей угрозы, чем проговаривая спокойным тоном глаза в глаза свою обвинительную речь.
Интересно, чего он ожидал? Что я упаду на колени, начну умолять, оправдываться?
А я вместо этого спокойно смотрел ему в глаза. Ну и что на это отвечать? Он просто пересказал события. А ещё небо голубое, кстати.
— Да, вы правы, князь, — ответил я, даже немного пожав плечами.
И вот тут я увидел, как идеально спокойная маска треснула. Он был пару раз моргнул от удивления. Как будто не верил, что разоблачить меня будет так легко.
— Кать, ты это слышала? — недоумённо обратился он к дочери. — Граф признал…
Тут я заметил, каким взглядом смотрела на отца Катя. Он был ещё холоднее, чем у самого Демидова. Настолько, что он сам запнулся, встретившись с ним.
— Да, князь. Я слышала, — холодно произнесла Катя. — Я только что слышала, как ты обвинил графа Каменского в том, что он предпочёл спасти сотни жизней, а не прятать меня в лесах, пока всё горит. Я правильно понимаю твою позицию? — продолжила она, не сводя с отца ледяного взгляда. — Его обещание заботиться обо мне перевешивает в твоих глазах его долг аристократа перед своими людьми и землями? Или, может, ему стоило оставить меня в горящей Ольховке и идти на прорыв без меня?
— Но он взял тебя с собой! — неверящим тоном ответил Демидов. — Он обязан был отказать!
Катя вдруг резко встала со своего места и подскочила к отцу.
— Обязан кому? Я сама с ним поехала, ясно? — она ткнула указательным пальцев в грудь князя. — Я. Сама. Это было моё решение. Потому что сидеть в безопасности, пока другие рискуют –не про Демидовых!
Князь смотрел то на меня, то на Катю. Я же уставился в такие сверкающие, такие прекрасные в гневе глаза Кати.
— Без Екатерины я бы не прорвался, — признал я. — Она вела машину через огненный шторм, когда от жара плавился металл. Она стабилизировала горящий асфальт прямо под колёсами. Она удержала своей магией старый мост под весом почти полного бензовоза.
— Серьёзно? — у князя вытянулось лицо.
Катя же, исполнив нечто вроде реверанса, что, наверное, по её задумке означало «да, я такая, вот, знакомься», отошла к камину и отвернулась.
Тишина, повисшая после этого в гостиной, оказалась просто оглушающей. Нарушали её только треск дров в камине да шелест пошедшего на убыль ливня за окном.
Мы так стояли с минуту, и князь всё это время просто смотрел на свою дочь.
Его лицо успело поменяться несколько раз. От гневного до шокированного. В конце, казалось, он что-то для себя решил и вновь нацепил ледяную маску. После чего подошёл к Кате и, достав что-то из внутреннего кармана пиджака, протянул ей.
— Вот… ты… дома забыла, — выдавил он из себя.
Этим чем-то оказался паспорт. Хм… если князь в таком гневе ехал забирать дочь, а меня, видимо, закатывать в асфальт — то зачем он её паспорт из дома взял? Это ведь тот, второй, на имя Батуриной. Настоящий-то у Кати с собой был, я видел.
Хм… интересно, а если спросить — князь сможет ответить на этот вопрос? Хотя бы самому себе?
Катя же и вовсе ему ничего не ответила, а просто молча забрала паспорт с такой же ледяной маской. Точно родственники. В такой момент даже выражения лиц одинаковое. Вот даже если бы не знал, что она его дочь, то тут догадаться было совершенно несложно.
— Господа, оставьте нас, — не оборачиваясь, бросил Демидов.
Пожав плечами, я молча развернулся и вместе с Петром Александровичем вышел через прихожую на улицу.
ㅤ
Мы вышли на улицу и встали под навесом крыльца, спасаясь от дождя.
Несколько минут мы молча стояли — говорить не хотелось. Я смотрел на потоки воды, стекающие с крыши, Пётр замер в профессиональной, выжидательной позе. Из дома доносились приглушённые, неразборчивые голоса.
Ещё через несколько минут князь Демидов спокойно вышел из дома. Лицо его было спокойнее, но усталое.
— Граф, — обратился он ко мне, останавливаясь у ступеней, — моя дочь остаётся под вашей ответственностью. Я хочу понимать ваши намерения в её отношении.
— Князь, если появится что-то, что потребует обсуждения, будьте уверены, я заявлю о намерениях, — абсолютно спокойным голосом ответил я.
Он направился к машине. Пётр Александрович вдруг подался вперёд:
— Ваше Сиятельство, а мне что прикажете делать?
— У тебя тут ещё дела не закончены, — не оборачиваясь, бросил князь, уже садясь в машину.
Он уехал, огни фар растворились в стене дождя.
— Ваше Сиятельство, с вашего позволения, я пойду к себе в комнату, — подал голос Пётр Александрович. — Надо… отдохнуть.
— Иди, конечно, — кивнул я, не глядя на него. — День был длинный.
Он ушёл, и я остался один.
Несколько минут я просто стоял, глядя на дождь и глубоко дыша прохладным, влажным воздухом. Остывал.
Только после этого достал рацию. Нажал на вызов.
— Тихон, как обстановка? — коротко спросил я.
— Всё спокойно, Ваше Сиятельство, — отозвался он. — Никто не вызывал. Тварей пока не видать.
— Принял. Держитесь на связи.
Затем достал телефон и набрал номер матери.
— Мам? Как вы там? — спокойно спросил я.
— Все в полном порядке, Илья! — радостным голосом отозвалась она. — Мы сейчас у Громова, с нашими людьми тоже всё хорошо. Они все разместились, обошлось даже без конфликтов. Ты там сам как?
— Я… да отлично, на самом деле. Дождь вон пошёл, значит, вероятность возобновления пожара резко снижается. Мы сегодня останемся в усадьбе.
— Хорошо, но будь осторожнее, ладно?
— Не переживай, — улыбнулся я. — Я буду самой осторожностью.
Положив трубку, я ещё какое-то время смотрел на дождь. Дождь — это хорошо. Окончательно прибьёт пожар. Но он же и смоет дым. А дым, похоже, единственное, что до сих пор удерживало тварей в лесу. Значит, завтра-послезавтра могут полезть. Надо отдохнуть, пока есть возможность.
Я вернулся в дом. В гостиной было тепло и тихо после ухода гостей. Горел камин. Пахло вином и деревом.
Кати не было видно, но кухни доносились звяканье посуды и какая-то возня.
И затем — приглушённое, но отчётливое:
— Да чтоб тебя, железяка проклятая!
Несмотря на смертельную усталость, я улыбнулся. Вино на столе, чудесная компания имеется — что ещё надо?



Глава 13
Дуэль

Обнажённая Катя лежала предо мной, и я с большим удовольствием ласкал её грудь. Девушка прерывисто дышала, а на её приоткрытых губах играла томная улыбка.
— Ваше Сиятельство… — вымолвила она почему-то голосом Шурки…
— Чего?
Я встряхнул головой и проснулся.
И первое, что я увидел, открыв глаза, был затылок. Катин, судя по цвету волос.
Девушка спала в моих объятиях. Ну как спала…
Одной рукой я сжимал через футболку её грудь, а второй придерживал её за голое бедро, прижимая к себе. Сама же Катя весьма недвусмысленно двигала задом, в то время как её прерывистое дыхание усукабляло картину.
Не, нормально утро начинается! Вообще ни разу не с кофе, блин! Похоже, неплохо мы так вчера посидели… ой как неплохо!
И всё же Катя именно что спала. Сладкий же ей сон снился! И что вот мне с ней делать? Всё мужское во мне требовало продолжить, но обрадуется ли девушка такой инициативе с моей стороны, когда проснётся? Так, надо аккуратно вытащить…
— Ваше Сиятельство…
… из-под неё руку…
— Да ёп твою!
Голос внезапно появившейся в поле зрения Шурки подействовал, как щелчок по яйцам, когда меняешь лампочку. Я дёрнулся, резко садясь, и постанывавшая мгновение назад княжна кубарем полетела на пол.
— … я пикап перегнала… — машинально закончила возмутительница спокойствия.
Взгляд Шурки остановился где-то ниже моего пояса. Ну, я хотя бы в штанах. Но всё равно пришлось прикрыться пледом, чтобы не смущать девушку.
Стоп, откуда здесь плед?
Только теперь я понял, что проснулся на диване в гостиной. На столике остались недопитое вино и недоеденные бутерброды.
А между столиком и диваном на полу, в шоке от резкого пробуждения, сидела Катя, одетая в футболку и легкомысленные белые трусики. Её домашние брюки валялись рядом.
Шурка же стояла с абсолютно потерянным видом, явно не понимая, как ей реагировать. Она молча уставилась на нас, переводя взгляд с меня на Катю, с Кати на бокалы с вином, и обратно на меня. Несколько секунд она тупила, а потом пришла к каким-то очень «очевидным» для неё выводам и помрачнела.
— Доброе утро! — ещё пытаясь прийти в себя, ворчливо поздоровалась Катя.
Однако в этой ситуации даже её аристократической выдержки не хватило. Она посмотрела на Шурку, на меня, опустила взгляд на свои голые коленки…
И тут до неё резко дошло, она покраснела и подскочила с места.
— Илья, отвернись немедленно! — потребовала она срывающимся голосом.
Хохотнув, я подчинился требованию.
— Ты что, специально приехала, чтобы сказать про пикап? — уже взяв себя в руки, спросил я у Шурки.
— Да… нет, Петру Александровичу нужно работать дальше, и мы с ним ещё вчера договорились встретиться, — смущенным и даже немного злым голосом ответила та.
— Понятно… — вздохнул я.
Эх, вот не могла же она сегодня поспать подольше…
— Я, пожалуй, пойду что-нибудь поесть соображу, — буркнула сзади Катя, которая, видимо, успела одеться.
— А я, пожалуй, в душ, — решил я.
Хрен с ним, с кофе. Сперва остыть надо.
Поднимаясь по лестнице, я обернулся к камину. Шурка так и осталась стоять, где стояла, задумчиво глядя мне вслед. Заметив мой взгляд, она порывисто отвернулась и села в кресло.
  ㅤ  
К задаче «остыть» я подошёл буквально, выкрутив кран похолоднее. Несколько минут мне удавалось ни о чём не думать, лишь наслаждаться обжигающим потоком ледяной воды. Самое то, чтобы прочистить мозги.
Однако вскоре я замёрз, сделал потеплее, и мысли снова вернулись к утренней, а скорее даже ночной, ситуации.
Вопрос был простым. Было ли у нас что-то с Катей? Если нет, то, как говорится, на нет и суда нет, а вот если было… то тут уже всё сложнее.
Нет, она мне, безусловно, нравится. Красивая, боевая, умеет держать себя в руках. Но вот проблема — если между нами что-то происходило, то что это значит для неё? Для её репутации? Да и для моей тоже, если уж на то пошло. Аристократ не может позволить себе легкомысленные интрижки с гостьей под своей крышей. Особенно если эта гостья — княжна, отцу которой он только накануне пообещал заявить о намерениях, если что.
И вот как сейчас — это уже если что или ещё нет?
А ещё она фактически моя подчинённая, а служебные романы — это моветон.
Ну и конечно, нельзя забывать про её отца. Сложно не заметить, что князь мне благоволит. В конце концов, он доверил мне свою дочь! И не оправдать это доверие было бы… бесчестно. Безотносительно сказанных вчера слов.
Память на мой вопрос о том, что происходило ночью, отвечать категорически отказывалась. Так, обрывки: вино, усталость, Катины глаза в свете камина. А дальше — хоть убей, не помню!
Что ж так всё сложно-то в этом аристократическом мире?
Так или иначе, а торчать в душе весь день я не мог. Дел ещё вагон. Да и надо разобраться, было или не было! Может, Катя что-то вспомнит?
Переодевшись, я спустился на первый этаж. В гостиной никого не оказалось, зато из столовой доносился легко узнаваемый аромат яичницы.
  ㅤ  
Столовая встретила меня напряжённым молчанием. Катя сидела с правой стороны стола, с такой прямой спиной, будто палку проглотила. Она методично и сосредоточенно поедала яичницу, тщательнейшим образом прожёвывая каждый кусочек. Она так точно следовала этикету, словно не в домашней обстановке завтракала, а не приёме у Императора.
Пётр Александрович расположился напротив неё и ел с видом человека, получающего максимальное удовольствие от жизни. Он не жевал яичницу — он её смаковал, наслаждаясь каждым кусочком. Если вчера, после встречи с князем, он выглядел побитым псом, то сейчас он просто лучился блаженством.
— Доброе утро, — поздоровался я, усаживаясь за стол. — И приятного аппетита.
— Ваше сиятельство, — кивнул Пётр Александрович, едва заметно ухмыляясь.
Дерьмо.
Всем своим поведением он прямо-таки демонстрировал: «Да, я всё знаю!»
Похоже, Катя это тоже отлично понимала. Она лишь слегка подняла глаза от тарелки, буркнула что-то нечленораздельное и снова уткнулась в еду.
Я попробовал яичницу. Катя явно старалась, но нехватка опыта давала о себе знать. Пересол, да ещё и подгорела местами. Но с другой стороны — не каждый день тебе завтрак аж целая княжна готовит. Так что я последовал примеру Петра Александровича и принялся жевать, старательно изображая, как мне вкусно.
Появление Шурки с кофе лишь усугубило ситуацию. Она двигалась с подносом осторожно, стараясь не расплескать, и в то же время я видел, как она краем глаза косится на Катю. А та даже не подняла взгляд, когда перед ней поставили кружку.
— Благодарю, — холодно произнесла княжна, не отрываясь от созерцания своей тарелки.
Шурка застыла рядом со столом, явно не зная, уходить ей или оставаться.
— А ты что не ешь? — спросил я её.
— Благодарю, Ваше Сиятельство, — она грохнула рядом со мной кружку с кофе. — На сегодня уже… сыта. Дома позавтракала!
Пётр Александрович откинулся в кресле, посмотрел на Катю, на меня, на Шурку.
— А что это вы все такие… нервные с утра? — с самым невинным видом поинтересовался он. — Плохо спали?
Я едва не поперхнулся кофе. Шурка вздрогнула, чуть не уронив поднос. Катя же замерла с вилкой на полпути ко рту, и я увидел, как её щёки медленно заливает краска.
— Что вы имеете в виду? — осторожно спросил я.
— Так ведь вы вчера настоящий подвиг совершили. Все только об этом и говорят. Вон по телевизору показывают, в сети шумят. Я также хочу вам, молодые люди, выразить своё восхищение. Остановить стихию… это уровень архимага. Не удивительно, что вы уснули, не доев ужин… — он всё же не выдержал покерфэйса и едва заметно ухмыльнулся. — Будить не стал, пледом укрыл.
— Я вообще не помню, как уснула… — пробурчала Катя.
Фуф, не было ничего! Кхм… а вот радоваться или грустить, это мы поймем потом.
— Так вот откуда плед! — с облегчением сказал я вслух.
Катя же, закусив губу, задумчиво смотрела на меня. Похоже, её терзали схожие мысли, и она тоже не вполне понимала, как реагировать. Зато Шурка даже и не думала скрывать своей радости — поняв, что между мной и Катей ничего не было, сразу повеселела, заулыбалась. В ее взгляде даже промелькнуло что-то вроде торжества, но она быстро спрятала глаза за кружкой с кофе.
— Ну что, тогда может за работу? — по-быстрому доев яичницу, поднялся я.
От солености во рту пересохло, и кофе пришёлся как нельзя кстати — горячий, крепкий, без изысков, зато бодрящий.
— Пора бы уже, — согласился со мной Пётр Александрович. — Не возражаете, если я займу гостиную? Аппаратуры довольно много…
  ㅤ  
Разумеется, заставлять Петра Александровича перетаскивать все наши покупки из флигеля в гостиную, тем более руками, мы не стали. Открыли заднюю дверь и устроили цепочку, где я брал коробки телекинезом и подавал их девушкам через весь двор, прямо в руки, те относили их в гостиную, а там уже Пётр Александрович их сортировал в соответствии с ему одному понятными принципами. За каких-то четверть часа мы заставили гостиную так, будто это был склад IT-компании!
Коробки громоздились везде — сзади дивана, на журнальном столике, даже на подоконниках. Плоские упаковки с мониторами прислонились к стенам, лёгкие но объёмные коробки с пока пустыми шкафчиками выстроились в ряд у камина, а мелкие коробочки с датчиками и проводами заняли все свободные поверхности. Пётр Александрович методично вскрывал упаковки, раскладывая содержимое по какой-то своей системе.
— Впечатляет, — признал я, оглядывая это технологическое нашествие. — Похоже на командный пункт какой-нибудь спецоперации.
— Так оно и есть, — кивнул Пётр Александрович, извлекая из пенопластовой упаковки компактную купольную камеру. — Мы готовимся к осаде.
Шурка подскочила к нему, заинтригованная.
— Это для видеонаблюдения, да? — спросила она, осторожно беря камеру в руки.
— Это наш основной глаз, — начал объяснять Пётр, разворачивая устройство. — Широкий угол, ночное видение, интеллектуальное слежение. Ставим её так, чтобы охватить и входную дверь, и подходы к дому со стороны леса. А вот это… — он достал небольшой плоский датчик, — … пассивный инфракрасный. Реагирует на тепло и движение.
— А если зверь пробежит? — поинтересовалась Шурка. — Лиса или ёжик?
— Умный вопрос! — одобрительно хмыкнул Пётр. — Настроим чувствительность и зону обнаружения. Мелкую живность отсеем программно. Главное — чтобы человека или что покрупнее лисы, не пропустил.
  ㅤ  
Катя тем временем устроилась в углу дивана, поджав под себя ноги, и открыла ноутбук. Нежно-сиреневое худи на несколько размеров больше делало её удивительно домашней, выбивая из более привычных образов боевого мага, чопорной аристократки или деловой леди.
Она включила негромкую инструментальную музыку и погрузилась в размышления. Но уже через минуту подняла на меня задумчивый взгляд.
— Знаешь, — обратилась она ко мне. — Мне тут пришла в голову парадоксальная мысль. Что мы предлагаем на самом деле? Возможность потренироваться, быть готовым к встрече с демонической угрозой? Да, это на поверхности. Но… на чём бы объяснить?
— На пальцах, — хмыкнул я.
— Ну вот смотри, — Катя тоже улыбнулась. — Например, одноразовые подгузники. Их покупают, чтобы попка у малыша была сухой? Да, именно это написано на упаковке. Но выгода для покупателя совсем в другом! Покупают их, чтобы облегчить уход за малышом!
— Да-да, продают не дрели, а отверстия в стене, — понимающе кивнул я.
— Именно! — обрадовалась Катя. — Так вот, мы продаём не охоту, а… что? В чём боль клиента? Что он получит в результате?
— Понты, — дошло до меня. — Он получит возможность понтануться перед друзьями!
— Эксклюзивный социальный капитал, — усмехнулась княжна. — И тут у нас возникает проблема. У нас нет прямых конкурентов…
— Это же хорошо, нет? — удивился я.
— Не совсем, — покачала головой Катя. — Отсутствие конкуренции — маркер отсутствия спроса. Потенциальные клиенты не ищут, где бы поохотиться на демонов! Но это не значит, что конкурентов нет вовсе. Просто мы будем конкурировать с другими… понтами. Предметами роскоши, автомобилями, яхтами. И, заметь, они не связаны с риском для жизни!
— Если мы гарантируем полную безопасность, это обесценит всю идею, — возразил я.
— Тоже верно, — согласилась Катя. — Риск должен присутствовать. Но разумный и управляемый с нашей стороны. Нам репутационные потери не нужны. И нужно страхование ответственности…
Она уткнулась в ноутбук, бормоча про себя что-то про измеримость и достижимость, как будто и забыв про моё присутствие.
  ㅤ  
Я сходил в кабинет за бумагой и планшетом с зажимом. Пора заняться биофабрикой всерьёз.
Главное — вспомнить. В прошлой жизни я строил такую фабрику, и мне всё было интересно. Но я не был учёным или агротехником, который там работал и знал все детали.
Итак, самый первый этап — получить почвенный раствор. По идее — всё просто. Селим земляных червей в ящик с землёй, кормим, землю периодически проливаем водой.
Я нарисовал в изометрической проекции большой прямоугольный ящик. На фабрике использовали большие ящики, два метра длиной и метр в ширину. Дно — перфорированное, это я хорошо запомнил. Как раз, чтобы вода при проливке стекала.
Изобразил схематично перфорацию, отметил волнистой линией уровень грунта — примерно две трети объёма.
Под ящиком подрисовал поддон для сбора жидкости.
Так, а как проливать?
Я уставился на свой рисунок, хмурясь. Проблема была очевидной, но от этого не менее раздражающей. Если просто лить воду сверху из шланга, она промоет себе пару каналов и уйдёт вниз, минуя основную часть грунта. Эффективность будет очень низкой.
Как заставить воду пройти через весь объём равномерно?
— Ой, а что это вы рисуете, Ваше Сиятельство? — внезапно раздался голос Шурки у меня над ухом. — Похоже на ящик для рассады.
— Скорее для компоста, — хмыкнул я. — В нём будут жить земляные черви. И мне надо пролить его водой, чтобы получить…
Шурка заинтересованно присела на подлокотник моего кресла, склонившись над рисунком.
— Жидкий компост? — боковым зрением я увидел, как загорелись её глаза. — Ух ты! Чтобы из лейки огород поливать? Здорово!
— Можно и огород из лейки, — улыбнулся я. — Но есть проблема. Чтобы его получить, нужно пролить через всю эту землю очень большой объём воды. Равномерно. А если лить из шланга, вода просто себе дорогу промоет и всё.
Она на секунду задумалась, изучая мой рисунок.
— А если его сверху чем-нибудь накрыть? — предложила она. — Плотной тканью, например! И уже на неё лить воду. Ткань промокнет вся, равномерно, и будет отдавать воду в землю медленно-медленно, по всей площади!
Она так увлеклась, водя пальцем по бумаге, что и не заметила, как прижалась к моему плечу грудью.
— Кхм… Это хорошая идея, — признал я. — Но грунт всё равно рыхлый, вода будет собираться в лужи. И найдёт где промыть протоки. Перемешивать и трамбовать нельзя, сразу говорю.
— А если… — Шурка склонила голову набок, размышляя, — … воду не лить, а разбрызгивать? Мелкими-мелкими капельками, как туман!
— Насверлить отверстий в трубе?
— Зачем? Можно использовать стандартные форсунки, как на опрыскивателе для внесения удобрений! Вот здесь и здесь… — она забрала у меня карандаш и дорисовала трубу и парочку форсунок. — Они правда забиваются быстро… но ведь здесь будет чистая вода? Её можно через фильтр прогнать!
Я замер, уставившись на рисунок. Геотекстиль поверх почвогрунта для равномерного распределения влаги. Система форсунок для мелкодисперсного орошения. Фильтры для чистой воды… И проливать не торопясь, чтобы вода успевала распределиться.
Медленно повернувшись к Шурке, я обнаружил её лицо неожиданно близко, в каких-то сантиметрах. Так близко, что выбившаяся из её причёски прядь волос коснулась моей щеки. Она тоже чуть повернула голову, и наши взгляды встретились. Девушка порывисто вздохнула, её глаза расширились, но она не отстранилась.
— Ты гений! — сообщил я ей серьёзно. — Это же до смешного просто! И всё на деталях, которые можно просто купить в магазине!
Только теперь она немного отодвинулась, провела рукой по волосам, заправляя прядь за ухо, и смущённо улыбнулась.
— Рада помочь, Ваше Сиятельство! — она спрыгнула с подлокотника. — Обращайтесь!
И, неожиданно подмигнув мне, направилась обратно к Петру Александровичу, который как раз разбирал очередную коробку с какими-то деталями.
Я машинально коснулся щеки, в том месте, где пару секунд назад её касались Шуркины волосы. Вот ведь зараза! Похоже, решила отыграться за утренний конфуз.
Тут я поймал на себе ещё один взгляд. Катя сидела, задумчиво глядя на меня поверх экрана ноутбука, и покусывала губу.
Поняв, что я смотрю на неё, княжна уткнулась в свой ноутбук, и я решил последовать её примеру, склонившись над рисунком с уже совсем другим настроением.
Одна проблема решена.
Осталось всего-то штук десять…
  ㅤ  
Периодически я поглядывал на телевизор, висевший на стене. Включил его без звука, переключил на новостной канал. Внизу бежали титры. Мелькнуло что-то про «героические усилия пожарных магов» и «локализацию стихийного бедствия в Челябинской губернии». Кадры показывали ещё дымящиеся, но уже не горящие леса. А вот и наш заезд на бензовозе! Да уж… с высоты, на масштабе — малюсенький бензовоз против десятикилометрового фронта приближающегося огненного шторма — это выглядело особенно эпично. Странно было видеть это со стороны, как что-то отстранённое, новостное. Пётр Александрович прав — шуму мы наделали.
С другой стороны — это всё опять же реклама. Бесплатная причём! Лишь бы только пожар снова не разгорелся, чтобы было, что рекламировать. Впрочем, прошедший ночью ливень и присутствие пожарных внушали оптимизм.
Мой взгляд сам собой скользнул к Шурке. Она сидела на корточках рядом с Петром Александровичем, держа в руках кабель, и внимательно слушала его объяснения про подключение к источнику питания. Когда она поймала мой взгляд, то слегка опустила глаза и чуть порозовела, но уже без тени той мрачности, что была утром. Интересно, поняла ли она, что её реакция была так очевидна?
А эта её неожиданная близость? Или всё произошло случайно, как и было задумано?
Потом взгляд переметнулся на Катю. Она сидела, подперев щеку рукой и касаясь кончиком пальца виска. Уставившись в экран ноутбука, она изредка, как будто машинально, щелкала тачпадом.
В этом огромном худи, с ногами, поджатыми под себя, княжна выглядела удивительно… мило. И только легкий намёк на румянец на щеках, блуждающая по лицу улыбка и чуть затуманенный взгляд, когда она отрывалась от экрана и смотрела даже не на меня, а просто прямо перед собой, напоминали о нашем с ней моменте близости.
Но работа постепенно брала верх.
  ㅤ  
Я взглянул на часы. Время незаметно подбиралось к обеду. Рабочее утро, несмотря на бурное начало, задалось. Остатки смущения растворились в деловой атмосфере.
Живот предательски заурчал, напоминая, что от пересолёной яичницы в нём остались лишь воспоминания.
— Мне кажется, пора сделать перерыв на обед, — я встал и с удовольствием потянулся, чувствуя, как затекли плечи от сидения с блокнотом.
Шурка, которая как раз захлопнула крышку очередного шкафчика управления, вздрогнула и обернулась. На её лице мелькнуло что-то между смущением и решимостью.
— Да… да! — ответила она. — Никто не против, если готовкой займусь я?
— Против? Да мы только за! — мы с Петром Александровичем переглянулись.
Катя закрыла ноутбук и тоже поднялась.
— Нужна помощь? — спросила она.
— Нет-нет, Екатерина Владимировна, справлюсь! — отозвалась Шурка елейным голосом. — Сидите, отдыхайте. Скоро всё будет!
Катя остановилась, слегка приподняв бровь. Пётр тихонько фыркнул.
Мы почти сразу же всем составом переместились в столовую. Из кухни сначала донеслось лёгкое шипение — словно что-то медленно нагревалось на сковороде. Потом звуки стали активнее, добавилось потрескивание, сопровождаемое бодрым стуком ножа о разделочную доску. Шурка явно знала своё дело.
Воздух в столовой наполнился божественным ароматом. Сначала — чуть дымный, солоноватый запах поджаривающегося сала. Потом к нему присоединился глубокий, манящий дух жареной на вытопленном жире картошки.
— Ох, и пахнет же… — не удержался Пётр Александрович, поводя носом. — Прямо как в детстве у бабушки.
— Да уж, — согласился я.
Я держался минут двадцать, но любопытство всё же взяло верх.
Поднявшись, я направился к кухне и заглянул в дверной проём. Шурка стояла спиной ко входу, сосредоточенно помешивая картошку в большой чугунной сковороде. Рядом на одной тарелке горкой лежали шкварки, а на другой — зажаренный до карамельного цвета лук. Судя по аппетитной золотистой корочке, картошка была уже почти готова. Как раз в этот момент Шурка высыпала в сковороду содержимое обеих тарелок.
Я не стал мешать — девушка так увлеклась процессом, что хотелось просто любоваться. Не став её смущать, я тихонько вернулся в столовую.
        Мои мысли о биофабрике и демонических угрозах испарились без следа, вытесненные навязчивой мыслью о том, что скоро я буду         это         есть. Живот урчал уже не намёком, а требовательно.      
        Катя сидела за столом на краешке стула, с прямой спиной, внешне спокойная, но я заметил, как её пальцы слегка барабанили по столешнице. Она тоже поглядывала в сторону кухни, и выражение её лица было… задумчивым. Никакой неприязни, скорее интерес, смешанный с лёгким удивлением. Она, похоже, не ожидала от помешанной на технике         подруги         такой сноровки в кулинарии.      
Прошло ещё пара минут — долгих минут пытки ароматом, за которые Шурка успела принести с кухни тарелки, приборы и подставку под горячее. Наконец, она появилась в дверях, держа в руках большую, дымящуюся сковороду. Лицо её было раскрасневшимся от плиты, но сияло от гордости и лёгкого смущения.
— Готово! — объявила она, ставя сковороду на подставку посередине стола. — Картошечка с лучком и ошурками. Прошу любить и жаловать!
Ах да, ошурки! В прошлой жизни я родился и вырос в Подмосковье. И впервые это слово услышал уже в этой жизни, от Марфы, в детстве. Как-то даже и забылось, а поди ж ты, вот вспомнилось.
Аромат ударил в нос волной тепла и домашнего уюта.
Я не стал церемониться, первым наложил себе щедрую порцию. Пётр Александрович последовал моему примеру. Катя взяла тарелку чуть медленнее, внимательно разглядывая содержимое.
Картошка оказалась просто изумительной. Румяная и хрустящая снаружи, мягкая внутри, она обжигала язык — но её солоноватый вкус, в сочетании со сладким лучком и хрустящими, тающими во рту ошурками, сводил с ума. Я часто задышал через рот, пытаясь не обжечься.
— Саша… — я прожевал, закрыв на секунду глаза от блаженства. — Это… это нечто. Сто лет такого не ел! Честно! Пальчики оближешь!
— Да ладно вам, Ваше Сиятельство… — пробормотала она, смущённо опустив глаза. — Простая деревенская еда…
Но по её довольному лицу было видно, что похвала моя попала точно в цель.
Катя подула и осторожно попробовала. Её лицо оставалось непроницаемым, пока она медленно пережёвывала.
— Действительно очень вкусно, — сказала она ровным, спокойным голосом.
— Спасибо, Катя, — Шурка кивнула, и я заметил, как её плечи облегчённо расслабились.
А вот у Кати глазки… слегка прищурились. Взгляд стал острым, оценивающим, задумчивым. Она неторопливо ела свою порцию, но в её позе, в том, как она держала вилку, появилась какая-то собранность. Что-то задумала. Определённо что-то задумала.
Пётр Александрович, доедая свою порцию с явным удовольствием, переводил взгляд с Кати на Шурку и обратно, и в уголках его глаз затаилась ехидная искорка. Он всё видел и, судя по всему, предвкушал продолжение.
— Ну что, — сказал я, отодвигая пустую тарелку с чувством глубокого удовлетворения, — теперь я точно готов к подвигам. Или хотя бы к проверке того, что там творится за пределами усадьбы. Тихон обещал доложить обстановку. После такого обеда — самое время.
  ㅤ  
Честно говоря, больше всего хотелось просто развалиться в кресле и почитать новости, а то и завалиться в кровать и вздремнуть часок. Но долг есть долг. А ещё меня настораживал контраст между тревожными новостями по телевизору и умиротворяющая тишина за окном. Слишком тихо после вчерашней огненной бури.
— Съезжу проведаю Тихона, свяжусь с Михалычем, — объявил я. — Надо понять, что творится вокруг.
Прихватив меч, я вышел на крыльцо и остановился. После прошедшего ночью дождя земля под жарким солнцем вовсю парила. В доме это не особо ощущалось, спасибо толстым стенам, а на улице было жарко и душно, как в тропических джунглях.
Я достал сперва «деревенскую» рацию.
— Тихон, прием. Это Илья. Как вы там? — спросил я.
Голос в динамике ответил почти мгновенно, громкий и бодрый:
— Ваше сиятельство! Всё спокойно. Ни дыма, ни тревожных звоночков. Мы тут по деревенским нуждам разрываемся. Заявок от пожарных — ноль. Тишина, как в гробу, простите за выражение.
Ничего, простим, — усмехнулся я про себя, но тревога не ушла. Тишина после такой катастрофы… неестественна.
— Демонов не видно? — спросил я вслух.
— Ни-ни, ваше сиятельство. Ни шороха. Как сквозь землю провалились. Или как сквозь портал… — добавил Тихон многозначительно.
— Именно. Ладно, держи ухо востро. Я проедусь, осмотрюсь, попозже подъеду, обсудим кое-что.
Следующий вызов — Михалычу. Его голос был привычно хрипловатым и спокойным, как утес.
— Семён Михалыч, как у вас обстановка? У нас тут подозрительно тихо, не знаю что и думать.
— И у нас тихо, — подтвердил он. — Ни одного демона никто не видел. Ни на земле, ни в небе. Как вымели. Грех жаловаться, конечно, пусть бы и вымерли. Но ты, граф, правильно сказал — подозрительно это. Очень. Как перед бурей.
— Может, они просто достаточно умные, чтобы не мешать пожарным защищать их лес от огня? — предположил я.
— Ха, может они ещё и тушить помогут? — хохотнул Михалыч. — В общем, я на связи, чуть что — вызову.
— А я пока объеду лес, посмотрю что к чему, — пообещал я.
— Принял. Конец связи.
Для начала я решил поехать в ту сторону, где еще вчера был пожар — благо миниатюрная «Ласточка» позволяла протиснуться между деревьями и кустарниками прямо через лес. Территорию объезжал не спеша, методично. Дорога, то появляясь, то исчезая, петляла между деревьями, поднимаясь на холмы, спускаясь в распадки и пересекая вброд мелкие ручьи. И — тишина. Только мёртвые… а нет, не было там. Ни мёртвых, ни живых — демонов. Вообще никаких следов демонической активности. Ни свежих, ни старых. Как будто их дождём смыло. Это не просто подозрительно — это тревожно. Демоны так не поступают. Они цепляются, жрут, размножаются в хаосе. Полное затишье — предвестник чего-то большого и страшного.
При этом обычного зверья как раз хватало. Я видел косуль, зайцев, дорогу перебегали лисы и даже волки. Похожие на больших безрогих коров, мелькали между деревьями лоси. Меня то ли не замечали, то ли не воспринимали как угрозу.
Я проехал по дороге от усадьбы до самой ЛЭП. Там, за просекой, лес заканчивался, и начиналось кладбище. Чёрные, обгорелые стволы деревьев, полностью выгоревший подлесок. Да уж, хорошо мы вчера отожгли! По полной программе.
Возле просеки я увидел и пожарных. Мужики обедали, и я не стал им мешать. Помахал рукой и поехал в другую сторону.
Заблудиться я не боялся — чуйка, если надо будет, выведет. Другое дело, что далеко не везде я смогу проехать!
И правда, доехать напрямки через лес, параллельно просеке, удалось только до речки, через которую мы перебирались с бензовозом. Покружив по лесу, я выбрался обратно на лесную дорогу и уже по ней доехал обратно до усадьбы, а потом и до деревни.
Там меня встретила уже привычная картина — люди активно работали. Два десятка человек тащили на себе то, что обычно делала вся деревня. Увидев «Ласточку», многие махали рукой. Тихон, как всегда, был в центре событий.
— Ваше сиятельство! — он оторвался от дел и направился ко мне, широко улыбаясь. — Как проехали? Тишь да гладь?
— Тишь да гладь, — подтвердил я, вылезая из машины. — Слишком гладко, Тихон. Демоны так не уходят. Будь готов к любым сюрпризам.
— Да мы всегда готовы, даже не сомневайтесь, — он кивнул на мужиков. — Оружие всё проверено, патроны есть, спим по очереди, дежурство круглосуточное.
— Даже не сомневался, — усмехнулся я. — У меня к тебе разговор есть.
— Какой, Ваше Сиятельство? — напрягся Тихон. — Что-то Шурка?
— Не, ты что! Шурка молодец, Пётр Александрович её хвалит, всё на лету схватывает. Ещё и картошкой жареной накормила, сто лет такой вкусной не ел!
— Что есть то есть, — расплылся от гордости за дочь Тихон. — До Марфы ей конечно далеко, но в доме сами понимаете, она за хозяйку.
— Прости, если вопрос неуместный, — нахмурился я, — но где её мать?
— Это, Ваше Сиятельство, долгая история, — покачал головой Тихон. — И мне бы не хотелось её рассказывать. Надеюсь, жива, здорова и счастлива. Лучше скажите, о чём хотели поговорить.
Я посмотрел внимательно в его глаза. В них была какая-то застарелая боль, но… захочет — сам когда-нибудь расскажет. Или не расскажет, его право.
— Ольховцы тут… — сменил я тему, — в общем, к нам попросились. Обещали после пожара заехать. Мы как, сможем вообще кого-то принять?
Тихон задумался.
— Ну сколько-то расселить сможем, пожалуй. С десяток домов у нас пустует, люди в город уехали да так и с концами. Много стариков, кому уход нужен, а место в доме имеется. Но вот с продовольствием беда. Садим впритык, на себя едва хватает.
— С едой мы решим, за это не переживай, — пообещал я. — Начиная с охоты на демонов, если они вовсе нас не покинули.
— Сомневаюсь, — скривился Тихон.
— Вот и я сомневаюсь, — согласился я. — Поэтому готовлю пару проектов, один из которых с демонами напрямую связан. Так что с Ольховцами, потеснимся? Как думаешь?
— Ну… не бросать же их в беде, Ваше Сиятельство, — пожал плечами Тихон. — Кабы не вы — сами б все там были. Если вы дадите добро, то сможем, конечно, хотя и непросто это будет.
— Отлично. Тогда мне нужен от тебя детальный расклад. Прежде всего продовольственная безопасность. Нам надо понять, на что мы можем рассчитывать сами, а на что — нет.
— Расклад? — Тихон нахмурился, мысленно переключаясь с военных на хозяйственные рельсы.
— Да. Конкретно. Что мы можем вырастить здесь, на наших землях? В каких объемах? Что можем заготовить впрок — грибы, ягоды, рыбу из реки? Что можем хранить долго? А что придется покупать постоянно? И главное — сколько это все будет стоить в рублях? И сейчас, и в перспективе. Количественно и в деньгах.
Тихон задумался, почесав щетину. Видно было, как в его голове закрутились цифры, площади, урожайность.
— Задача… непростая, ваше сиятельство, — признал он. — Но ясная. Рыба в реке есть, грибы… не в тех масштабах. Но я всё подготовлю. К завтрашнему вечеру набросаю и примерные цифры прикину.
— Отлично, — я похлопал его по плечу. — Ты у нас главный стратег по тылам. Держи меня в курсе.
Мы поговорили ещё пару минут о текущих делах и мерах безопасности. Обстановка под контролем, деревня не паникует, планы по приему беженцев уточнены. Но ощущение тревожного затишья не отпускало. Эта неестественная тишина, отсутствие даже намека на демонов… Она висела в воздухе плотнее пепельного тумана.
Обратная дорога показалась короче. «Ласточка» послушно тарахтела, подпрыгивая на ухабах. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая длинные тени. Я посмотрел на часы. Получалось, что я проездил почти шесть часов! А казалось бы, всего лишь кружок по лесу сделал.
Нет, определённо надо квадроцикл прикупить. Или даже несколько.
В усадьбе меня встретил знакомый запах… чего-то мясного, томящегося с луком и специями, доносящийся из кухни. Обеденное спокойствие давно кончилось, и после поездки я изрядно проголодался.
В гостиной меж тем царила спокойная атмосфера. Пётр и Шурка сидели за столом, разбирая какие-то схемы подключения системы безопасности к резервному генератору. Шурка что-то увлеченно объясняла, чертя на листе бумаги. Петр кивал, его обычная ехидная усмешка сменилась деловой сосредоточенностью.
А раз Шурка в гостинной, получается, Катя решила не откладывать свой ответный кулинарный ход на завтра.
— Пахнет… многообещающе, — прокомментировал я, заходя на кухню, — Что там у нас на ужин, шеф-повар?
Катя вздрогнула, оторвавшись от созерцания духовки, и прикрыла ноутбук крышкой. На ее щеках вспыхнул легкий румянец, но голос она взяла под контроль.
— Мясо по-французски, Илья. Обещаю, будет съедобно. Минут через пятнадцать, думаю. — Она кивнула в сторону духовки. — Нужно дать ему немного «отдохнуть».
Эти пятнадцать минут тянулись мучительно долго. Аромат становился все гуще, насыщеннее, сводя с ума. Я пытался отвлечься, просматривая свои наброски биофабрики, но мысли упорно возвращались к предстоящей трапезе. На запах и остальные подтянулись в столовую. Шурка выглядела заинтригованной, а Пётр откровенно развлекался происходящим.
Наконец, Катя объявила:
— Готово. Прошу к столу.
Она вынесла на стол большую стеклянную форму. Содержимое выглядело… более чем презентабельно. Аппетитные ломтики свинины, покрытые ровным слоем румяного, пузырящегося сыра. Под сыром угадывался слой луковых колец, ставших почти прозрачными и сладкими, и аккуратные кружочки картофеля. Весь этот «пирог» был залит ароматным соком с каплями растопленного жира. Вид был что надо, да и пахло — божественно.
Катя нарезала порции и разложила по тарелкам. Руки ее двигались уверенно. Я взял свою порцию. Мясо под сырной корочкой оказалось нежным, сочным, буквально таяло во рту. Картофель пропитался мясным соком и луковой сладостью, сохранив при этом форму. Сочетание вкусов было идеальным. Съедобно? Да не то слово!
— Катя… — я прожевал, качая головой. — Это шедевр. Просто язык проглотить можно!
Она смущенно улыбнулась.
— Спасибо! Если честно, сама не ожидала!
Я посмотрел на Шурку. Она, кажется, тоже не ожидала, что у Кати вообще что-то получится, после утренней яичницы.
— Катя… — начала она, отложив вилку. — Это… это правда очень вкусно. Ты молодец!
— Спасибо, Шурка, — Катя кивнула и тепло улыбнулась в ответ. — Твой обед был прекрасен. Это был достойный вызов.
Шурка хмыкнула и кивнула. Счет явно стал 1:1.
— Девочки, — я поднял руки в знак капитуляции перед кулинарным гением. — Я сдаюсь. Я согласен на такие обеды и ужины каждый день! Вы меня окончательно и бесповоротно избаловали!
Пётр, доедая свою порцию с явным удовольствием, хмыкнул, приподнял одну бровь и многозначительно посмотрел на Катю, потом на Шурку.
И тут до обеих девушек, похоже, дошло. Их взгляды встретились, и в них мелькнуло сначала замешательство, а потом — осознание. Катя застыла с открытым ртом, Шурка закатила глаза. Они влипли. Теперь они от этого своего соревнования никуда не денутся.
Ведь уступить одна другой точно не уступит, и обе это прекрасно понимают!
— Ну… — начала Катя, откашлявшись. — Мы… как-нибудь справимся. Если будет свободное время…
— Да-да! — подхватила Шурка. — Когда… когда получится!
Но по их смущенным, но решительным лицам было видно — дуэль будет продолжена. И следующий раунд обещал быть не менее интересным.
Ужин закончился в приятной, слегка сонной атмосфере сытости. Посуду вымыли быстро, почти молча. Усталость после насыщенного дня, полного работы, тревог и кулинарных свершений, навалилась на всех. Шурка посмотрела на часы.
— Мне пора, — сказала она.
— Отлично поработали, — кивнул я. — И спасибо за «Ласточку».
— Не за что, ваше сиятельство. Спокойной ночи всем, — она улыбнулась, кивнула Кате и Петру Александровичу и вышла в прохладную ночь.
Мы с Катей переглянулись. Усталость, но и какое-то удовлетворение.
— Что ж, и мне пора на боковую, — откланялся Пётр Александрович. — Завтра с утра будем настраивать сервер. Спокойной ночи.
Он ушёл в свою комнату. Мы с Катей остались одни в опустевшей гостиной.
— День выдался… насыщенным, — проговорил я.
— Да, — просто ответила Катя. — Но продуктивным. И… вкусным.
Она улыбнулась, и в этой улыбке не было ни капли смущения, ни азарта — только теплота. Мы вместе поднялись по лестнице и разошлись каждый в свою комнату.
— Спокойной ночи, Илья.
— Спокойной ночи, Катя.
ㅤ
* * *
ㅤ
Дорога домой в деревню пролетела в тишине и полумраке. Ласточка тарахтел, отмеряя километры знакомой дороги. В голове мелькали обрывки дня: утренний шок при виде спящих Ильи и Кати, жгучее чувство неловкости и обиды, которое потом сменилось облегчением после слов Петра Александровича… И конечно, кулинарная дуэль. Сначала её собственный триумф с картошкой, потом — неожиданно мастерский ответный удар Кати. Шурка улыбнулась в темноте салона. Конкуренция? Возможно. Но скорее — вызов. Доказать, что она здесь не просто деревенская девчонка со сковородкой.
Оставив Ласточку возле мастерской, Шурка прошла в свою маленькую комнату, включила свет. Несколько минут она просто стояла посреди комнаты, глядя в пустоту. Усталость навалилась тяжелой волной. Она подошла к зеркалу. Отражение смотрело на нее усталыми, но живыми глазами. «Умница? Разумница? Красавица?» — пронеслось в голове. Рядом с Катей, с ее безупречными манерами, аристократической красотой и силой боевого мага, она чувствовала себя… простой. Очень простой. «Но ведь и я не лыком шита!» — вдруг подумалось ей с внезапной горячностью. Она умела то, чего не умела Катя. Она чинила машины. Она стреляла без промаха. Она разбиралась в технике и магических схемах. И Илья ценил это. Она была полезна. И это чувство — быть нужной, способной решать сложные задачи — согревало сильнее любой похвалы за картошку.
Шурка скинула цивильную одежду, а потом, подумав, и бельё. И откровенно залюбовалась, глядя на своё отражение в зеркале. Да! И красавица тоже! Поправила упрямую прядку, которой никак не сиделось в причёске. Вспомнила, как прижалась днём к Илье. Сама от себя не ожидала такого, но получилось… приятно.
От воспоминаний бросило в жар, и девушка поспешила одеться обратно. Надела старые, удобные рабочие штаны и толстовку. Усталость отступила перед наплывом энергии. Она выключила свет в комнате и прошла в мастерскую. Запахи машинного масла, металла и электросварки встретили её, как старые друзья. Она включила яркие люминесцентные лампы.
Взгляд её упал сначала на пикап. Она успела лишь немного поковырять двигатель, но он уже был на ходу! Он ездил! Теперь же предстояла долгая и кропотливая работа. Нужно было заменить часть проводки, множество уплотнений, почти все патрубки… В общем, начать да кончить, как говорила Марфа.
Шурка вздохнула, засучила рукава и погрузилась в работу. Мир сузился до скрежета гаечных ключей и запаха горелой резины. Руки двигались автоматически, зная своё дело. Мысли успокоились, сосредоточившись на конкретной задаче. Время текло неспешно, измеряемое выкладываемыми на бетонный пол деталями и узлами.
Глубокой ночью, когда она разобрала, сняла или отодрала от пикапа всё, что пострадало от огненной стихии, она наконец решила что всё, хватит. Вытерла руки, выключила свет. Сходила в душ и переоделась в пижаму, избегая смотреть на себя в зеркале.
А потом достала из-под кровати самую обычную коробку из-под обуви. В ней лежал бесценный гримуар и детали «Глаза души». Сейфа у неё не было, да и кто станет что-то искать в её комнате?
Она разложила компоненты артефакта на своём рабочем столе. Включила яркую настольную лампу. Мир снова изменился. Теперь он состоял из тончайших линий магических схем. Фабер бесшумно запрыгнул на стол и устроился рядом, наблюдая за ее работой янтарными немигающими глазами. Его спокойное присутствие подбадривало, и девушка погрузилась в работу. Сделано было уже много, но и оставалось не меньше.
Усталость отступила, отодвинутая мощным потоком увлеченности и азарта исследователя. Постоянно сверялась с гримуаром, Шурка принялась за дело.
Часы пролетали незаметно. За окном чернота ночи начала постепенно разбавляться первыми, едва уловимыми признаками рассвета.
Первые лучи солнца, осторожно заглянувшие в окно девичьей спальни, застали хозяйку за рабочим столом. Девушка спала, уронив голову на сложенные руки. А её кот с задумчивым видом разглядывал наполовину собранный артефакт.



Глава 14
Приехали!

Три дня пролетели как один миг… Все почему-то не сговариваясь решили работать в гостиной, которая превратилась в своеобразный штаб.
Пётр Александрович с Шуркой, заваленные коробками, вечно о чём-то спорили, но практически не переставая собирали всю систему безопасности. Особенно долго они возились с сервером и его настройкой, однако, судя по их довольным лицам, всё у них прошло успешно.
Катя же, сидевшая в ближайшем ко мне кресле, активно занималась расчётами, занимая всё больше и больше места различными бумагами. В какой-то момент мне даже показалось, что она этими бумагами завалит половину гостиной. Она даже успела показать мне первые наброски финмодели. Ну и, конечно, музыка, которая всегда играла у неё на фоне. И на которую, к моему удивлению, никто ни разу не жаловался. Парочку раз, наоборот, просили её включить погромче.
Я же работал над идеей биофабрики, причём не без прогресса.
Периодически я ловил на себе взгляды обеих девушек, однако от работы никто никого не отвлекал. Отвлекался я самостоятельно, потому что очень сложно работать в компании двух почти открыто флиртующих с тобой красоток. Тем не менее, я даже обсудил с ними обеими первые технические и экономические аспекты биофабрики. Так что к концу третьего дня у меня уже имелся более или менее готовый черновик плана.
Шурка с Катей всё так же попеременно готовили на кухне, продолжая своё своеобразное соревнование, которое всё так же шло в ничью. Что, как мне кажется, можно засчитать большой победой для Кати, которая до этого кофе-то с трудом готовила. Правда, делала она всё по рецептам из сети, в отличие от Шурки…
В общем, я был рад, что победителя мне по итогу выбирать не нужно.
Но напрягало меня не это. Напрягало меня то, что за все эти три дня я в лесу не видел ни одного демона. Это было очень странно. Не зря все говорят, что тут вокруг самый настоящий заповедник из них. И раньше, если не самих демонов, то следы их присутствия можно было увидеть каждый день, сейчас же… не было ничего. Абсолютно. Будто бы пожар выжег их всех дотла, оставив после себя только самое обычное зверьё, которого, кстати, прибавилось. Скорее всего, за счёт сгоревшего соседского леса.
И вот, казалось бы, ну нет демонов и нет. Можно расслабиться, да спокойно заниматься своими делами. К тому же даже чуйка молчала, но разумом я понимал, что просто так такое количество демонов просто взять и раствориться не может, а значит, такое спокойствие было очень обманчивым.
За все три дня я постоянно звонил матери, которая проводила почти всё время в ПВР и постоянно контролировала всё, что там происходило. Я несколько раз даже порывался сорваться, да самостоятельно съездить, но мама меня каждый раз отговаривала, уверяя, что там всё под контролем.
Из воспоминаний меня вырвал очень настойчивый голос Кати. Встряхнув головой, я вернулся к реальности, в столовую, где мы все вместе по обычаю завтракали.
— Илья! Илья! — голос девушки уже был немного взволнованным. — У тебя телефон звонит!
— Простите, я немного задумался, — ответил я, доставая телефон.
Ответил на вызов я, даже не посмотрев, кто именно мне звонил.
— Ваше Сиятельство, я звоню сообщить вам радостную весть. Режим ЧС снимаем, — услышал я усталый голос Михалыча. — Можете возвращать своих.
— Отлично, — выдохнул я. — Сможете помочь с автобусами? А то своими силами будем долго мотаться.
— Не уверен, граф, но попробую что-нибудь сделать, — ответил он. — Перезвоню.
— Спасибо, — спокойным голосом ответил я и положил трубку.
Все в гостиной очень внимательно смотрели на меня.
— Ну что, режим ЧС официально снят, — обрадовал я их.
Так-с, если режим ЧС снят, то нужно сейчас ехать в ПВР. Лучше всего будет захватить с собой тот транспорт, что у нас уже есть. Михалыч пускай и сказал поищет, однако никакой гарантии не давал, а значит, возможно, что вывозить людей обратно придётся так же своими силами.
Я прикинул вместимость нашего транспорта и понял, что потребуется не меньше дюжины ходок. Слишком много. Так что, если администрация не расщедрится — я просто арендую автобусы.
Взяв телефон, я тут же набрал маму.
— Мам, только что Михалыч позвонил. ЧС снимают, — сообщил я, как только она ответила. — Я сейчас организую транспорт и подъеду к ПВР. Вы начинайте готовить людей к отъезду.
— Конечно, сын! — ответила она, и в голосе послышалось облегчение. — Мы уже здесь. Скорее приезжай!
Завершив звонок, я встал из-за стола.
— Шурка, ты не против, если я опять у тебя «Ласточку» позаимствую? — спросил я.
— Не против, Ваше Сиятельство, — улыбнувшись, ответила девушка.
Мне ещё надо было сдать снаряжение, которое выдал Михалыч, — дыхательные маски и фильтры. Поэтому сначала в любом случае в штаб ЧС, а потом уже в ПВР.
ㅤ
Сев в машину, я быстро доехал до деревни. Тихона искать не пришлось, он сам пришёл, видимо, услышав звук машины.
— Я уже слышал новости, Ваше Сиятельство, — радостно встретил меня он. — Мне с вами ехать надобно?
— Не стоит, мест и так не очень много, а с организацией, думаю, мы там и без тебя справимся. Ты лучше тут всё подготовь, — улыбнулся я. — Только выдели два пикапа с грузовичком и по водителю к ним.
— Хорошо, Ваше Сиятельство, — с серьёзным видом кивнул он.
Быстро найдя пикапы, мы тут же в них сели и поехали. Я ехал первым, а вся колонна пристроилась за мной. До города мы добрались довольно быстро, а там разделились — я поехал в штаб, а мужики — сразу в ПВР.
По дороге у меня опять зазвонил телефон.
— Ваше Сиятельство, — раздался довольный голос Михалыча. — Нашёл! Только два автобуса, больше никак. Так что придётся пару ходок сделать, уж извините. Будут у ворот ПВР через полчаса.
— Отлично! Благодарю! — обрадовался я тому, что мне не нужно будет сейчас выбивать эти автобусы с боем.
— Да не за что, Ваше Сиятельство. Когда они узнали, кому нужен транспорт, автобусы сразу нашлись. К сожалению, всего два, но хоть так, — пояснил Михалыч.
— Ещё раз спасибо за помощь.
— Не за что. До связи.
Быстро сдав в штабе снаряжение, я направился в ПВР.
ㅤ
В нём уже творился настоящий хаос. Множество людей бегали, кричали, кто-то что-то собирал, кто-то искал какие-то вещи… в общем, лагерь очень активно жил и готовился к тому, что скоро он опустеет.
Мама активно занималась организацией всего происходящего.
Дальнейшие пару часов прошли в беготне и суете. Организовать транспортировку такого количества человек оказалось задачей непростой, однако мы отлично с этим справились, и уже к обеду первые два автобуса, пикапы и набитый невесть откуда взявшимися шмотками грузовичок отправились в деревню.
На первом же автобусе вернулась и Марфа, которая тут же отправилась вместе со мной домой, и Прокопыч, который пообещал приехать чуть-чуть попозже, ибо ему было необходимо посмотреть, что там с его домом.
Стоило Марфе оказаться на пороге кухни, как я услышал её очень громкий возглас.
— Батюшки! Кто ж тут хозяйничал? Будто Мамай прошёл! — возмущённо проговорила она.
Заглянув на кухню, я увидел, что Марфа стоит посреди кухни с потерянным видом.
— Это Шурка с Катей нас от голодной смерти спасали, — с улыбкой объяснил я. — Между прочим, проявили чудеса кулинарии. В общем, выживали, как могли.
— Выживали они… — проворчала Марфа, открывая шкафчики. — Подчистую всё извели! Здесь запасов на две недели было! Куда в вас всё влезло-то?
Ну как куда… на ремне вот пришлось новую дырочку проколоть…
— Ваше Сиятельство, я вас очень прошу, отправьте кого купить продуктов, а то мне готовить не из чего! Я сейчас подготовлю список, — взволнованно проговорила Марфа.
— Хорошо, я сам лично всё привезу! — пообещал я.
Пока Марфа подготавливала список, я сделал себе кофе, и неспеша им насладился, глядя, как моя кухарка мечется по кухне, костеря «нерадивых девок».
— Вот список, Ваше Сиятельство, — протянула она мне листок, сложенный в четыре раза.
— Отлично, — взяв список, я направился к выходу из дома.
Я решил ни на кого эту обязанность не сваливать. Всё равно мне надо было проконтролировать вторую ходку из ПВР.
ㅤ
Заехав в первый попавшийся крупный магазин, я взял сразу две тележки. К моему удивлению, в магазине нашлось всё необходимое. Потратил я прилично, зато купил с запасом, чтобы больше не мотаться. Две тележки, битком набитые продуктами, чуть весь кузов «Ласточки» не забили.
Второй рейс автобусов прошёл без приключений. Люди уже успокоились, собрались, женщины всё за собой вымыли и прибрали, мужики вынесли накопившийся мусор. Директриса, прощаясь с нами, вытирала глаза платочком. Оказывается, в других школах после размещения беженцем впору было ремонт делать, и только мои люди не только ничего не сломали — ещё и починили всё, до чего руки дошли.
Вернувшись домой, я подогнал машину поближе к заднему входу. Пару пакетов донёс сам, а остальное разгрузили подоспевшие Марфа с Прокопычем.
Марфа уже царила на кухне, как императрица на поле боя после победы. Кухня сияла чистотой, а сама она, подоткнув передник, с неодобрением разглядывала пустые банки из-под специй.
— Ваше Сиятельство! Ну наконец-то! — встретила она меня, чуть ли не выхватывая пакеты из рук. — Совсем опустели! Как эти две… белки умудрились столько извести — уму непостижимо!
— Выживали, Марфа, выживали, — повторил я, устало опускаясь на стул. — Как в осаждённой крепости. Ты же знаешь, осада — дело затратное.
Она фыркнула, но в глазах мелькнуло подобие улыбки, пока она лихорадочно раскладывала покупки по полкам и в холодильники.
Время до вечера пролетело очень быстро. Прокопыч, закончив инспекцию своего хозяйства, явился в усадьбу и тут же начал растапливать баню, что одобрительно приняли все жители дома. В столовой собрались все: я, Катя, Пётр Александрович, Шурка, мама, Лера и Артём, вернувшийся с последним рейсом.
Марфа превзошла саму себя, подготовив целый пир: дымящийся чугунок с густым, наваристым борщом, запечённую золотистую курицу с хрустящей корочкой под медово-горчичным соусом, салат из свежей, нашей, деревенской зелени, горку хрустящих малосольных огурчиков опять же из наших теплиц и каравай душистого хлеба. Запах был таким родным, таким правильным после трёх дней кулинарных экспериментов, что у всех непроизвольно слюнки потекли.
За столом воцарилось сначала благоговейное молчание, прерываемое лишь звоном ложек. Потом, по мере насыщения, начались разговоры.
— Ну что, Ваше Сиятельство, — Пётр Александрович отпил чай из кружки. — Завтра можно начинать монтаж. Система готова, осталось её по периметру расставить и подключить.
— Отлично, тогда так и приступим. Нужно будет ещё Тихона позвать да парочку мужиков рукастых, — кивнул я и повернулся к маме с сестрой — Как вам у Громовых-то?
— У Громовых было… неплохо. Эмма — просто чудо! — Лера оживилась, её глаза загорелись. — Такой позитивный человек! И она знакома со всеми в уезде, всегда в курсе последних новостей. Рассказывала, как…
В этот момент мы с Катей встретились взглядами и едва заметно улыбнулись друг другу. Вот он, идеальный кандидат на распространителя информации.
— Лера! — мама мягко, но твёрдо остановила сестру. — Не время. Илья, а у вас тут как?
Все взгляды обратились ко мне.
— Да как вам сказать… — я сделал загадочную мину, медленно обводя взглядом собравшихся. — Занимались тут кое-чем интересным.
И с энтузиазмом принялся рассказывать о своей идее сафари. О том, как мы с Катей прорабатываем концепцию, о потенциальных клиентах, о возможности превратить проклятье в благословение.
Лера замерла с куском хлеба у рта, глаза округлились. Артём и вовсе слушал, открыв рот. А вот мама наоборот, нахмурилась.
— Но, Илья, это ведь незаконно! — возразила она, когда я закончил. — Для охоты на демонов нужна лицензия!
— Технически ты права, — спокойно согласился я. — Но это моя земля, и на ней я имею полное право истреблять демонов сам. А гости будут как бы со мной, под моим присмотром. Рекламировать это как услугу было бы действительно незаконно. Поэтому это будет не для всех. Закрытый клуб. Только для своих, по приглашениям.
Лера слушала, затаив дыхание. Её глаза блестели. Это был не просто разговор о бизнесе — она присутствовала при рождении тайны, настоящего заговора. Оказалась самым настоящим инсайдером!
— Так что, мама, это пока информация не для широкого круга. Нам нужно сначала всё отладить, составить список первых, самых надёжных гостей… — подытожил я. — Конечно, секрета в этом особого нет, но до рассылки официальных приглашений ещё далеко.
Кажется, что я попал в самую точку, судя по горящим глазам Леры я теперь уверен, что этот «секрет» очень скоро станет известен всем, кому только можно. О нем, разве что в новостях не напишут… надеюсь.
— А… Эмме можно рассказать? — не выдержала Лера.
— Да ну! — небрежно отмахнулся я, внутренне торжествуя. — Думаешь, ей это будет интересно? Впрочем, как хочешь.
Я ещё раздумывал, поделится ли сестра этой сногсшибательной новостью с новой подругой. Но когда она тут же, забыв про ужин, достала телефон и принялась строчить сообщение, все сомнения у меня отпали.
Впрочем, уверен — запрети я ей, и никто даже под пытками от неё ничего бы не добился. Потому что желание поболтать — это одно. А семья — это семья.
ㅤ
Утро началось с кофе, а продолжилось активной подготовкой к монтажу оборудования. «Ласточка» Шурки и один деревенский пикап, уже с оборудованием внутри, ждали у ворот. Команда собралась боевая, хоть и разношёрстная: Пётр Александрович — наш бесспорный технический гуру с планшетом в руках, Шурка, Тихон и пара рукастых мужиков из деревни — Степан, плотник и прораб у деревенских и Кузьмич, кузнец.
До первой точки мы добрались довольно быстро. Ей оказался поворот дороги на Златоуст, над обрывом, где когда-то была первая стычка с бандитами. Дорога туда была уже привычной, но сегодня лес вокруг казался… тише. Не той зловещей тишиной последних дней, а скорее настороженной. Птичьего гомона было меньше, зверья не видно. Моя чуйка, молчавшая как партизан, начала едва уловимо ворочаться где-то в затылке.
Пётр Александрович разложил на капоте планшет со схемой, и мужики, кивнув, без лишних слов взялись за дело. Степан и Кузьмич, используя хомуты, принялись сноровисто крепить на стволе сосны два герметичных шкафчика — один с блоком питания и аккумулятором, второй телекоммуникационным оборудованием.
Размеры снимали по месту, и Шурка, сидя на раскладном стульчике, ловко обжимала коннекторы, пока мужики тянули между деревьями стальку — специальный стальной тросик для подвеса проводов.
Работа шла довольно шустро, но и не сказать, чтобы очень быстро. Всё же сосны — не столбы, да и бригада наша не каждый день такими работами занимается.
— Пётр Александрович, первую камеру подключила, индикатор горит, — доложила Шурка спустя два часа.
— Вижу. Сигнал устойчивый. Пинг отличный, — кивнул тот, не отрываясь от планшета.
Я стоял в стороне. Моя задача была простой и сложной одновременно: следить за периметром, обеспечивать безопасность. Лес на склоне холма был густой, местами непроходимый. Я методично сканировал опушку, кусты, просветы между стволами. Поначалу — ничего. Только шелест листвы да далёкий стук дятла. И вот тогда я его увидел.
Между двумя елями, метрах в пятидесяти выше по склону, мелькнуло движение. Я напряг зрение. И увидел наконец-то демона. Первого за последние дни. Как только это произошло, я даже испытал какое-то очень странное облегчение. Демонический волк, оскалив клыки, злобно зарычал из-за кустов. Но стоило мне сделать шаг в его сторону, вытаскивая на ходу меч, как он, недовольно рыкнув, скрылся в чаще.
Когда я увидел ещё двух демонов сразу, то уже несколько напрягся.
— Тихон, — позвал я, не отводя взгляда от того места. — Демоны. Метров сто назад по дороге, за двумя елями.
— Принял, Ваше Сиятельство, будем аккуратнее, — быстро кивнул мне мужчина.
Работа на секунду замерла. Шурка застыла на лестнице, Пётр Александрович обернулся, его взгляд метнулся в указанном мной направлении. Степан и Кузьмич нахмурились.
Но потом, поняв, что нападать на нас никто не собирается, все немного расслабились и вернулись к работе.
Буквально через десять минут Степан, затягивая очередной хомут, резко дернул головой вправо.
— Опа… Вон ещё! — он ткнул пальцем.
Потом Кузьмич зашипел:
— А вон, смотрите, в кустах шевелится!
И ещё. И ещё. Они не выходили на открытое место. Они просто… появлялись. На мгновение. Мелькали в просветах между деревьями. Как будто лес, который три дня был стерильно чист, вдруг ожил, наполнился хищниками до отказа. Они рычали, скалились, но не нападали. Они просто были. Жили своей жизнью, охотились на кого-то невидимого в чаще, перебегали тропинки. Но их присутствие было плотным, незримым давлением. Воздух стал тяжёлым, насыщенным скрытой угрозой.
— Мать честная… — пробормотал Степан, крепче сжимая пассатижи. — Их же… как тараканов!
— Не тараканов, а крыс, — мрачно поправил его Кузьмич. — Это куда хуже.
— Беженцы, — спокойно констатировал Тихон, не опуская карабина, его глаза методично сканировали лес. — Зверья навалилось — зайцы, косули, те, что из-под пожара ушли. Вот демоны и повылезли. Дичи хватает. Потому и на нас не кидаются. Пока.
Его логика была железной. Но от этого не становилось легче. Мы оказались не на островке спокойствия, а в самом центре вновь образовавшегося… заповедника. Заповедника демонов.
Шурка, закончив подключение очередного датчика, вытерла руки о рабочий комбинезон. Её лицо было серьёзным, но в глазах читалось скорее возбуждение от адреналина, чем страх. Она подошла ко мне, оглядела лесную опушку, где то тут, то там мелькали тени, и вдруг фыркнула.
— Ну и ну, — сказала она, глядя прямо на куст, где только что скрылся очередной хищник, кажется, лисица. — Да тут впору на въезде плакат вешать, Ваше Сиятельство. Большой, красный. «Осторожно! Заповедник демонов. Кормить запрещено. Фотографировать — на свой страх и риск!».
Степан хмыкнул, Кузьмич неуверенно ухмыльнулся. Даже Тихон уголком губ дёрнул. Пётр Александрович крикнул сверху:
— Шурка, не отвлекайся! Проверь связь с пятым датчиком!
— Есть! — бодро ответила она, бросив мне короткий взгляд.
— Тихон, свяжись с деревней. Пускай усилят оборону. И лучше посильнее, — приказал я.
Он тут же взялся за рацию.
— Усилить посты. Никому за ворота не выходить! — скомандовал он.
После этого я сразу же набрал номер матери. Она ответила почти сразу.
— Мам, дома? — спросил я.
— Да, конечно, все дома. Что-то случилось? — в её голосе послышалась настороженность.
— Демоны вернулись. Сидите дома, и окна-двери заприте. Предупреди всех.
— Поняла, — быстро ответила она. — Будь осторожен!
Я посмотрел на Шурку, которая нагнулась над планшетом, выставив в мою сторону пятую точку. А её идея с плакатом мне понравилась! Налюбовавшись, я написал об идее Кате, которой она тоже пришлась по вкусу. Она практически моментально прислала сообщение «делаю макет». Ну что же, посмотрим, что из этого выйдет.
Работа продолжалась. Пётр Александрович и Шурка собирали систему, как заправские монтажники. Мужики под их руководством таскали, крепили, протягивали провода. Тихон и я несли вахту, наши взгляды постоянно метались по опушке. Демоны не исчезли. Они отступили чуть глубже в лес, став невидимыми, но от этого их незримое присутствие ощущалось ещё острее. Лес вокруг дышал ими. Каждый шорох, каждый треск сучка заставлял сердце биться чаще. Мы работали в атмосфере постоянной, давящей угрозы. Мои земли окончательно перестали быть просто глухой деревней. Вот теперь они стали настоящей аномалией.
Закончив на въезде со стороны Златоуста, мы перебрались на вторую точку, со стороны ЛЭП, где ещё до пожара видели демонического оленя.
Пока мы работали, со мной связались по рации.
— Ваше Сиятельство, делегация из Ольховки прибыла, — раздался мужской голос.
— Примите их, покажите деревню. Скажите, пускай ждут, вечером я буду в усадьбе и поговорю с ними. Сопроводите их туда, — быстро ответил я.
Сейчас времени ими заниматься у меня попросту не было.
Когда солнце начало клониться к вершинам деревьев, окрашивая небо в багрянец, мы закончили работу и на второй точке. Дневной план был выполнен. Пётр Александрович объявил конец работ на сегодня. Мы собрали инструмент, погрузили всё в машины. Усталость валила с ног.
Машины тронулись в сторону усадьбы. Я как и утром, ехал в кузове «Ласточки», постоянно поглядывая по сторонам.
ㅤ
Когда мы подъехали к усадьбе, я увидел припаркованный у дома незнакомый, пыльный седан.
На крыльцо тут же выбежал Альфред.
— Ваше Сиятельство, — поклонился он, — к вам прибыли посетители. Они говорят, что им назначена встреча с вами.
— Назначена, назначена, — успокоил его я. — Будь добр, сделай, пожалуйста, кофе.
Мне жутко хотелось поужинать, принять душ и пойти отдыхать, однако придётся разбираться с этим прямо здесь, на месте, так сказать.
В гостиной я увидел того самого голову деревни Ольховка. Степан Петрович — вспомнил я имя упёртого старика. С ним было ещё двое. Обоих я видел во время пожара, они, если мне не изменяет память, вели машины. Они сидели в гостиной и явно чувствовали себя не очень уютно.
— Ну что, как добрались? Как устроились? — спокойно спросил я.
— Благодарю, Ваше Сиятельство, всё хорошо, — степенно ответил мне Степан Петрович.
После чего последовал довольно короткий светский разговор, в ходе которого мужики рассказали, какие проблемы у них возникли в ПВР, особенно из-за отсутствия серьёзной организации.
За это время Альфред успел сделать и принести нам кофе.
— Ваше Сиятельство, — вдруг вся делегация поднялась со своих мест и низко мне поклонилась, — мы просим вас, примите нас к себе.
— Садитесь, — указал я им. — Для начала я хочу вас предупредить, что на моих землях теперь аномальная зона. Все демоны, что были вокруг, сбежались ко мне из-за пожара. Если раньше все шутили про «заповедник демонов», то теперь это, боюсь, уже не шутка.
Мужики молчали несколько секунд, явно раздумывая.
— Нас это не пугает, Ваше Сиятельство, — ответил мне Степан Петрович. — Живут же у вас люди, мы сами видели. Да и с таким графом, который лично в огонь готов броситься, никакие демоны не страшны.
— Вы не подумайте, мы не с пустыми руками, — подключился другой. — Государство подъёмные выделяет, личные сбережения у многих имеются. Работы мы никакой не боимся.
— У нас, Ваше Сиятельство, многие в городе работают, — добавил третий, — специалисты в разных областях имеются. От ремесленников до животноводов. Нахлебничать не станем — сами бы такое не потерпели.
— Хорошо-хорошо, — кивнул я. — Допустим, я соглашусь вас принять. Мне нужен будет поимённый список, с указанием профессии, кто чем может быть полезен, кто где работает. Но для начала, сколько вас человек?
— Ваше Сиятельство, дык это… — Степан Петрович поскрёб в затылке. — Как я тогда и говорил… Не, у нас некоторые, конечно, разъехались кто куда… осталось двести восемьдесят пять человек. Ну кто-то ещё раздумывает…
Я откинулся на спинку кресла, едва не выронив кружку с кофе из руки.
Двести восемьдесят пять…
Двести восемьдесят пять человек. Это же… больше половины населения Радости!
Пу-пу-пу-пуууу.
Приехали!



Глава 15
Выбор

Утро застало меня в гостиной, в кресле напротив давно потухшего камина. Ночь пролетела как-то незаметно, солнце давно взошло и освещало разбросанные по столу заметки.
Всю ночь я посвятил тому, чтобы найти оптимальное решение в ситуации с Ольховцами, причем сделать это так, чтобы не разрушить едва начинающую выстраиваться экономику всей моей территории.
Бросать людей мне не хотелось, к тому же, они мне в деревне нужны. Вопрос лишь в том, как нащупать ту золотую грань.
И пазл упорно не хотел складываться.
Почти триста человек! Которых надо кормить, давать им работу, и самое главное!
Их надо куда-то поселить!
— Ваше Сиятельство, — зевающий Альфред отвлёк меня от раздумий. — Неужели вы так и не ложились?
— И тебе доброе утро, Альфред, — тяжело вздохнул я. — Как видишь, не до того было. Будь добр, организуй мне ещё кофе?
— Будет исполнено, Ваше Сиятельство, — кивнул Альфред и удалился на кухню.
Посмотрев на часы, я решил, что уже можно будить Тихона. До того, как мы спланируем сегодняшний день, надо окончательно решить, что делать с погорельцами.
ㅤ
Через полчаса в гостиной собрались Тихон, привёзший с собой обещанную аналитическую справку, мама и Катя.
Серьезно же он подошел к заданию, однако. Я быстро просмотрел те документы, что мне протянул Тихон и да, расчёты были сделаны довольно подробно. Исходя из того, что он говорил и того, что я вижу на бумаге, фактически деревня готова принять к себе еще от силы семей десять. Причем, без хоть какой-то гарантии, что хватит пропитания.
Бумаги я отдал изучать Кате.
— Итак, на самом деле у нас с вами довольно серьезная проблема. Которая звучит довольно просто. Двести восемьдесят пять человек из деревни Ольховка хотят переехать в нашу деревню «Радость». У нас же, на то, чтобы принять такое число людей нет ни ресурсов, ни фактически места, — быстро обрисовал я основную проблему. — Тихон, расскажи подробнее, пожалуйста.
Тихон поднялся со своего места.
— Кхм… Ваше Сиятельство, на данный момент у нас строго ограничено питание. Провизию в основном мы выращиваем сами. У нас, конечно, есть примерное понимание о том, сколько удастся собрать с посевов, но… погода сами видите какая стоит. Месяц засуха стояла, что дальше будет — неизвестно. Говоря откровенно, ни я, никто из наших не скажет вам даже примерно, какой будет урожай. Может так статься, что нам бы самим прокормиться. По жилью ситуация следующая… у нас сейчас пять пустующих домов. В целом, мы готовы принять до… — тут Тихон задумался, — до десяти семей. Если на большее, то я составил примерный отчет о том, что у нас по питанию на данный момент, и что по жилью.
— Но не можем же мы их бросить! — горячо возразила мама. — Это вопрос чести, в конце концов!
И вот я, почему-то ни на секунду не сомневался в том, что именно так она и скажет.
— Мы им ничего не обещали, — покачал я головой, — и ничего не должны. И прежде чем что-то решать, я бы хотел знать, а что наши люди думают?
Я вопросительно посмотрел на Тихона, а он с лёгким удивлением на меня.
— Так ведь… Ваше Сиятельство, не чужие ж чай люди-то! Ольховка наш ближайший сосед. У многих из наших там родственники, у кого-то дети и внуки, а и среди наших немало тех кто родом из Ольховки. Так что, вся деревня за то, чтобы принять оттуда беженцев! Потеснимся, если надо!
— Если сразу же всех принять будет сложно, давайте начнём с размещения семей с детьми в пустующих домах! — предложила мама.
— Сами там пожили, — кивнул Тихон. — Да и если бы не вы, и дальше жили бы, — он неглубоко, но от души поклонился мне и Кате. — Надо бы из Ольховки кого потолковее к нам, для согласований.
— С этим согласен. Этот вопрос я решу… сегодня, — кивнул я ему. — И семьями с детьми займусь. Катя, а ты что скажешь?
— Они ведь не просто беженцы, — Катя оторвалась от бумаг и подняла на меня задумчивый взгляд. — И вряд ли планируют приехать и жить за твой счёт. Да, почти триста человек, которым надо что-то есть. И тех денег, которые у тебя есть, хватит на три месяца. Но кто сказал, что кормить их должен ты? Степан Петрович сказал, там хватает специалистов, многие работают в городе. От тебя требуется разрешение.
Ну что же, Катя не сказала, что мы разоримся на этом всем, меня это уже радует. Хотя, быть может она исходит из того, что наша экономика и так глубоко в пятой точке, и чуть глубже уже не страшно?
При этом, как я понимаю, она так же за то, чтобы принять Ольховцев к нам.
— Понятно, — кивнул я, — тогда… Мама, вы с Тихоном осмотрите пустующие дома, на месте решите, что надо для размещения там самых нуждающихся. Я еду в город, попробую договориться с уездными властями, да и к Ольховцам заеду. Так… ещё что… — задумался я.
— Ещё монтаж, — в гостиную спустился Пётр Александрович.
— Доброе утро! — поприветствовал я его. — Как раз хотел сказать, что мне необходимо отъехать в город, и с учётом возросшей демонической активности, монтаж «в поле» откладывается. Без охраны сейчас этого делать явно нельзя.
Пётр Александрович задумался на пару секунд, а затем кивнул.
— Хорошо, мы тогда займёмся монтажом оборудования здесь и в деревне, — предложил он.
— Отлично! — обрадовался я. — Занимайтесь тогда этим. Что ж, всем спасибо, все свободны!
Все разошлись, кроме Кати, которая осталась сидеть рядом со мной.
— Илья, а можно я с тобой поеду? Я тебе отчет сделать успею, не переживай. Мне очень хочется развеяться, а то… нервные дни получились какие-то, да и я подустала сидеть в четырех стенах, — говорила она при этом столь жалобным тоном, что я просто не мог ей отказать.
— Ладно, собирайся, — вздохнул я. — После завтрака выезжаем.
Потерев переносицу, я прогнал по телу волну энергии. Сонливость отступила, но это, конечно, не панацея.
ㅤ
Я договорился с Тихоном, что он подбросит нас до деревни, а там я отожму у Шурки «Ласточку».
Мы уже собирались выезжать, стояли на крыльце у дома, как вдруг я заметил подъезжающий к дому дорогой черный внедорожник.
— А это кто еще пожаловал? — пробормотал я.
— Вроде бы не из наших, — быстро ответила мне Катя.
Я вдруг увидел, что из водительского места вышла… Эмма. Лера вышла из дома, при этом, улыбаясь во все тридцать два.
Судя по всему, наша гостья ей и вправду понравилась.
Подойдя к нам Эмма обворожительно улыбнулась.
— Илья, прости что без приглашения, — Эмма сделала идеальный книксен, после чего задорно рассмеялась и подойдя чуть ли не повисла у меня на шее.
— Эмма, всегда рад видеть, — улыбнулся я, немного отстраняясь, — позволь тебе представить, это Екатерина Батурина, моя дальняя родственница.
— Привет, Эмма! — радостно произнесла Лера.
— Привет, Лер! Илья, а можно тебя на минутку? — всё так же обворожительно улыбаясь спросила девушка.
— Можно, — кивнул я.
Мы отошли с ней к её машине. Пока шли, я поймал себя на том, что мой взгляд невольно скользил по Эмме. Но того притягательного ощущения, что был в прошлый раз, уже не было. Вернее, стало заметно слабее.
— Если честно, то я приехала к тебе… мне тут Лера по секрету рассказала про ваше сафари. И мне бы очень хотелось самой поучаствовать…
Черт возьми! Клюнула! Вот Лера молодец-то, а! Сработала просто идеально.
Но, однако, не ожидал от Эммы такого! Одно дело сплетни распускать, совсем другое — самой с карабином охотиться. Но может ей просто скучно! Да и если она будет потом всем говорить, что была первой…
Сейчас главное — правильно разыграть карту.
Я сделал вид, что серьезно задумался.
— Тут понимаешь, какое дело… — начал я. — Вы давние друзья нашей семьи, и я просто не могу взять с тебя деньги. С другой стороны, поводов отказывать тебе я тоже не вижу. Как насчёт того, чтобы это стало своего рода тест-драйвом?
— Да мне не жалко денег! — очень натурально вспыхнула Эмма. — Но… оказаться первой — звучит заманчиво! А стена с росписями участников будет?
Я тряхнул головой. Она что, мои мысли читает? Мы же накануне с Катей как раз такие вот фишки обсуждали, создающие атмосферу элитарного клуба.
— Будет, — пообещал я. — Единственное что, должен предупредить, что это не безопасная прогулочка.
Я сделал вид, что очень сильно сомневаюсь, стоит ли брать её на сафари.
— Я всё понимаю! И уж поверь, могу за себя постоять, — уверенно проговорила девушка.
— Тогда, как немного разгребусь, созвонимся и обговорим детали. Хорошо? — улыбнулся я.
— Конечно-конечно, Илья! — обрадовалась Эмма и опять порывисто обняла меня, обдав волной сладких ароматов.
Аж голова закружилась.
Зараза, взяв под руку Леру, убежала в дом. А Катя бросила ей вслед недовольный взгляд.
ㅤ
Как я и думал, отжать «Ласточку» оказалось несложно. Поездка в город за покупками — не та ситуация, в которой Шурка могла бы беспокоиться о сохранности своего гоночно-грузового гибрида. Плюс я пообещал заправить полный бак.
Правда, когда она увидела Катю, мне казалось, она передумает. Если бы Шурка умела испепелять взглядом — Катюхе точно бы не поздоровилось!
Какое-то время мы ехали молча. Все эти три дня я думал, как бы остаться с Катей наедине, чтобы обсудить то утро. Но она как будто избегала уединения. Даже в гостиную перебралась, чтобы работать, хотя до этого мы прекрасно работали в кабинете.
Вот только, хоть я и искал возможности поговорить — что сказать я не знал. Просить прощения за то, что неосознанно облапал её? Так ведь она этого может и не помнить, и рассказав, я добьюсь только ещё большего смущения. С другой стороны, я как-то не заметил, чтобы она имела что-то против моих рук, пока Шурка не зашла. Спала? А спала ли? Может, думала, что я сплю?
Короче, всё это бред. И, так и не придумав, что сказать, я оставил попытки поговорить тет-а-тет.
И вот Катя сама со мной поехать попросилась. А что ей в городе делать? А нечего. Значит — три дня ходила раздумывала и, наконец, решилась.
Эх, была не была!
— Кать…
— Илья…
Одновременно начали мы, после чего переглянулись. Лицо у Кати было такое возвышенно-серьёзное, что я не выдержал и расхохотался. Похоже, у меня тоже все мысли на лице отразились, потому что и она вежливо прыснула в кулачок.
— Давай ты, — просмеявшись, предложил я.
— Нет, лучше ты, — Катя сделала жест рукой, мол, уступает почётную миссию.
— В общем, я хотел поговорить по поводу того утра… — начал я.
— Я тоже, — прикусив губу, ответила она.
— Видимо, мы всё же просто уснули от усталости, но это не извиняет моего поведения, — продолжил я. — Мне, конечно, следовало оставить тебя на диване, или отнести в твою спальню…
— А если бы меня демоны сожрали? — прищурилась Катя. — А так ты меня охранял, и вообще… Может, мне понравилось просыпаться в твоих объятиях?
Она с вызовом вздёрнула подбородок, но тут же залилась краской от смущения.
— Я заметил, — хмыкнул я.
— Так! Каменский! Даже не смей ничего мне говорить! — она порывисто развернулась в кресле лицом ко мне. — Я. Ничего. Не желаю. Знать! Понял! Особенно — где были твои наглые руки!
— Прости, но я ничего не помню, — я пожал плечами, стараясь сохранить покер-фэйс.
Вот только брошенный на аппетитную грудь княжны взгляд выдал меня с потрохами.
— Илья! — краснея ещё сильнее, воскликнула девушка. — На нас просто очень сильно подействовал стресс от пожара, усталость, вино…
— Огонь камина, — в тон ей добавил я.
— Вот именно, ещё и огонь камина! Который, кстати, ты разжёг! — она наставила на меня указательный палец, но тут же обмякла, и вопросительно заглянула ко мне в глаза. — Но… между нами ведь ничего не было ночью?
— Не было, — уверенно кивнул я. — Ты у меня в подчинении, к тому же…
— Да-да, а ещё я княжна Демидова, — с горечью в голосе договорила за меня Катя. — Отец взял с тебя слово?
— Не совсем, — хмыкнул я. — Но сути это не меняет.
Тяжёлый вздох был мне ответом. Катя отвернулась к окну.
Взглянув на неё, я вдруг понял для себя одну вещь. Что если бы не эти дурацкие социальные условности, аристократические реверансы и прочие причины… Если бы мы были в моём старом мире, где всё было настолько проще…
— Если честно, мне тоже понравилось просыпаться, держа тебя в объятиях, — признал я.
— Я успела заметить, прежде чем ты сбросил меня с дивана, — хмыкнула она. — Так испугался, что на твои объятия скажет Шурочка?
— Она-то здесь при чём? — слегка опешил я от такого резкого перехода.
— Только не отрицай, что она тебе нравится, — Катя повернулась ко мне. — Это слишком очевидно.
— Вы обе мне симпатичны, — не стал я отнекиваться.
Она задумалась, и молчала, наверное, с минуту. Мы успели выехать из леса и вывернуть на трассу в направлении центра Златоуста.
— Я не выбирала родиться княжной, — вздохнула она, наконец, глянув мне в глаза. — Давай лучше сосредоточимся на делах, пока не договорились до чего-нибудь.
— Давай, — легко согласился я.
А всё-таки приятно, чёрт возьми, знать, что ты нравишься такой девушке!
ㅤ
До уездной администрации мы добрались без каких-либо проблем. Здание оказалось довольно большим — трёхэтажный особняк с колоннами, явно постройки позапрошлого ещё века, но хорошо отремонтированный.
В просторном холле нас встретила девушка лет двадцати пяти за чем-то вроде… ресепшена что ли. Увидев нас, она поднялась и вежливо улыбнулась.
— Добро пожаловать! Чем могу помочь? — её тон был профессионально-дружелюбным.
— Граф Каменский, — представился я. — Прошу передать господину главе уезда, что я хотел бы встретиться с ним по вопросу размещения беженцев из Ольховки.
— Конечно, Ваше Сиятельство, — спокойно кивнула она, при этом на её лице не дрогнул ни один мускул. — Игнат Васильевич освободится через несколько минут, и я сразу о вас доложу. Располагайтесь, пожалуйста.
Мы устроились в мягких креслах у окна. Катя достала телефон и принялась с кем-то переписываться, а я разглядывал портреты местных деятелей на стенах. Судя по лицам, скучная публика.
На удивление, буквально через три минуты нас и правда проводили в кабинет главы уезда.
Игнат Васильевич Корнилов оказался мужчиной лет шестидесяти, с лысиной и очень умными глазами. За огромным дубовым столом он выглядел основательно и по-хозяйски.
— Ваше Сиятельство! — он встал из-за стола и протянул руку для рукопожатия. — Очень рад вас видеть. Вы у нас теперь знаменитость! Слышал о ваших героических действиях во время пожара. Вы буквально спасли наш город, а возможно, и весь уезд!
Он немного вопросительно перевёл взгляд на Катю.
— Позвольте представить мою помощницу, Екатерину Владимировну Батурину, — сказал я, пожимая его руку.
— О! — глаза Корнилова расширились, и он почтительно и искренне поклонился. — Екатерина Владимировна, позвольте выразить вам своё глубочайшее восхищение! То, что вы сделали… это подвиг, достойный легенд!
— Благодарю за высокую оценку, Игнат Васильевич, — вежливо ответила Катя.
— Прошу, садитесь, — Корнилов указал на кресла перед столом. — Что привело вас ко мне?
— Организационный вопрос, который, полагаю, требует координации наших действий, — я устроился в кресле. — Из сгоревшей деревни Ольховка ко мне обратились с просьбой о переселении двести восемьдесят пять человек. Я согласен разместить их на своих землях, но такое мероприятие, полагаю, требует согласования с администрацией уезда.
— Впечатляющий размах, — он откинулся в кресле, явно оценивая масштаб затеи. — И вы готовы взять на себя такую ответственность?
— Не вижу альтернативы, — пожал я плечами. — Люди остались без крова, а моя территория может их вместить. Вопрос в том, насколько эффективно мы сможем организовать процесс.
— Понимаю, — Корнилов задумчиво постучал пальцами по столу. — Для начала, что касается финансовой поддержки погорельцев… Средства на первоочередные нужды уже выделены, это небольшая сумма на каждого человека, всего по сто рублей. Подъёмные тоже в процессе, вопрос нескольких дней. Это более внушительная сумма, по тысяче на человека, но на приобретение жилья, конечно, и этого не хватит, — он тяжело вздохнул. — А если говорить о целевом финансировании на строительство жилья… Теоретически это возможно, но процедура согласования требуют времени, у уезда такая статья расходов просто не предусмотрена в бюджете. Пока я проведу документы через все инстанции и получу деньги на масштабное строительство, потребуется не менее полугода, а скорее не раньше весны следующего года.
Ну да, именно такого ответа я и ожидал. Денег нет, но вы держитесь. А пока власти расшеперятся — там уж и зима пройдёт, да и вообще, глядишь, люди сами справятся.
— Но и оставаться в стороне вы, полагаю, не хотели бы? — прямо спросил я. — Всё же репутация, общественное мнение…
По лицу главы уезда пробежала тень, и я понял, что попал в цель.
— Прямо сейчас я могу предложить вам официальную поддержку вашей инициативы, — быстро ответил он. — В моих силах ускорить оформление документов для тех, кто лишился их в пожаре, а также упростить все регистрационные процедуры. Отправим к вам сотрудника, чтобы всё на месте решил. Освобождение от налогов на год… проведём по линии социальных проектов.
— Очень щедро с вашей стороны, — серьёзно ответил я, усмехнувшись про себя. Какие налоги, у меня и доходов-то пока нет.
— Могу ещё выделить автобус для переезда, — добавил Игнат Васильевич.
— А строительную технику? — сразу ухватился я. — Хватило бы фронтального погрузчика-экскаватора и манипулятора.
Корнилов удивлённо приподнял бровь.
— Будете строить для них дома? — в его голосе прозвучало неподдельное изумление.
— Ну не оставлять же их жить в палатках, — пожал я плечами.
— Техника… да, это возможно, — кивнул он, явно впечатлённый масштабом моих планов. — Организую.
— Ещё один вопрос, — продолжил я. — А можете дать мне контакты графа Ольховского? Это, в конце концов, его люди, может он сам планирует заняться их судьбой, а я тут лезу, не согласовав.
— Конечно! — Корнилов заглянул в свой телефон, полистал контакты и, найдя нужный, выписал на бумажку номер телефона. — Александр Иванович очень разумный человек. Уверен, он и сам ищет возможность помочь погорельцам.
Я встал, сунув бумажку в карман.
— Благодарю за содействие, господин глава. И приятно было познакомиться!
— Обращайтесь в любое время, — он тоже поднялся. — И… граф, если не секрет, как вы планируете разместить такое количество людей? Это же… целый квартал получается!
— Пока прорабатываем варианты, — уклончиво ответил я. — Но что-нибудь придумаем.
Мы раскланялись, и через минуту мы с Катей уже спускались по ступеням администрации.
— Ну что, как тебе наш чиновник? — спросил я, когда мы сели в машину.
— Произвёл приятное впечатление, — призналась Катя. — Ожидала куда больше волокиты и меньше здравого смысла.
— Я не надеялся даже на такое участие, если честно, — согласился я, садясь в машину. — Корнилов явно на своём месте. Теперь звоним Ольховскому и едем к погорельцам.
ㅤ
Я набрал номер.
— Граф Ольховский слушает, — из трубки прозвучал басовитый, но усталый голос.
— Граф Каменский беспокоит, — представился я.
— Каменский? — в голосе послышалось узнавание. — Это же вы остановили пожар?
— У меня не оставалось выбора, — хмыкнул я. — А репортёры раздули…
— Граф, не скромничайте, — голос в трубке неожиданно смягчился. — Хочу сказать, я восхищён. Это было безрассудно с вашей стороны, но, чёрт побери, это сработало! Впрочем, полагаю, звоните вы не просто так?
— Вы правы. Ваши люди из Ольховки попросились переселиться на мои земли, — спокойно сообщил я. — Я обязан поинтересоваться вашей позицией по этому вопросу.
— Вот оно как… — в трубке повисла короткая пауза. — И вы готовы принять целую деревню?
— Переехать планирует только часть, двести восемьдесят пять человек, — уточнил я. — Даже и так, откровенно говоря, моя деревня к подобному не готова. Но, раз так складываются обстоятельства, то я постараюсь это сделать. У многих жителей моей деревни в вашей были родственники, да и говоря откровенно, руки лишними никогда не бывают.
— Граф, ваше участие вызывает у меня глубокое уважение. Вы берёте на себя то, что обязан был сделать для людей я сам. Считайте, за мной долг чести. Вот только, — он горько усмехнулся, — скажу без обиняков, помочь деньгами не смогу. Но и в стороне не останусь. У меня есть грузовик для лесозаготовок, с манипулятором, не новый, но на ходу. Ещё пилорама, инструменты… Готовую продукцию всю вам передам, и горельник на корню — берите сколько понадобится. Подозреваю, для почти трех сотен человек вам придётся строить много новых домов. Да те же дрова на зиму!
— Честно признаюсь, я даже не рассчитывал на такую помощь. Благодарю, — искренне сказал я.
— Полно, граф, я бы и больше рад был поучаствовать, да остальное сгорело. У меня считайте вся земля под рекультивацию… но, скажу вам откровенно, мне вся эта земля без людей не нужна. А людям, конечно, даром не нужно пепелище. Хоть продавай, право слово.
— Сочувствую, — искренне ответил я.
— А, пустое, — вздохнул Ольховский. — Главное люди остались живы… почти все. А всё остальное… — он помолчал, а потом добавил с неожиданной серьёзностью: — Знаете, граф, я всю жизнь считал себя неплохим хозяином. А теперь вижу, что судьба даёт моим людям шанс попасть в руки понадёжнее. Берегите их, Илья Михайлович. Они того стоят.
— Постараюсь оправдать ваше доверие, — пообещал я.
На этом мы распрощались. Я убрал телефон и повернулся к заинтересованно глядящей на меня Кате.
— Ну что сказать… — хмыкнул я. — Граф оказался куда более щедрым, чем местные власти.
— Ого, — удивилась девушка. — И сколько нам перепало?
— Деньгами ноль, — улыбнулся я. — Зато грузовик с манипулятором, пилорама с инструментами, и собственно пиломатериалы, готовые и на корню.
— Хм… неплохо, — довольно кивнула Катя. — Это поможет существенно сэкономить на строительстве.
— Да, и ещё мне показалось, что познакомился я с очень достойным человеком, — задумчиво добавил я.
Ну что же, следующий пункт в списке — ПВР.
ㅤ
Пункт временного размещения встретил нас гулким эхом и запахом отчаяния, смешанным с дезинфекцией. Школа была набита битком. Нас направили в спортзал, сказав, что ответственные за переговоры со мной должны быть там.
Зайдя внутрь, я увидел, как на матах и тонких одеялах ютились семьи, лица взрослых — застывшие маски усталости и тревоги, дети — тихие, испуганные тени. Воздух вибрировал от приглушенных разговоров, плача младенца где-то в углу и кашля. Катя машинально сжала мою руку — даже её, обычно такую собранную, эта картина проняла до глубины души.
— Здесь… — прошептала она, оглядываясь. — Здесь хуже, чем я представляла.
— Да, — просто кивнул я, — Пошли искать делегатов.
Долго их искать не пришлось. Все трое мужчин, что приезжали ко мне, чуть ли не подбежали, завидев меня.
— Ваше Сиятельство, — низко поклонились они.
— Здравствуйте, — кивнул им в ответ я, — предлагаю сразу же перейти к делу. Первое, — начал я, глядя им прямо в глаза. — Я заехал в уездную администрацию, вот только что оттуда. На их помощь я особо и не рассчитывал, но хотя бы автобус и возможно что-то из строительной техники они всё же выделят. Но это всё. Средств в бюджете не предусмотрено.
Тяжелый, коллективный вздох прокатился по группе, собравшейся вокруг нас.
— Далее, — я сделал паузу, давая первому горькому осадку немного осесть. — Я связался с графом Ольховским. Он пообещал помочь, чем сможет. Грузовик, пилорама, лес…
— О, мой грузовик! — обрадовался один из делегатов. — Я ж на нём работал! Машина — зверь!
— Отлично, — улыбнулся я. — Так вот, мужики, моё решение. Мы будем строить. Быстро и много. А прямо сегодня я готов принять семьи с детьми. Тех, кому в первую очередь нужна помощь, а также, одного из вас, чтобы все вопросы решать на месте, а не ездить туда-сюда.
— Благодарствуем, Ваше Сиятельство, — все трое низко поклонились!
— Полно, потом поблагодарите. Сейчас подготовьте тех, кто переедет уже сегодня. Машины же у вас, кажется, есть? А то автобус уезд когда ещё выделит.
— Есть, Ваше Сиятельство. За три ходки справимся, — уверенно ответили мне.
— Ну и замечательно.
Распрощавшись с деревенскими, мы направились в сторону дома.
ㅤ
В деревне полным ходом шёл монтаж системы видеонаблюдения. Кивнув Петру Александровичу, я подозвал Тихона.
— Нам надо осмотреть территорию и понять, где вообще можно построить дома, — начал я.
— Да чего тут осматривать, Ваше Сиятельство, — покачал головой Тихон. — Землицы у нас здесь кот наплакал. Но кое-что есть. Пойдемте, покажу.
Мы последовали за ним. Идти, что не удивительно, оказалось не далеко. Тихон указал на узкую полосу земли, что была между домами и местной «промзоной». Видимо, когда-то при планировании деревни её оставили то ли про запас, то ли в качестве буфера. Но сейчас эта земля по одну сторону от центральной улицы превратилась в склад, заваленный металлоломом, а по другую — в просторную парковку для сельхозтехники.
— Вот здесь, Ваше Сиятельство, можно разместить дюжину домов. Ежели немного подужать, то и поболе поди влезут. Металлолом уберём, а техника и за околицей постоит, демонам до неё дела нет.
— Понятно… — кивнул я, задумавшись.
Место на удивление ровное. Да, есть небольшой общий уклон от жилой зоны к реке, но не критичный. А вот в поперечном направлении вся площадка, сколько хватало глаз, была в одном уровне.
Вот он, мой пазл! То, над чем я ломал голову всю ночь, предполагая, что место если и найдётся, то или кусочками, или же придётся частокол переносить.
Катя, похоже, сразу поняла, что мне что-то пришло в голову.
— Я так понимаю, ты что-то придумал? — с интересом спросила она.
— В точку. А что если нам строить не отдельные дома? — ответом мне послужила тишина, и я продолжил: — Мы построим два многоквартирных дома! Точнее, сблокированные дома, с выходом на улицу из каждой секции.
— Барак что ли? — уточнил Тихон.
— Барак — это когда толчок на улице и отопление от теплушки, — хмыкнул я. — Нормальные дома, со всеми удобствами.
— Точечная застройка? — усмехнулась Катя, осмотревшись кругом. — А ты неплох, граф.
— Главное, что мы сможем всех разместить, — довольно кивнул я. — Проект и смету я беру на себя.
Тихон стоял, явно не очень понимая, о чём мы говорим.
— Ваше Сиятельство, честно признаюсь, я не до конца понял суть идеи, но, ежели вы считаете, что это сможет помочь, то мы всей деревней с вами! — уверенно сказал он.
— Спасибо за доверие, — поблагодарил я. — Ты мне скажи, что там по домам для семей с детьми? Они готовы?
— Так точно, Ваше Сиятельство. Подготовили, всё в лучшем виде! — отрапортовал Тихон.
Ну что же, хоть тут порядок.
ㅤ
После обеда мы с мамой и Катей вернулись в деревню, встречать первых переселенцев. В деревню как раз приехали машины с первыми семьями Ольховцев, и даже автобус, который неожиданно оперативно выделил Игнат Васильевич.
Я не принимал в их приеме прямого участия. Только поприветствовал вместе с матерью, а потом просто наблюдал за всем со стороны.
Смотрел на то, как Тихон читает новоприбывшим довольно большую лекцию о технике безопасности в условиях демонической угрозы. Особенно он уделил в этом плане внимание детям, что и понятно. Они всегда самые любопытные и могут полезть туда, куда не стоит.
Жители моей деревни встретили новоприбывших не просто радушно, а как родных. Впрочем, почему как. У кого-то из мелюзги в Радости оказались бабушка с дедушкой, у кого-то тёти и дяди. Так что расселили не только по пустующим домам, но и по родственникам.
Убедившись, что здесь и без меня прекрасно справятся, я решил проведать Шурку.
В мастерской её не нашлось. Зато я увидел, насколько продвинулась её работа над моим пикапом. Машина стояла полностью собранная и сверкала чистым металлом, как с конвейера. Похоже, подготовила его под покраску.
— Саша, ты где? — громко позвал я.
— Здесь! — раздалось откуда-то из самого дальнего конца мастерской. — Проходи!
Стараясь ни обо что не запнуться, я прошёл через всю мастерскую. И, завернув за угол, остановился, как вкопанный.
— Ты что, здесь прямо и живёшь? — удивился я.
Потому что передо мной явно была комната Шурки. Розовые стены, светло-розовый потолок, розовое покрывало на кровати, и даже занавески на окнах — и те розовые.
— Прости…те, граф, — запнулась хозяйка, вставая из-за рабочего стола, — у меня немного не прибрано.
Ну да, на стуле возле окна висел рабочий комбинезон, а поверх него — розовая футболка и неожиданно белый лифчик.
Проследив за моим взглядом, Шурка залилась краской, ойкнула и бросилась исправлять оплошность.
— Я смотрю, пикап уже почти готов? — улыбаясь, спросил я.
— Осталось покрасить, — кивнула девушка. — Лучше отогнать в Челябинск, там всё в лучшем виде сделают, не хуже чем на заводе!
— Осталось найти для этого время, — хмыкнул я. — А что с артефактом?
Я кивнул в сторону стола, на котором были разложены кусочек янтаря и десятки мелких серебряных завитушек, похожих издалека на муравьёв.
— Почти готово, остаётся сборка, — с гордостью сообщила Шурка.
— Замечательно, — кивнул я.
А потом, подойдя к ней, взял за плечи, чтобы она прочувствовала момент. Шурка замерла, глядя на меня снизу вверх.
— Запомни, что я скажу. Ни в коем случае не пытайся активировать его самостоятельно. Поняла?
— Ага, — она испуганно закивала головой.
— Работа с демонами… вещь довольно опасная. Вдруг эта тварь предпочтёт тебя артефакту? Я бы не хотел, чтобы ты стала одержимой.
— Поняла, — Шурка со всей серьёзностью закивала головой. — Как будет готово — сразу же звать вас.
— Правильно, — я отпустил её и оглянулся. — А где Фабер? Что-то его не видно.
— И правда, куда он делся? — удивилась девушка. — Обычно, когда я с этим артефактом работаю, он всегда рядом крутится, а сегодня с утра его не видела.
— Ничего, жрать захочет — придёт, — хмыкнул я.
— Эмм… — смутилась Шурка. — Вообще-то я его не кормлю. Да мне бы его и не прокормить было, он вон какой здоровый! Он сам охотится, один раз даже мне зайца приволок!
— Вот это да! — восхитился я. — Ну что ж, тогда удачной ему охоты!
ㅤ
* * *
ㅤ
— Ваше Сиятельство, — Пётр Александрович позвонил лично князю Демидову, как тот и приказывал. — Монтаж заканчиваем, ещё пару дней — и закончим.
— Быстро вы, — вздохнул князь. — Потянуть резину никак не получится?
— Граф на удивление неплохо понимает, что и зачем мы делаем, — Пётр Александрович покачал головой. — Да и Шур… Александра, его инженер, очень толковая. Сразу поймёт. Она вообще всё на лету схватывает.
— Вот! — Демидов на секунду задумался. — А есть у нашего графа люди, умеющие твоей системой безопасности пользоваться?
— Только Александра, сам её всему по ходу дела научил.
— Отлично! — обрадовался князь. — Займись-ка ты обучением персонала. Чтоб всё по нашим стандартам подготовки! Курс обучения, теория, практика, экзамен прими обязательно. Сертификат нашего образца им выдай. В общем, всё как полагается.
— Минимум неделю займёт, Ваше Сиятельство, — усмехнулся безопасник.
— А ты не торопись. После монтажа выходной возьми, а потом уже учёба.
— Понял, Ваше Сиятельство. Дней десять получится, если не торопиться!
— Вот и молодец, что понял, — довольно кивнул князь. — Выполняй!



Nota bene

        Книга предоставлена         Цокольным этажом        , где можно скачать и другие книги.      
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.
        У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по         ссылке         и 3) сделать его админом с правом на          «Анонимность»         .      
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
 Империя #2